Красавица для миллиардера (СИ) - Гаур Нана

— Как невежливо, — хмыкает мужчина моей мечты и приближается к Александруу. — Не уважаешь ни женщин, ни мужчин.

— Да ты…

Кулак мужчины врезается в скулу Александра. Тот не успевает увернуться, но удерживается на ногах. Второй удар он парирует, но мой защитник уклоняется.

Я стою ни жива, ни мертва, судорожно вцепившись в сумочку побелевшими от напряжения пальцами. Даже сказать ничего не могу, голос отказал, горло будто перехватили стальными пальцами.

В какой-то момент мужчина хуком справа сваливает моего начальника. Я в ужасе прижимаю пальцы к губам. Он не двигается! Меня захлёстывает паника.

Поднимаю глаза и встречаюсь с прожигающим насквозь взглядом карих глаз. Одновременно страшно и жарко.

— Кто такой? — хрипло спрашивает он.

— На… чальник, — еле слышно выдавливаю я, не в силах отвести взор.

Он подходит ко мне.

— Ты его?

Я судорожно мотаю головой:

— Нет, что вы, нет. Я… он… я не хотела… я…

— Понятно.

В его глазах что-то меняется, он просто меня берет за руку и ведет за собой. От пережитого шока я покорного иду следом, стараясь не подвернуть ногу на каблуках, которые внезапно стали жутко неустойчивыми.

Мы выходим из ресторана. Это совсем какой-то другой выход — далеко от зала, где наша фирма. Никто не задает никаких вопросов. А ещё… мы оказываемся в зале, где сидят одни мужчины. Все внимательно смотрят на меня, но при этом… спокойно.

Мужчина так и держит меня за руку. Подзывает одного из присутствующих — высокого шатена с зелёными глазами.

— Лева, у меня дело, свяжемся позже.

Он что-то отдает шатену, тот с интересом на меня ещё раз смотрит, кивает.

— Хорошо, Архип.

Мы выходим. Меня не отпускают.

Архип… Какое красивое имя. Оно ему безумно идёт. В этом человеке есть что-то твёрдое, притягивающее, соблазнительное.

Меня подводят к баснословно дорогой машине. Внедорожник, на котором можно смело ехать по крышам других машин в наших бетонных джунглях.

И в этот момент мне становится не по себе.

— Я не…

Он открывает пассажирскую дверь.

— Садись, — говорит нетерпящим возражений голосом.

Меня бросает в жар. Умом я понимаю, что не должна этого делать. Это может быть так же опасно, как и Грушевский, который не получил своего, но… у меня нет выбора.

Поэтому я покорное сажусь. В салоне одуряюще пахнет кожей, сандалом и табаком. Такие… мужские запахи, от которых голова идёт кругом.

Архип садится рядом на водительское кресло и выезжает с парковки. Всё это в тишине. Я, кажется, боюсь даже дышать.

— Расслабься, не съем, — бросает он.

Легко сказать, но сложнее сделать.

Тем не менее, мне удается взять себя в руки, и я тихо спрашиваю:

— Он несильно пострадал?

Архип бросает на меня взгляд, моя кровь словно вспыхивает пламенем:

— Что, переживаешь за ублюдка?

— Он человек, — тихо говорю я. — И потом на работе…

Архип молчит, ведет машину, но по лицу я вижу, что слушает. А я… внезапно теряюсь. Сколько я думала, что встречусь с ним снова, что скажу, но теперь… теперь совершенно растерялась.

— Он — мой начальник, — наконец-то получается выдавить. — И после этого уж точно не простит. Придется…

Я делаю глубокий вдох. Тут только увольняться. Иначе никак. Грушевский такого никогда не простит. Хотя… в глубине души я искренне благодарна Архипу, что он так сделал. Хоть кто-то врезал по этой самоуверенной роже.

— Козёл он, а не начальник, Алиса, — замечает Архип, и я невольно вздрагиваю.

Но вовремя понимаю, что глупо спрашивать, откуда он знает моё имя. Ведь видел же контракт.

— Козёл, — соглашаюсь я.

— Рад, что подарок понравился, — переводит он резко тему.

Чувствую, как заливаюсь румянцем, и щёки аж пылают.

— С… спасибо, — еле слышно произношу я. — Они восхитительны. У меня такого никогда раньше не было.

— Что ж, значит, тут я тоже первый, — внезапно уголки его губ дрогнули в улыбке.

Теперь мне жарко не только от смущения, но и от воспоминаний, потому что… Тут же накатывают картины, как я стою перед ним на коленях, как ласкаю ртом идеальный член, как задыхаюсь от страсти, когда он входит в меня и начинает брать, как…

Снова глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Архип включает музыку. Из колонок льется томная мелодия, что-то не популярное, но самобытное и завораживающее.

Некоторое время мы молчим. За окном проносятся неоновые вывески, дома, магазины, гуляющие люди. В какой-то момент я понимаю, что мы выехали за черту города, и уже пошли частные владения.

Я об этом районе раньше только слышала, но никогда не бывала. Что тут делать той, чьей зарплаты не хватит даже на квадратный метр одного из этих домов?

Поэтому напрягаюсь и хрипло спрашиваю:

— Где это мы?

27

/Архип Кагратов/

Несколько часов назад

— Давай же, соглашайся, — улыбается Левка. — Там ребята будут, давно не виделись. Отдохнём, повеселимся, потом девочек позовём.

Настроения особо нет, но я знаю, что Левка умеет развлекаться. Поэтому даже поболтать с парнями будет неплохо.

Телефон пиликает, я смотрю на монитор, чуть морщусь и не прикасаюсь.

Опять Ляля. Вот же стерва. Никак не успокоится. Кажется, кто-то из грудастых подруженек надоумил её любой ценой вернуть мужика.

Я откидываюсь на спинку кресла. Киваю Левке. Заказывай давай, поедем. Друг светлеет лицом, кому-то звонит.

Сейчас я не могу понять, почему повелся на Лялю?

Перед мысленным взором появляется сцена, произошедшая несколько месяцев назад.

Ляля открывает двери и улыбается. От неё пахнет ванильными духами. Пухлые губы призывно улыбаются.

— Привет, Архип, — выдыхает она своим низким голосом. — Я тебя ждала.

Её рука обнимает меня за шею, шёпот обжигает:

— Совсем забыл свою маленькую кошечку.

В Ляле ни черта нет от кошки, но если ей нравится, то почему не позволить маленький каприз? Как показывает практика, некоторым женским капризам надо потакать, тогда можно получить куда больше. Я, в конце концов, сильный мужик, могу позволить себе побаловать женщину.

Я распускаю пояс её халата, там даже и особо стараться не надо. Оглаживаю ладонью поясницу, сжимаю ягодицу. От ощущения бархатистой кожи все мысли идут только в одном направлении.

Ляля знает, что делать. Сладости отставлены, ловкие пальчики расстегивают мою рубашку.

— О, ты тоже по мне скучал, — мурлычет она, прихватывая губами мочку моего уха.

Дышать немного труднее, когда к тебе прижимается обнажённая женщина. Но я не позволяю делать ей так, как она хочет. В сексе ведущая роль может быть только у меня.

— Не так, — хрипло шепчу я и отстраняю её.

В огромных глазах мелькает недоумение и непонимание. И едва различимо — страх. Вдруг я пришёл для того, чтобы сказать ей о нашем разрыве?

Я скольжу пальцами по её шее, от ключиц к груди. Обвожу сосок, чуть сжимаю его. Ляля еле слышно ахает, прикусывает нижнюю губу. Смотрит мне в глаза вызывающе. Ни капли не смущается. В отличие от любимых мною девственниц, у неё были мужчины, научившие всякому. А она оказалась очень хорошей ученицей.

— Расскажи, как ты ждала меня, Ляля, — едва сдерживая усмешку, говорю я.

— Преданно, — отвечает она. И еле слышно вскрикивает, не ожидав, что я так сожму пальцы на нежной коже.

Мне нравится оставлять свои метки. Древний сигнал первобытного самца на самку. Моё — не тронь.

— Мне было так одиноко, — выдыхает Ляля, невольно втягивая и без того плоский живот — мои пальцы опускаются всё ниже, и она не знает, чего ожидать. — Я…

— Ты становишься на колени.

Она смотрит на меня лишь несколько мгновений. В её глазах столько эмоций, что желание только крепнет, и хочется с силой надавить на её плечи, чтобы опустилась скорее.

Но Ляля — умная девочка. Она сама прекрасно знает, что нужно делать. А потому пухлые губы улыбаются, черные загнутые ресницы опускаются, пряча взгляд, в котором невероятная смесь невинности и жажды опытной шлюхи.