Любовь, или Пускай смеются дети (сборник) - Виктория Габышева

– Тогда она спросит еще раз, – возразил Костя. – Или, чего доброго, обидится. И правильно сделает.

– Тогда наври ей что-нибудь. Что заболел, простудился и в парк прийти не можешь.

– Но не могу же я вечно быть простуженным? Рано или поздно этот вопрос опять возникнет. И тогда уже вранье о простуде не поможет. Нет, Лешка, нехорошо это – врать. Надо как-то признаться ей во всем…

– Хочешь, я помогу тебе сочинить письмо? – предложил Алеша. – Все-таки одна голова – хорошо, а две – лучше.

Костя взглянул на брата с благодарностью.

– Спасибо, Лешка. Это мне и правда будет очень кстати.

Вдвоем братья просидели над письмом почти весь вечер, спорили, предлагали и отвергали варианты, но все-таки сочинили ответ, который более или менее устроил обоих:

«Спасибо за добрые слова, Леночка. Я тоже очень хотел бы с тобой встретиться в парке, но боюсь, что это невозможно. Дело в том, что кое о чем я так не решился тебе рассказать. Я – с детства инвалид, прикован к инвалидному креслу, поэтому, к сожалению, не смогу прийти ни в парк, ни куда-нибудь еще. Прости меня, пожалуйста, за то, что сразу не признался. Костя».

Братья очень боялись, что, узнав правду о Косте, девочка испугается и прекратит переписку. И, когда на следующее утро голубь вернулся с «прогулки», оба некоторое время не решались взять его – а вдруг в записке на лапке птицы сказано, что Лена не хочет переписываться с инвалидом? Но все оказалось еще хуже. Голубь прилетел «пустым» – Лена вообще ничего не ответила.

Братья молча переглянулись.

– Что ж, этого следовало ожидать… – тихо проговорил после долгой паузы Костя. И Леша вдруг заметил, что в глазах его старшего брата стоят слезы. Это стало для мальчика настоящим шоком. Раньше он никогда не видел, чтобы Костя плакал, – ни боль, ни другие тяготы болезни не могли пошатнуть стойкость Солнечного мальчика. А тут… Не зная, как поддержать и утешить Костю, Леша кинулся ему на шею и стал с жаром говорить, как он любит брата, какой тот замечательный и каким прекрасным примером всегда служит для него, Леши… Но в глубине души Алеша понимал, что все это не поможет Косте. Слишком много на свете проблем, которые нельзя решить одними словами.

На другой день Костя даже во двор выходить не стал, сославшись на плохую погоду. Но Леша знал, что дело совсем не в мелком осеннем дожде – раньше брата такое не смущало. Он ничего не сказал Косте, но перед тем, как идти в школу, заглянул на голубятню и выпустил сизаря полетать – просто так, без особой надежды. Вернувшись домой, на всякий случай проверил его – и был просто на седьмом небе от радости, увидев привязанную к лапке бумажку.

На этот раз письмо оказалось совсем коротеньким:

«Напиши, пожалуйста, свой адрес. Я хотела бы тебя навестить, если, конечно, ты не против. Лена».

Со всех ног Леша помчался к брату, чтобы сообщить ему такое приятное известие. Ощущая одновременно и радость (Лена все-таки ответила! Она не обиделась, не испугалась, она действительно хотела его увидеть!), и волнение (а вдруг он ей совсем не понравится?), Костя написал на чистом листке свой адрес и отправил его подруге по переписке.

И вот однажды днем в дверь квартиры, где в одиночестве скучал Костя, кто-то позвонил… Юноша закрыл книгу и поехал на коляске к входной двери.

…Переписываясь с Леной, Костя не раз пытался представить себе, как она выглядит. Читая ее письма, он мысленно рисовал себе ее портрет, размышлял о том, какого цвета у нее глаза и волосы, худая она или пухленькая, есть ли у нее веснушки. Каждый раз девочка почему-то представлялась ему по-разному, и потому Косте было вдвойне любопытно, какая же она на самом деле.

И теперь она стояла на пороге, нервно теребя ручки сумки, из которой выглядывали круглые румяные бока яблок, и во все глаза смотрела на Костю.

Она оказалась худенькой, длинноногой, все еще по-подростковому немного угловатой. Из-под школьной формы виднелись острые коленки, и на одной из них красовался большой синяк («Наверно, упала и поранилась, когда бегала», – подумал Костя). Глаза у девочки были зелеными, как первая весенняя листва, а волосы – светлыми, немного рыжеватыми. Словом, она оказалась очень симпатичной – и, едва увидев ее, Костя понял, что это та самая Лена, с которой он столько времени обменивался письмами. Она не могла выглядеть никак иначе. И конечно же, показалась Косте самой красивой на свете.

Неожиданно юноша почувствовал себя неловко. Он не знал, что делать, не знал, что сказать, но чем дольше они оба молчали, тем сильнее чувствовалось напряжение. Обстановку обязательно надо было как-то разрядить. Поэтому Костя собрался с духом и улыбнулся гостье:

– Привет. Я Костя. Проходи, пожалуйста.

– Привет. А я – Лена. Очень рада с тобой познакомиться, – улыбнулась девочка в ответ и протянула ему руку, которую Костя с удовольствием пожал. – А сумку куда можно положить? Я тут тебе яблок принесла… ты же любишь яблоки, правда?

– Люблю, спасибо. Проходи вот сюда, в комнату, садись, чувствуй себя как дома…

Костя бодро произносил эти слова, но сам ощущал, насколько фальшиво они звучат. Разве сможет эта чудесная девочка чувствовать себя «как дома» рядом с ним, калекой! Наверное, ей будет так же, как ему, неловко, они мучительно станут искать тему для разговора, но так и не смогут найти…

Однако все вышло иначе. Лена, нисколько не смущаясь, повернулась к нему и с улыбкой проговорила:

– Костя, можно я поставлю чайник? А то так хочется пить, ужас просто!

– Ну конечно же можно! – с готовностью откликнулся юноша. – Может быть, ты хочешь и перекусить? В холодильнике есть колбаса и сыр, а хлеб в хлебнице.

– С удовольствием! – охотно согласилась Лена, принимаясь хозяйничать. – Честно сказать, я не успела сегодня позавтракать. А знаешь, почему? Проспала! Вчера поздно пришла с тренировки, а нам, как назло, задали столько уроков… Поленилась, не стала делать химию, понадеялась, что не спросят… И что ты думаешь? Меня первой же вызвали к доске! Кошмар! Еле-еле выплыла на тройку, спасибо, Наташка формулу подсказала. Наташка – это моя подруга…

Лена болтала так легко и непринужденно, словно они с Костей не встретились впервые, а были старыми друзьями. И, к своему удивлению и радости, Костя ощущал то же самое. Когда вернулся Леша, Костя и Лена пили на кухне чай с бутербродами и громко смеялись. И у Алеши сразу стало тепло на душе – давно он не видел своего брата таким счастливым.

– Лена, это мой брат, Алеша, – сразу же познакомил их Костя. – Ему тоже четырнадцать лет, как и тебе. И он тоже спортсмен, играет в футбол.

– Ну, какой я спортсмен… – заскромничал Алеша, – меня пока еще даже в юниорскую команду не взяли.

Он хотел было уйти в комнату, чтобы не мешать старшему брату общаться с девушкой, но Костя уговорил его остаться. Пить чай втроем оказалось даже веселее: темы для разговоров долго не иссякали, ребята шутили и смеялись до упаду, и Леше, как и его брату, тоже очень быстро стало казаться, что они с Леной знакомы уже очень давно. Время пролетело незаметно, и все очень расстроились, когда наступил вечер и Лене пришлось уйти домой.

– Вы замечательные, – сказала она перед тем, как попрощаться. – Я очень рада, что познакомилась с вами обоими. Можно я буду к вам еще приходить?

– Конечно, приходи, – чуть не хором откликнулись братья. А Костя добавил, отчего-то потупившись:

– Я буду очень тебя ждать.

С тех пор Лена регулярно наведывалась к ним в гости. Чаще всего это случалось по вторникам и четвергам, в те дни, когда у Лены не было тренировок. Она приходила сразу после школы и развлекала Костю, чтобы тот не скучал в одиночестве до возвращения младшего брата – у того как раз в эти дни тренировка была. Потом они все вместе обедали и снова разговаривали, смотрели телевизор или играли в разные игры, которых Лена знала множество, одна интереснее другой. Нередко Алеша с Леной вместе делали уроки – оба учились в восьмом классе, и домашние задания у них часто совпадали, а выполнять их вместе оказалось и веселее, и быстрее. Вечером Лена уходила, и Костя едва ли не сразу начинал с нетерпением ожидать ее следующего визита.

Иногда он по-прежнему посылал ей письма с голубем, и неизменно сизарь приносил ему ответные записки: как правило, короткие, но очень веселые, часто с забавными рисунками. Косте они очень нравились, и он хранил все эти весточки в специальной тетрадке – все до единой. Начиная с самой первой записки.

С появлением в его жизни Лены Костя даже стал чувствовать себя лучше. Теперь он улыбался и шутил даже чаще, чем раньше, и никто больше не видел его грустным или задумчивым. Солнечный мальчик как словно расцвел, и, если не знать о том, что его болезнь неизлечима, можно было бы подумать, будто он начинает выздоравливать.