Отменённые историей - Леонид Ефимович Шепелев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для того чтобы реализовать идею соответствия класса чина классу должности (с расхождениями в 1–2 класса), необходимо было упорядочить отнесение к определенным классам всех существовавших должностей. Понятно, что от самого подхода к «классификации», от того, к каким именно классам будут отнесены должности, зависело реальное значение права на должность, которое давал чин. Принадлежность к классам высших, сравнительно немногочисленных, должностей к середине 1830-х г. уже вполне определилась. Отнесение должностей средней и низшей категорий к классам было уточнено и объявлено в виде указа Николая I от 1835 г. «О расписании должностей гражданской службы по классам от XIV до V включительно». В XIX — начале XX в. обычно должность министра соответствовала II классу; товарища министра — III кл.; директора департамента (управления), губернатора и градоначальника — IV кл.; вице-директора департамента и вице-губернатора — V кл.; начальника отделения и делопроизводителя в центральных учреждениях — VI кл., а столоначальника там же — VII кл.
Система чинопроизводства в том виде, в каком она была установлена правилами 1834 г., имела целью обеспечить занятие должностей прежде всего образованными чиновниками и предпочтительно из дворян. Но при таком подходе к делу, несмотря на преграды на пути служебного повышения выходцев не из дворян, приток служащих в высшее сословие не сократился. Поэтому манифестом 11 июня 1845 г. «О порядке приобретения дворянства службой» право на потомственное дворянство было повышено с VIII класса до чина статского советника (V класс).{71} IX–VI классы отныне давали лишь личное дворянство, а низшие чины (XIV–X классы) — личное почетное гражданство.
В середине же 1840-х гг. правительством предпринимается ряд мер, имевших целью усилить общий контроль за чинопроизводством. Был составлен список всех гражданских чиновников империи, охвативший более 60 тыс. человек.{72} При Собственной его величества канцелярии учреждается Инспекторский департамент гражданского ведомства. Тогда же в правительственных кругах, в несомненной связи с революционными событиями на Западе и некоторым ростом образовательного уровня чиновничества, впервые возникла серьезная озабоченность «направлением умов» государственных служащих и наличием в их составе (в частности, среди служащих Министерства юстиции) «неблагонадежных» элементов. Николая I беспокоил, в частности, пример Австрии, где, как он считал, была «сильная бюрократия, которая минирует государство и ставит умы в вечную борьбу с правительством».{73} По поручению царя министром юстиции графом В. Н. Паниным в ноябре 1846 г. была разработана соответствующая записка. Панин находил нужным «подвергнуть общему пересмотру Устав гражданской службы» в целом и уверял царя в том, что «никакие усилия… не достигнут цели, если самый порядок определения к должностям не поста* вит ясными постановлениями преграды к замещению должностей лицами, недостойными оказанного им доверия». Министр юстиции предлагал предоставить пересмотр Устава новому особому Комитету. Такой Комитет был создан и в декабре 1846 г. провел свое первое заседание. При рассмотрении журнала Николай I собственноручно изложил все те начала, на которых следовало вести разработку проекта нового Устава о службе гражданской. Его предложения сводились, в частности, к следующему: «2. Чинами не называться, а называться по местам службы и занимаемой должности. З. Производству быть не за выслугу, а как в военном ведомстве на ваканции, и в редких случаях за отличие. 4. Производство за выслугу лет заменить прибавками к жалованию, держась сроков доныне за выслугу постановленных…». Таким образом, Комитету предлагалась обязательная программа действий, сущность которой заключалась в отмене и чинов, и их названий. В январе следующего года царь дал указание приложить «всевозможное старание, чтобы действия Комитета шли без замедлений».{74}
Однако вскоре, в 1847 г., работа Комитета оказалась парализованной двумя записками министра народного просвещения графа С. С. Уварова, поданными царю, где он выступил с апологией чинов.{75} Записки эти на многие годы стали манифестом и сводом основных аргументов для сторонников сохранения чинов и вновь и вновь привлекали внимание всякий раз, когда заходила речь о их отмене.
В одной из записок С. С. Уваров с сожалением признавал, что «система чинов, исходящая из «Табели о рангах» Петра I», неоднократно «обращалась в укоризну и насмешку не только иностранцами, писавшими о России, но и многими из русских…». Между тем гражданское чинопроизводство было введено в России для обеспечения необходимой постепенности повышения служащих по иерархической лестнице. Автор решался утверждать, что «Россия любит в «Табели о рангах» торжественное выражение начала, славянским народам драгоценного, — равенства пред законом, дорожит знамением мысли, что каждый в свою очередь может проложить себе путь к высшим достоинствам службы. Сын знатного вельможи или богатейшего откупщика, вступая на путь государственной службы, не имеет в законах оной никакого. другого преимущества, кроме преимущества постоянного усердия, и оно может быть у него благородно оспариваемо сыном бедного и неизвестного заслугами отца».
В случае отмены чинов, полагал С. С. Уваров, «исчезнет та нравственная сила, то нравственное могущественное привлечение, какое побуждает лиц, имеющих достаток, посвящать себя государственной службе, а с уничтожением подобной нравственной связи еще более ослабеет мысль, которая благоговейно руководила целыми поколениями, что каждый должен служить престолу, и честные бескорыстные деятели покинут государственную службу, не представляющую уже для них никакой особенной привлекательности, тем более что при малом вообще числе мест представляет трудность получать и выгодное для честолюбия назначение. Последствием сего будет то, что государственная служба окончательно перейдет к людям, более занятым собственными выгодами, в руки так называемых чиновников, составляющих у нас многочисленное сословие людей без прошлого и будущего, имеющих свое особое направление и совершенно похожих на класс пролетариев, неизлечимой язвы нынешнего европейского образования. Очевидно, что по разрушении мысли, столь мудро и искусно к России приложенной великим ее преобразователем, останется в виду лишь одно заменительное средство: умножение денежных окладов. Но и этого мало. Человеку врождена еще нравственная потребность, которую также нужно удовлетворять: потребность возвышения. С одной стороны, какую неисчерпаемую руду следовало бы вновь открыть, чтобы удовольствовать требования, неудержимо возростать долженствующие? С другой стороны, не родятся ли новые покушения к приобретению вместо чинов славы, власти, чего на Западе с такой алчностью добиваются? Разумеется, никаких сокровищ не будет достаточно для замены чинов новыми окладами. Не подлежит также сомнению, что, давши однажды такое направление государственной службе, правительство не в состоянии будет остановить потом произвольного самовознаграждения» (так деликатно Уваров называл взяточничество).
В другой записке министр народного просвещения высказывал убеждение, что если практика гражданского чинопроизводства и приводила в прошлом к некоторым неурядицам и несообразностям, то все причины этого были ликвидированы мероприятиями Николая I. Достижение важных чинов одною выслугой лет устранено в 1834 г., когда был установлен порядок производства
