Проклятые ночи - Анна Вейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Двинули, – вклинился в его мысли Пётр.
– Да, давай, – Иван в задумчивости побросал лопаты в тележку и поднял её. Пустую утварь везти было гораздо проще. Они оставили её в сарае, где взяли, и вернулись в дом. На полу в холле красовались огромные лужи крови. Но дверь на втором этаже вновь была закрыта, и даже дыра от меча исчезла. Берсерки засели на кухне. Катарины с ними не было.
«Наверное, ушла спать. Она ведь не перевоплощается, ей спать нужно. Да и видеть нас не сильно хочет», – подумал Иван.
– Трупы закопаны, инвентарь убран, ждём дальнейших указаний, – нарочито бодро и весело отчеканил он.
Марк с Альваром не отреагировали. Оба были хмурые и бледные. Оба подняли глаза на вошедших, но продолжали молчать. Иван осёкся. Что ещё?
– Что случилось? – опередив его, задал вопрос Пётр.
– Бьорн так и не появился.
Глава 11. Околотюремные приключения
Иван так и не понял, что его разбудило: первый луч солнца, ударивший точно в щель между шторами, или шок. Он резко сел. Дыхание было быстрое и тяжёлое, как будто пробежал пару километров. Не берсерком, а обычным парнем на физре. Берсерки! Бьорн!
«А если с ним и в реальности что-то произошло? Но Марк сказал, это невозможно, – Иван схватился за голову, пытаясь унять стремительный поток мыслей. – Нужно рассуждать логически. Как там в книге было? Мы засыпаем, и наши души воплощаются в новом теле. Так? Так. Значит… Значит, Бьорн просто не спал этой ночью! Мало ли что у человека может быть. В бар с друзьями пошёл и там на всю ночь завис. Или с девушкой… Или к экзамену готовился. Бьорн студент или нет? Сколько ему лет? Чёрт, надо спросить».
Иван выдохнул с облегчением, когда всё понял. Всё стало на свои места. Не могло же тысячелетнее заклятье взять и разрушиться. Сказано, что не пострадает настоящее тело берсерка, значит, не пострадает.
«Но Марк выглядел встревоженным».
И в его, Ивана, груди продолжал шевелиться гнусный червяк беспокойства. Сейчас бы вернуться в штаб и обсудить теорию с парнями. Но он сразу понял, что больше не уснёт – после ночи берсерком Иван был полон сил. И это при том, что на часах даже шести утра не было. Он даже подумал, не поехать ли в штаб, но вспомнил запрет Марка и озлобленную Катарину.
Иван в задумчивости снова сел на кровать. Минуту он копошился в складках одеяла, пока не выудил смартфон. Но он не знал телефона никого из берсерков. А так – можно было бы позвонить Марку, или ещё лучше – сразу Бьорну и наорать на него за то, что не явился ночью.
Его мысли прервал телефон. Гаджет вибрировал в руке.
«Лиза», – сообщил экран.
«Сдурела, что ли? Рань несусветная же», – Иван поморщился, как делал всякий раз, когда на горизонте его жизни появлялась младшая сестра.
– Алло, – ответил он тихо, ожидая услышать шуршание кармана, а не голос своей сестры. Но он ошибся.
– Вань, Вань, Ваня, – бодро начала Лиза, но на третьем слове вдруг завыла, неприятно растягивая гласные.
– Господи, ты чего? Что случилось? – Иван отодвинул трубку от уха. Он никогда не слышал таких жутких звуков в её исполнении.
– Вань, помоги мне, пожалуйста, – Лиза собралась и выпалила почти внятно: – Только, только ты папе не говори…
– Да что случилось-то, ты скажешь?!
– Меня тут закрыли.
– Где тут?
– В полиции, – и Лиза снова принялась выть.
На то, чтобы выяснить, в каком она отделении, ушло ещё десять минут. Узнавать, почему она там, он даже не стал пытаться. Лизка ревела, невнятно умоляла его приехать и через слово запрещала звонить родителям. Иван взял паспорт, подумав, прихватил семейную фотографию – как доказательство, что они с Лизой родственники. Денег бы ещё взять – с собой были пара тысяч и карта, но всех его карманных на взятку точно не хватит. Что ещё нужно человеку, которого задержала полиция? Он зашёл на кухню и положил в пакет два вчерашних беляша.
Дорога до отделения № 10 на Крупской заняла полтора часа. За тяжёлой железной дверью трёхэтажного здания, зачем-то обитого дешёвыми пластиковыми панелями, его ждал самый унылый коридор в мире. Жёлтая краска пятнами облупилась со стен, а линолеум на полу покрылся дырами и вздыбился валунами, словно локальное землетрясение вызвало сдвиг тектонических плит между кабинетами следователей. Не было ни одного стула, чтобы присесть, зато с десяток стендов «Их разыскивает милиция» – ещё со старым названием. На одном, Иван готов был поклясться, в углу был полустёртый флаг Советского Союза. Портреты преступников были распечатаны на плохо работающем принтере, и на лицах было так много пятен чёрной краски, что подозреваемые в многочисленных кражах со взломом Сергей Абрамов 1988 г.р и Михаил Иванищенко 1983 г.р. очень походили на выходцев из южных стран.
– Так и рождаются стереотипы, – пробубнил Иван и двинулся по коридору в поисках людей. Он ходил от двери к двери, робко стучась и заглядывая. Первые два кабинета были закрыты, в двух следующих никого не было. Когда он подошёл к пятому, в конце коридора распахнулась дверь. Невысокий полицейский вёл Лизу, держа её выше локтя. На её руках были наручники, а на лице столько разводов от туши, что она могла сойти за сестру Абрамова и Иванищенко.
– Вань, Ваня! – закричала она, увидев его. – Ой, это мой брат!
Полицейский остановился, посмотрел на него, потом на Лизу, грубовато запихнул её в ближайший кабинет и кивнул Ивану, приглашая за ней.
Иван поспешил за полицейским в кабинет. В тесной комнате мужчина уже усадил Лизу на стул в центре, а сам сел напротив, за обшарпанный стол. Он привычным жестом достал из ящика бумагу и начал писать.
– Будем оформлять. Фамилияимяотчество? – монотонно начал он, не поднимая глаз.
– Чьё? Моё? Может, не надо? Пожалуйста. Я так больше не буду. И я, и я ничего не делала. Да, – затараторила Лиза.
– Фамилияимяотчество? – устало повторил полицейский, привычный к подобным причитаниям. – Вам же лучше сотрудничать.
Фраза была тоже явно из заученных, но Лиза повелась.
– Калмыкова Елизавета Григорьевна, – она присмирела.
Мужчина принялся записывать. Даже это он делал монотонно.
– Простите, – Иван шагнул вперёд. Взгляд упал на погоны: две полосы и одна звезда – майор. – А что
