Дневник кошмарных пророчеств - Роберт Стайн

Но поможет ли это мне?

Прекратятся ли эти ужасные происшествия со мной и моими друзьями? Будем ли мы тогда в безопасности?

Я не мог ответить на этот вопрос.

Глава XXIII

УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ

После обеда я сидел за своим письменным столом, тупо уставившись на дневник. Я держал его обеими руками, тер пальцами гладкую кожаную обложку. И испытывал холодок страха.

Я больше не стану читать его записи, клялся я себе. Вот не стану — и все.

Сколько пугающих вещей произошло с тех пор, как я нашел этот проклятый дневник? Я мысленно перебрал их все. Меня сбила машина… Я спрыгнул со школьной крыши… И вот теперь Шон лежит в больнице со сложным переломом ноги.

Я крепко сжал маленькую тетрадку. Мои руки стали мокрыми от пота. Они оставили влажные отпечатки на коже.

Неужели я смогу просто так отказаться от этой поразительной тетради? А как же пари, которые я выигрываю?

«Воронам» предстоит сыграть еще четыре баскетбольных матча. Если я буду выигрывать и дальше, у меня появятся деньги на покупку новой гитары. Возможно, я даже куплю себе музыкальный центр, о котором мечтаю уже несколько лет!

Нет. Забудь про это, Алекс, сказал я себе. Хватит спорить на деньги. Откажись от этого занятия, пока еще не поздно.

Образумься. Избавься от этого коварного дневника. Выброси его немедленно.

Ну, а если это не поможет, спросил я себя. И от этой мысли у меня побежали по спине мурашки.

Почему ты уверен, что все эти ужасные вещи закончатся только благодаря тому, что ты перестанешь читать предсказания дневника?

Я взглянул на дневник. Мне показалось, что он светится в моих руках, словно черный жемчуг.

Мои руки дрожали. Я ничего не мог с собой поделать. Я не мог остановиться. Я уже стал открывать обложку.

Тут за моей спиной кто-то кашлянул.

Я вздрогнул и уронил дневник на стол.

— Тесса?..

Она вошла в мою комнату. Ее светлые волосы были зачесаны назад и завязаны ярко-синей эластичной лентой. Зеленые глаза неотрывно уставились на меня.

— Что происходит, Алекс? — резким, повелительным тоном спросила она. Потом подошла к столу и встала передо мной, скрестив руки на груди.

— Ты о чем? Что ты имеешь в виду? — Говоря это, я выдвинул ящик стола и засунул в него дневник.

— Я наблюдала сегодня за тобой, — заявила Тесса. — И я знаю, что с тобой творится что-то странное.

Я тоже скрестил руки.

— Единственная странная вещь заключается в том, что ты все время врываешься без стука в мою комнату, — заявил я.

— Зачем ты бежал за Шоном? — продолжала она свой допрос. — Почему ты кричал, чтобы он остановился?

— Я… хм… — Мне никак не удавалось придумать убедительный ответ.

— Ты знал, что он врежется! — воскликнула Тесса. — Вот почему ты пытался его остановить.

— Нет, я не… — пробормотал я.

— Ты знал, не спорь, — настаивала она на своем. — Вот только откуда ты мог знать о том, что с ним произойдет?

— Я… я не знал, — повторил я.

Тесса обрушила на меня целый ворох вопросов.

— Алекс, почему ты так странно себя ведешь? Я слышала про то, как ты спрыгнул со школьной крыши. Зачем ты это сделал?

— Это было не так трудно, — буркнул я.

Она долго смотрела на меня.

— У меня появилась идея, — сказала она наконец. — Помнишь, ты предлагал мне обменяться дневниками. Ты прочтешь мой, а я твой. Ну, что же. Давай попробуем. Покажи мне свой дневник и…

— НЕТ! — крикнул я. Потом вскочил с кресла и загородил спиной ящик стола. — Забудь про это, Тесса. Я не хочу с тобой делиться. Так что ты зря сюда пришла. И нечего за мной шпионить. Потому что я…

Тесса изменилась в лице. В ее глазах вспыхнула искренняя обида.

— Я и не собираюсь за тобой шпионить, Алекс, — прошептала она. — Просто я… беспокоюсь за тебя. Ведь теперь, когда вы меня приняли в свою рок-группу, я думала… я думала, что мы, может, станем друзьями.

— Друзьями? — дрогнувшим голосом повторил я. — Ну… Я не знаю…

Теперь она обиделась еще больше. Ее алые губы выпятились вперед и задрожали от огорчения. Она вздохнула.

— Когда мы начнем репетировать? Дядя Джон говорит, что его гараж готов и ждет нас.

Я обрадовался тому, что она переменила тему разговора.

— Посмотрим, сможем ли мы собраться все вместе в пятницу вечером, — ответил я.

Через несколько минут она ушла.

Я прислушивался до тех пор, пока за ней не захлопнулась входная дверь. Только после этого я вытащил свой дневник из ящика стола.

— Я никому тебя не покажу и не отдам, — заявил я ему.

Я знал, что поступаю неправильно. Но ничего не мог с собой поделать. Я быстро пролистал страницы. Да, уже есть. Новая запись, предсказание на завтрашний день:

Дорогой дневник!

Какой безумный день! Просто невероятный!

Когда шофер школьного автобуса вышел на несколько минут из кабины, я сел за руль. Поверишь ли? Я водил автобус! Я промчался на нем через половину города.

Дети плакали и визжали. Но зато какой восторг!

Вот это полная чушь! Такое не случится со мной никогда, сказал я сам себе.

Я еще раз перечитал запись. Потом расхохотался.

Разве я способен совершить такой безумный поступок?

Сесть за руль школьного автобуса и промчаться по городу?

Я никогда такого не сделаю. На этот раз дневник ошибся. Такого просто не может быть. Это полнейшая чушь.

К тому же мама забирает меня по четвергам сама. Так что завтра я даже не поеду на школьном автобусе. Так что это просто не может случиться. По определению не может.

— Алекс, ты там у себя?

Голос мамы раздался снизу, от подножья лестницы.

— Да, я здесь. А что? — крикнул я ей.

— Я не смогу забрать тебя завтра после школы. У меня деловая встреча. Так что тебе придется поехать на школьном автобусе.

Глава XXIV

ГОНКА НА АВТОБУСЕ

На следующий день после школы я прошел через весь салон школьного автобуса и уселся на самое последнее сиденье. Да еще покрепче пристегнулся ремнем безопасности. И ухватился обеими руками за подлокотники.

Я не встану с этого места, сказал я себе. Не встану, что бы ни случилось.

Я докажу этому проклятому дневнику, что я хозяин положения, Я, а не он.

Мне решать, что должно случиться, а что нет.

Однако я понимал, что у меня не слишком много шансов на это. Я и раньше говорил те же самые слова — а предсказание дневника все равно сбывалось.

Так зачем мне тогда с ним бороться? — спросил я себя. Зачем прилагать для этого силы?