Дневник кошмарных пророчеств - Роберт Стайн

Так зачем мне тогда с ним бороться? — спросил я себя. Зачем прилагать для этого силы?

Лучше я сяду за руль, как написано в дневнике.

Я проведу автобус по городу. Вот будет потеха!

Я развалился на сиденье и сумрачно смотрел в окно. Мой сосед что-то сказал, но я ему даже не ответил.

Несколько ребят гоняли по салону воздушный шарик. Я даже не пошевелился, когда он упал мне на голову и отскочил.

Все засмеялись. Мне было наплевать.

Скоро вы перестанете смеяться, с горечью подумал я.

Скоро вы будете визжать и плакать.

Как же все произойдет на этот раз? — размышлял я. Какая причина заставит меня выбежать вперед, сесть за руль автобуса и включить зажигание?

Я увидел, что в автобус влезает Билли Миллер с пачкой комиксов. Он уселся на одном из передних мест и принялся листать книжки. Неужели все случится опять по вине Билли?

Итак, что же все-таки заставит меня пойти на такое безумие?

Я настолько напрягся, что нечаянно прикусил язык. И вскрикнул от боли.

Я не выдержу такого напряжения! — подумалось мне.

Наконец мистер Феннер, водитель школьного автобуса, вошел в салон и крикнул ребятам, чтобы все сели. Потом он занял свое место и завел мотор.

Автобус зарокотал и завибрировал. Мистер Феннер газанул, отчего мотор взревел и выпустил белое облачко, которое было видно в заднее стекло.

Мистер Феннер хотел было закрыть дверь, но передумал. Все ребята застонали, когда он слез со своего кресла и вышел из автобуса.

В окно было видно, как он пересек улицу и стал о чем-то беседовать на углу с двумя мужчинами. Они смеялись. Наш шофер снял кепку и почесал седую голову.

— Пора ехать! Пора ехать! — принялись скандировать ребята.

Мистер Феннер продолжал болтать с мужчинами. По-моему, он просто делал вид, что не слышит крики.

Не отдавая себе отчета, я расстегнул ремень безопасности и вышел в проход между рядами.

Зачем я это делаю? — спрашивал я себя.

Однако и автобус, и ребята, и длинный проход до водительского кресла плавали в тумане. Я двигался, словно во сне.

Словно под гипнозом я шел по узкому проходу. Дети распевали: «Пора ехать! Пора ехать!»

Мне что-то крикнул Билли Миллер, но я не разобрал его слов.

— Эй, Алекс, садись за руль! — прыснула какая-то девчонка.

Однако я не обращал на них внимания.

Выбора у меня нет, сказал я себе. Какая-то странная сила толкала меня вперед… толкала меня…

Я скользнул за руль. Схватился за него обеими руками.

— Алекс, что ты делаешь?! — пронзительно взвизгнула другая девчонка.

— Поехали! Поехали! Поехали! — скандировали ребята. В ветровое стекло я увидел мистера Феннера. Он стоял к нам спиной, качал головой и смеялся с двумя мужчинами.

Я закрыл дверь автобуса. Мотор громко шумел. Я наклонился над рулем, пару раз нажал ногой на тормоза, проверяя их. Потом моя другая нога отыскала педаль газа.

— Поехали! Поехали! Поехали!

— Остановите его! — закричал кто-то.

— Алекс, вернись на свое место! — крикнул какой-то парень.

— Алекс, не смей это делать!

Они ничего не понимают, подумал я. Я вынужден сесть за руль. Я не контролирую себя… совсем не контролирую.

Некоторые ребята что-то кричали мистеру Феннеру. Маленькая девочка, сидевшая за моей спиной, громко заплакала.

Я набрал в грудь воздуха. Затем повернул руль в другую сторону от тротуара, перевел назад рычаг передач и нажал на газ.

Автобус зарычал и дернулся вперед.

— Ой! — воскликнул я, когда автобус задел боком припаркованный впереди нас автомобиль и начисто снес зеркало заднего вида.

Ребята кричали и визжали.

— Стой!

— Кто-нибудь, остановите его!

Я более решительно крутанул руль и нажал на педаль газа.

— Эй!..

Автобус влез на другой тротуар и выехал колесами на траву.

Дети завизжали громче.

Водить автобус оказалось тяжелей, чем я думал.

Конечно, я никогда до этого не водил автобус. Я вообще никогда ничего не водил — разве что в видеоиграх!

Я резко вывернул руль и направил автобус на улицу. Сбоку раздался автомобильный гудок. «ОСТОРОЖНО!» — закричал я. Автобус резко дернулся, и какой-то мальчишка слетел с велосипеда.

Еще бы чуть-чуть — и все!

— Стой! Алекс, стой! — Дети уже кричали и плакали почти все.

В зеркальце я увидел, что мистер Феннер бежит за автобусом. Кепка слетела с его головы, а он все бежал и бежал.

Я согнулся над рулем и старался ровно вести автобус по дороге. Моя нога сильней жала на газ.

Быстро ли я еду?

Я даже не смел оторвать глаза от ветрового стекла и посмотреть на показания спидометра.

Автобус с ревом пролетел на красный свет. Моя нога не нашла тормозную педаль.

За моей спиной притихли все пассажиры. Кто-то из ребят шмыгал носом, несколько человек рыдали. Однако крики прекратились. Все разговоры тоже.

Резко подпрыгивая, автобус мчался по улице. По обе стороны от дороги лужайки превратились в расплывчатые зеленые пятна. Я взглянул в зеркало. Мистер Феннер остался далеко позади.

Когда я услышал звук сирены, у меня перехватило дыхание и стало трудно дышать.

Высокий завывающий звук становился все громче. В зеркале заднего вида я заметил черную полицейскую машину со вспыхивающими красными огнями.

В дневнике ничего не говорилось про полицию! — подумал я.

А потом мои руки соскочили с руля, когда автобус выехал на газон.

Передо мной выросло дерево. Темное и толстое.

Мой крик перекрыл вой сирены. И тут же автобус вздрогнул от громкого удара.

Мне показалось, что дерево летит прямо на меня. После этого все звуки смешались — мой крик… вой сирены… треск разбитого стекла… и скрежет гнущегося металла.

А потом — тишина.

Пугающая, ужасная тишина.

Глава XXV

РАСКАЯНИЕ

— Зачем ты это сделал, Алекс?

Отец держал меня за плечи. Его глаза изучали мое лицо.

— Я… не могу это объяснить, — прошептал я. — Мне… мне очень жаль, что так получилось.

Мама с папой приехали в полицейский участок, чтобы забрать меня домой. Они даже не сердились на меня — настолько они были испуганы и сбиты с толку.

Так почему же я это сделал?

Я и в самом деле не мог это объяснить. А если бы я рассказал моим родителям про дневник, они бы мне все равно не поверили.

К счастью, никто из детей не пострадал. Перед автобуса был сильно смят. Да и дерево, в которое я врезался, выглядело не лучшим образом.

— У тебя нет никакого объяснения? — спросила мама, прикусив нижнюю губу. — Вообще никакого объяснения, почему ты совершил такую опасную глупость?