Тринадцатый сектор - Вячеслав Шалыгин

— Хватит дерзить! — раздраженно подумал Инженер. — Мне некогда заниматься мелочами! Мой помощник примет меры. Если постараешься, ты прочтешь в моих мыслях наброски плана, по которому будут действовать псионики в дальнейшем. Я разрешаю.

— Это непросто прочитать.

— Твои проблемы. Боишься погибнуть вместе со всеми — напрягись. А объяснять мне некогда. Да и не особенно хочется.

— Кто была та женщина? Почему ты не можешь ее забыть? Ведь после нее были еще сотни жертв. Так почему же? Потому, что она была первой? Или есть другая причина?

— Ты лезешь не в те мысли, двуногая пиявка! — возмутился Инженер.

— Сам сказал — «напрягись». — В телепатическом голосе из внешнего мира засквозила усмешка.

— Еще одна такая выходка, и я выжгу тебе мозги!

— Очень страшно. Хорошо, ограничусь текущими делами. Так что нам приготовили твои псионики? А-а, вижу. Негусто.

— Вам хватит. Лучше тебе будет в последний момент «случайно» отстать от группы и аккуратно смыться из опасной зоны.

— Разберусь. Ну все, мне пора. Группа начинает приходить в себя.

4. Зона, 13.02.13, десять утра

Капли дождя падали с серого неба медленно, почти как снежинки в безветренную новогоднюю ночь. Упав на треснувшее стекло фильтрующей маски, они разбивались на тысячи мельчайших брызг, которые чуть позже снова соединялись в крупные капли и стекали в серую лужу. Из «партера», от самой земли, вернее, от старого выщербленного асфальта, лужа казалась натуральным морем. По нему шли настоящие волны с пенными бурунами, а там, где падали дождевые капли, серое море выбрасывало затейливые, похожие на короны фонтанчики и закручивало небольшие водовороты.

Единственное, что подкачало, — ракурс. Лежа правой щекой в таком «море», оценить всю его монохромную красоту было сложно. Левый глаз видел «море» под углом в девяносто градусов, а правый и вовсе созерцал мутные глубины. Однако если бы не растущий уровень воды, любоваться этим унылым, но гипнотизирующим микропейзажем можно было до бесконечности.

Андрей попытался выйти из оцепенения, вода уже начала заливаться в нос, но одного только усилия воли оказалось недостаточно. Андрей невольно вдохнул порцию мутной воды, закашлялся, но перевернуться так и не сумел: тело не слушалось.

«Смех и грех — утонуть в луже!» — Лунев сосредоточился и попытался подтянуть ноги к животу, а руки к груди.

Попытка удалась, но положения не улучшила. Лицом Андрей по-прежнему лежал в сером море.

Неожиданно на помощь пришла какая-то внешняя сила. Она легко оттащила Андрея от лужи, перевернула на спину и стянула с лица маску. От приступа острой головной боли у Лунева потемнело в глазах, а уши заложило плотной ватой.

— Нет, после «Пескоструйки» ты был, конечно, еще симпатичнее, — пробился сквозь вату в ушах чей-то голос, звенящий, будто колокол. — Но и сейчас еще тот красавец. Здорово тебя потрепало. Живой, нет?

Гул в ушах пошел на убыль, а в глазах начало проясняться. Одновременно голос незнакомца лишился металлического оттенка и стал почти узнаваемым. Чуть позже Андрей ощутил свое тело. Вначале он почувствовал легкое покалывание и тепло в районе живота, затем тепло разлилось по груди, рукам, ногам и наконец дошло до головы. Как только теплая волна добралась до макушки, Старый понял, что снова владеет телом. Он еще минуту пролежал, наблюдая, как с хмурого неба падают серебристые капли, затем собрался с силами и сначала перевернулся на бок, а затем медленно сел на колени.

Правда, попытка поднять голову, чтобы рассмотреть стоящего напротив человека, закончилась провалом. Резкая боль в затылке заставила уронить голову на грудь. Андрей помассировал шею и попробовал снова. На этот раз голову поднять удалось, хотя боль все равно мешала. Кое-как справившись с задачей номер один, Лунев попробовал зафиксировать плавающий взгляд, но вновь не преуспел в этом. Пришлось ненадолго зажмуриться, затем поморгать и снова зажмуриться. После нескольких упражнений головокружение почти прошло, и Андрей наконец понял, кто пытается наладить с ним контакт.

— Давно тут валяюсь?

— Полчаса точно. — Человек присел на корточки. — Во что ты вляпался? Выглядишь, как столовская котлета. Разве что мухи над тобой не вьются.

— Хотя бы не воняю?

— Пока нет. — Человек усмехнулся и протянул руку. — Привет, Старый.

— Здоров, майор.

Андрей уцепился за руку майора Бражникова, словно утопающий за спасательный канат.

— Да уж поздоровее тебя, факт!

Майор Бражников помог Андрею встать, доплестись до ржавого остова трактора, вросшего в грязь неподалеку от дороги, и усесться на подножку.

— В «Шнек» попали, — осторожно трогая лицо, сказал Андрей. — Ощущение, что прокатился внутри железного ящика с крутой горки.

— «Шнек»? — Майор задумался. — Не слыхал. Что-то новенькое?

— Ты разве не заметил, что в Тринадцатом секторе все новенькое?

— В секторе? — Бражников оглянулся. — Это же Ямполь, очнись!

— Ты как сюда попал?

— Как и вы.

— Ну и вот… тропа это одновременно и Зона, и Тринадцатый сектор, так Механик утверждает.

— А под Чистогаловкой, в Чернобыле-2, тогда что?

— А там Тринадцатый уже в чистом виде. Его скрытая часть.

— Слишком сложно для меня.

Бражников поднял какой-то ржавый обломок и зашвырнул в придорожные кусты. В кустах зашуршало. Майор поднял автомат и прицелился.

— Эй, слышь, военный, свои! — простонали из кустов. — Похоже, ногу сломал! Помоги!

— Скаут? — майор, не опуская автомата, сделал пару шагов к зарослям.

— Ес, итыз. — Сталкер застонал. — Больно, черт!

— Сейчас помогу.

Бражников углубился в голые, но все равно густые заросли и вскоре вытащил из них беспрерывно чертыхающегося Скаута.

— Все болит, в рот компот! — скрипя зубами, простонал Скаут. — Все тело — сплошной синяк! «Джокеры» ваши, мать их, не помогли ни фига!

— Без «Джокеров» ты сейчас молчал бы как рыба. — Майор усадил сталкера рядом с Андреем и уточнил: — Как дохлая рыба.

— Ольга! — встрепенулся Старый. — Она же без артефакта осталась!

— Ну, светлая ей память, — спокойно сказал майор. — Не знаю, что там за «Шнек», но, судя по вашему состоянию, без «Джокера» в нем вряд ли можно выжить.

— Моя вина, — обняв себя за плечи, выдохнул Скаут. — Жалко девку. Хоть и стерва была… на загляденье.

— Коз-зел, — едва слышно простонал кто-то в канаве чуть левее трактора.

— Вы слышали? — насторожился Скаут. — Или мне показалось?

— Слышали, — сказал Бражников. — Русалки из лужи шепчут. Пойду порыбачу.

Майор быстро спустился в канаву и почти так же быстро выбрался наверх. «Улов» оказался солиднее, чем можно было предположить. Бражников выловил в грязи сразу двух «русалок». Одна, Татьяна Сергеевна, выбралась почти самостоятельно, другую пришлось тащить волоком, а затем на руках. Это была Ольга, и досталось ей, действительно, гораздо крепче, чем другим. Серьезных переломов у нее вроде бы не было, но синяков и, наверняка, внутренних повреждений немало.

— Скаут, верни ей «Джокера», — приказал Андрей.

— А не поздно?

— Я же говорю… козел, — сквозь зубы процедила Ольга.

— Забирай-забирай, — сталкер повесил мешочек с артефактом Ольге на шею. Татьяна помогла заправить вещицу Ольге за пазуху. — Выздоравливай.

— Остался Механик. — Андрей попытался встать. — Майор, не видишь его?

— И век бы его не видеть. — Бражников повертел головой. — Только не судьба. Вон, ковыляет. Его дальше всех зашвырнуло. Да уж, «повезло» вам. Как медным котелкам. Я ведь нормально прошел. Всего-то через полчаса.

— С чего бы это? — пробурчал Скаут, косясь на Лунева.

Андрей промолчал. Вновь осаживать сталкера не было сил.

— Ну что, славяне, живы? — приковылявший Механик сел прямо на обочину дороги и окинул группу усталым взглядом. — И майор подоспел. Хорошо.

— А здороваться у немцев не принято? — Бражников смерил Крюгера неприязненным взглядом.

— Издержки варварского воспитания, — спокойно парировал Макс. — Я в Казахстане родился. В сорок первом туда бабку из Поволжья сослали. Ты без проблем прошел?

— Ну, так. — Майор проиллюстрировал слова неопределенным жестом. — Пострелял маленько. Но на тропе чисто было. А вы в какой такой «Шнек» угодили?

— Вот в такой. — Механик нарисовал пальцем в воздухе спираль. — Поднимает на два метра в воздух и начинает тебя, как шуруп, завинчивать. С постоянным ускорением. Если не сгруппируешься, может так раскрутить, что руки-ноги оторвет. Короче, вроде «Карусели», только с горизонтальной осью.

— Как ты описываешь, скорее на ствол нарезного оружия похоже, — заметил Бражников. — А вы в нем были вроде пуль.

— Можно и так сказать. Нам повезло, что ствол короткий попался, всего сто метров протащил.