На милость дня. Былинки - Александр Г. Раков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но война – священное дело для тех, кто предпринимает ее по необходимости, в защиту правды и Отечества. Берущие оружие в таком случае совершают подвиг правды и, приемля раны и страдания и полагая жизнь свою за однокровных своих, за Родину, идут вслед мучеников к нетленному и вечному венцу. Потому-то Церковь и благословляет эти подвиги и все, что творит каждый русский человек для защиты своего Отечества. Она же, исполненная веры в помощь Божию правому делу, молится о полной и окончательной победе над врагом».
Патриотическая деятельность Церкви была хорошо известна Сталину, особенно по письмам с фронта. Он осознал насущную необходимость в перемене государственной политики в отношении Православия, тем более, что во время войны, несмотря на всю предыдущую травлю и репрессии, люди вновь потянулись в уцелевшие храмы, ибо большая, настоящая беда всегда очищает сердца и подсказывает верную дорогу…
Сегодня, спустя полвека с памятной весны 45-го, всем нам, наследникам Великой Победы, надлежит прежде всего помнить, что она досталась нам благодаря народному единодушию и единению. Страшно представить, что было бы с нашей Родиной, если бы враг напал на Россию не летом 41-го, а, скажем, весной 95-го, когда все наше общество разобщено, разуверено, поделено на «суверенитеты» и пылает пожарами «горячих точек»…
Да и уберегли ли мы все то, что с таким трудом отстояли наши ветераны? Увы! сегодня русскую землю растаскивают у нас из-под носа безо всякой войны: миллионы русских «ближнего зарубежья» оказались в полоне, словно во времена татаро-монгольского нашествия. Еще немного – и мы, пожалуй, действительно, пригласим шведов хозяйничать под Полтаву и на берега Невы, Нечерноземье отдадим потомкам Чингисхана, а Кремль поделим между поляками и французами – нам ведь родной земли не жалко?
А что же сами ветераны? Уберегли ли мы их самих – стяжавших нам Победу своим потом и кровью? Это сегодня мы произносим им теплые слова благодарности и дарим подарки – а вчера? а завтра?.. Защитники Российской земли нуждаются не в единовременных подачках, а в нормальной обезпеченной старости, и добиться этого – наша прямая обязанность, наш долг перед Родиной.
Из века в век во всех скорбях и бедах Церковь Русская была со своим народом, окормляя его любовью, воодушевляя на подвиг во имя Родины, вразумляя пастырским словом, назидая своим богатым духовным опытом, «О вождех и воинах, на поле брани за Отечество живот свой положивших» доныне ежедневно возносятся молитвы в тысячах храмах по всей России, «Во блаженном успении вечный покой» для тех, кто не пощадил жизни своей во имя любимой Родины, не устают молитвенно испрашивать тысячи священников за богослужением,
Без прошлого у народа и государства нет будущего. Здоровая историческая память – залог жизнеспособности нации и крепости Державы Российской, Забвение подвигов предков – тяжкий грех, грозящий нравственным одичанием и утратой совести, Так пусть же всем павшим в той страшной войне, доныне назидающим нас своим героическим примером самоотверженности и жертвенности на полях сражений, всегда – отныне и до века – возглашается в наших сердцах, как в храмах Божиих, ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ, ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ, ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!.. Аминь».
(Газета «Православный Санкт-Петербург», № 5 (36), 1995).
Благодать
Церковь старая новой звонницейВоссияла, как благодать.Перестаньте, как над покойницей,Над Россиею причитать!Перестаньте впадать в отчаянье!Хоть прорехи, куда ни ткни,И страшнее и окаяннееУ России бывали дни.И ходила беда копытамиДа колесами по Руси.И стонала она под пыткамиВся в лохмотьях, в крови, в грязи.Проносилась беда тяжелая,Там – дымя над ней, там – пыля.И лежала вокруг сожженнаяИ потоптанная земля.Все мертво. Только пепел кружится.Только ветер слепой. И вдруг…Вдруг в каких-то сожженных кузницахЕле слышное: тук да тук…И березка зеленой свечкоюВдруг затеплилась по весне,И все громче с утра за речкоюКамнем чиркают по косе.Даль не очень еще распахнута,И рассвет еще жидковат,Но землица кой-где распахана,И стожки где-нибудь стоят.Чуть еще – и заквохчет курица,Пес залает, и конь заржет.Чуть еще – и такой по кузницамНа Руси перезвон пойдет!..Будут сыпаться искры под ноги,Будет крепок в подкове гвоздь!Ни друзья не поймут, ни вороги,Что, откуда и как взялось?И ударит звонарь по звоннице,И поднимется в поле рать!Словом, хватит, как над покойницей,Нам над Родиной причитать!Игорь Ляпин* * *Почему так, сказать не могу, а свои предыдущие книги не перечитываю. Не хочу – и все тут! То ли мысли идут уже другие, то ли способ изложения изменился, а поправить нельзя – только не читаю – и точка. И даже плохо помню часть собственной рукой написанных эпизодов. Мои книжки мне только местами нравятся, а за многое написанное стыдно. Не за содержание – тут никуда не денешься, за форму изложения. Но это с опытом приходит. А вы не забывайте, что писатель я молодой – только шестую книгу вынашиваю. И будьте любезны на снисхождение.
Перед сдачей в издательство второй книги «Былинок» – пять раз с перерывами прочитал, а мнение разное: один раз читаю – нравятся, второй раз – изорвать бы в клочки да в корзину, в третий раз – даже сам плакал над удавшимися эпизодами, четвертый раз жене отдал – она не соврет (сказала: «лучше первой»), а в последний раз уже в Институте русской литературы Российской академии наук читали для рецензии – в Пушкинском Доме. Но покоя нет. Пока не скажет читатель нелицеприятно – молодец, Александр, хорошо написал, есть польза и читать легко, – нет в писателе писательской удали, что полезное дело сотворил, не зря штаны просиживал и бумагу портил; и будет он надоедать и редактору, и знакомым по телефону «былинками», а в родной редакции бедным сотрудникам уши затыкать приходится от безконечных вариантов «былинок».
И только читательская почта может непредвзято сказать правду: книгу им автор не дарил, автографов подобострастных не делал, слов ласковых не наговаривал, да и вообще люди они незнакомые, и живут Бог весть как далеко друг от друга.
Из Ростовской области городишка Морозовска прибрело письмецо от читателя. Не буду приводить приятные для автора слова, хотя и резанула фраза: «Вы, почти никогда не заботясь о внешней красоте слов и предложений, потрясаете своей обнаженностью сердца… и очень часто Ваша жизнь совпадает с жизнью наших читательских сердец и душ. Вы, Александр Григорьевич, для всех нас как брат родной…» Ну и дальше в том же расслабляющем «инженера человеческих душ» духе.
Конечно, он не хотел ни в коей мере обидеть автора, но то, что «в книгах нет заботы о внешней красоте слов и предложений», повергло в уныние. Я столько сил отдаю стилю, перерываю словари и справочники, в записную книжку пойманное записываю, фразы порой часами ищу, иногда
