Волчья стая - Валерий Ковалёв

— Безусловно, — улыбнулся пастор. — Они обращены мною в христианство и вполне безобидны.

— По их виду этого не скажешь, — хмыкнул майор, — очень уж зверские рожи.

— Что делать, полковник, такими этих людей создал господь.

— Мы идем к их племени?

— Нет. Эти люди из племени гуарани. Они живут в селении, расположенном за каскадом водопадов, в десятке километрах от миссии. Выращивают маниок, занимаются охотой и рыбалкой. Следующий впереди проводник — их вождь Акарая, мой крестник и друг. Несколько лет назад я вылечил от болезни его дочь.

— Так почему бы у него и не получить нужный нам яд?

— Гуарани довольно мирный народ и его знахари готовят яд только для охоты на птиц и мелкую дичь. Рецепт же кураре для военных целей, известен лишь жрецам более диких племен, которые живут в нескольких переходах к северу. К одному из таких мы и идем.

— И что же это за племя?

— Тукано. Они проживают небольшими группами и достаточно агрессивны. По словам Акараи, жрецы этого племени готовят наиболее смертоносный яд, рецепт которого передается из поколения в поколение. Несколько лет назад гуарани помогли тукано в войне с карибами и Акараи надеется на теплый прием. К тому же, по его совету я приготовил для старейшин тукано и их жен подарки. Во вьюках у индейцев — носильщиков пять винчестеров, ром и масса блестящих побрякушек.

— Дикарей интересует огнестрельное оружие?

— Для воинственных тукано это самый желанный подарок, взамен которого мы с Акараи и надеемся получить у них кураре. Причем только яд, но не рецепт его приготовления. Это бесполезно.

— А если все-таки попытаться, захватив жрецов в плен и доставить их на базу? Там, я уверен, они бы у меня заговорили.

— Вы плохо знаете индейцев, — вздохнул Райнике. — В этом случае мы бесследно исчезнем в джунглях. К тому же, Гюнтер и это вам известно, я здесь для того, чтобы использовать аборигенов в интересах Рейха. И, смею вас заверить, в этом направлении сделано немало. Обращенные в христианство дикари надежно охраняют нашу базу от появления нежелательных гостей, и в первую очередь английских коммандос[41], а, кроме того, из них можно готовить уникальных диверсантов для этих мест. С вступлением Бразилии в войну, Германии совсем не помешает «пятая колонна» в джунглях. Не так ли?

— Что ж, пастор, вы правы, — рассмеялся Росс. — Беру свои слова обратно. Кстати, мне поручено вам сообщить, что эта работа достойно оценена и на ваш счет в Швейцарии, переведена очередная сумма вознаграждения.

— Спасибо, полковник, — бесстрастно произнес Райнике. — Эти деньги пригодятся для богоугодных дел.

— Я в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Росс.

Между тем, отряд все больше углублялся в джунгли. Начинавшийся за миссией густой кустарник, перемежавшийся отдельными группами агав и кактусов, сменился густыми рощами арековых пальм, цедрел и других высокоствольных деревьев, причудливо увитыхвсевозможными лианами. В их густых, блестящих под яркими лучами солнца кронах, издавали резкие крики многочисленные попугаи и разноцветными искрами мелькали колибри. Внизу же, куда солнечный свет едва проникал, царил полумрак и от земли поднимались пряные испарения. С каждым шагом тропический лес становился все гуще и шедшие впереди, прорубали путь мачете.

В полдень была сделана первая остановка у прозрачного лесного озера. Потные европейцы, сбросив армейские ранцы, повалились на землю, а индейцы присели на корточки чуть в стороне и невозмутимо жевали какие-то листья.

Через час, немного подкрепившись, двинулись дальше. К вечеру путешественники вышли к небольшому скальному плато и раскинули лагерь у его подножья. Пока европейцы разбивали лагерь и налаживали костер, индейцев отправились в заросли и спустя некоторое время, вернулись оттуда с убитым стрелой молодым пекари. Вскоре все лакомились его нежным, испеченным на углях мясом. С заходом солнца джунгли погрузились в мрак и огласились звуками ночной жизни. В зарослях раздавались крики животных и птиц, высоко над костром мелькали летучие мыши, где-то в дебрях рычал ягуар.

Впрочем, все это, не особенно мешало уставшим людям. Завернувшись в плащ-палатки, они крепко спали. И только один из гуарани, сидя с копьем у гаснущего огня, чутко прислушивался к мелодии леса.

На третий день путешествия отряд вышел к широкой реке, с каскадом живописных водопадов на ней. Индейцы отыскали в зарослях, спрятанное там каноэ и переправили всех по очереди на другой берег. После этого Акарая подошел к пастору и, сопровождая свою речь жестами, что-то сообщил ему на языке индейцев.

— Мы почти у цели, господа, — обратился Райнике к стоящим рядом полковнику и Ланге. — До селения тукано остался десяток километров вверх по реке.

— Что-то я не нахожу ее здесь, — нахмурился капитан, разглядывая свою походную карту и вопросительно взглянул на пастора.

— И не удивительно, Рихард, — улыбнулся тот. — Здесь вряд ли ступала нога европейца.

— Ну, что ж, в таком случае мы будем первыми, — сказал Росс. — Вперед господа!

Теперь их путь шел вдоль поросшего мангровыми зарослями берега. Причудливо изогнутые деревья с оголенными корнями и топкая болотистая почва затрудняли движение отряда, а тысячи москитов немилосердно жалили людей.

Наконец отряд вышел на более сухое место и двинулся от реки в сторону густо поросшего лесом плоскогорья. Вскоре оттуда послышались далекие звуки барабанов, и в небо поднялась густая шапка дыма.

— Тукано обнаружили нас и подают сигналы своим соплеменникам в других селениях, — сказал Райнике.

— А вот и они, — пробормотал, вглядываясь в бинокль Ланге. — Кранк, — обернулся он к бородатому фельдфебелю, — прикажите вашим парням приготовить оружие.

— Слушаюсь, — ответил тот, и солдаты передернули затворы.

— Только не вздумайте открывать огонь Рихард, — предупредил капитана Райнике, — вы все испортите.

В это время шедший впереди Акарая остановился, поднял вверх руку и издал пронзительный крик. Из джунглей донесся ответный, и вскоре на поляну, где находился отряд, высыпал десяток вооруженных индейцев. В отличие от высоких и стройных гуарани, они были низкорослыми, более смуглыми и вооружены духовыми метательными трубками и дубинками. Один из индейцев подошел к вождю гуарани и что-то гортанно произнес. Акарая гордо выпрямился и, сопровождая свою речь жестами, вступил с ним в переговоры. Райнике тоже принял участие в беседе и, судя по дальнейшему поведению тукано, они благожелательно восприняли появление непрошенных гостей.