Я говорю на русском языке. Песни осени. Книга первая. Время излученное в пространство - Галина Теплова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
24 марта 1987 г.
За честь, за право быть собой,
За одиночество, за веру,
За вдохновенье и Любовь —
Я расплатилась полной мерой.
Я отдала себя сполна
Душою избранной дороге —
И неподкупная вина
Подводит скорбные итоги.
Пытает ночь — глаза в глаза,
И день, как тать подстерегает, —
Но как Пространству рассказать,
Что Время в нём изнемогает?
За часом час, за веком век
Пылит подлунное круженье —
Когда ж сознает Человек
Границу Вечного Движенья? —
Когда — в какой Его петле? —
Ранимость Сущего прозрится?
Когда ж на «мыслящем челе»
Желанье чувств отобразится?!
Мы возглашаем «МИРУ — МИР»,
В самих себе не зная мира,
И не зовет друзей на пир
Родства не помнящая лира.
Она мирволит всем подряд —
Певцу ни холодно, ни жарко.
…А осень обряжает сад
Линялым пёстрым полушалком.
И облака — как корабли —
Плывут, влекомые куда-то,
И уж забрезжился в дали
Пожар последнего заката…
Воспрянуть бы! — и согласить
С Любовью жизнь, с надеждой Веру, —
Успеть! — успеть бы возвратить
Земле и Небу полной мерой!..
29 апреля 1987 г.
«Он придёт — Обязательный День…»
Он придёт — Обязательный День —
Отболев среди торжищ и битв,
Под высокую звёздную сень,
Исцеляясь, душа полетит.
Но и Там — в Несказанном Краю —
Не престанет она постигать
Безусловность земного «Люблю» —
Роковую Его благодать!..
9 февраля 1980 г.
«Я рада, что теперь зима…»
Я рада, что теперь зима —
Зимой с душою проще ладить.
Стоят, как призраки, дома
Чуть различимы в снегопаде.
На всей земле ни огонька —
Всё безглагольно и безвнемло,
Сугробы, словно облака,
С небес упавшие на землю.
Они — причудливо пышны —
Сокрыли сад, луга, ограды,
И вдруг не стало вышины —
Но вышины снегам не надо.
Снегам не нужно ничего —
Ни божества, ни вдохновенья,
Их неземное Рождество —
Земному сердцу Воскресенье.
А снег — младенчески пречист —
О, как он веется над нами! —
Как гулит — радостно-речист —
Стремглавый полоз под санями!
И мы летим!.. Летим вослед
Душе, восхищенной Мечтою, —
И мнится уж, что вправду нет
Преград меж Небом и Землёю.
Преград меж мною и тобой —
Мы все живём Единым Градом,
Земной проявлены судьбой,
Как росы лета — снегопадом.
Как к свету льнущий мотылёк
В огне свечи себя сжигает, —
Так нас ПредВечный Огонёк
Влечёт к Себе — и уловляет.
И пусть Вселенские Пути
Для нас до времени незримы,
Мы можем в сердце принести
Свои напутствия Любимым:
Хранить Венчальные Обеты
И верить — скорби утоля, —
Что «беззаконною кометой»
Не обольщается Земля!..
25 января 2001 г.
Зеркала и молнии
Памяти Вадима Валерьяновича Кожинова
«Когда пробьёт последний час природы,
Состав частей разрушится земных:
Всё зримое опять покроют воды,
И Божий Лик изобразится в них.»
Фёдор Тютчев
Ей уловить д в а Мира суждено:
Один — шумящий, блещущий, зелёный,
Духмяный, сине-злато-озарённый —
Во плоть и кровь взлелеянный давно;
Другой — бесплотен, безглаголен, глух,
Колеблем чуть порхнувшим дуновеньем,
Нерасточим струящимся забвеньем,
Непостижим на ощупь и на слух.
В недвижных водах чётко отражён
Подвижный воздух — крапина-Мгновенье
Уловлена в одно прикосновенье:
Проявлен Облик — Ликом сопряжён.
Из Мира в Мир ВсеЗрящее Окно —
В нём звёзды ночи — зреют, как зерно,
В нём явленное днём — погребено,
В нём Жизнь и Смерть —
К а к в К р е с т — сошлись в Одно.
Вода — Сосуд, в котором нераздельны
Движенье — завлечённое в покой,
Небесный Свет — напечатлённый тьмой,
И Лик Земли — бесплотный, запредельный.
Но Свет — Самодержавный в Вышине —
З е р к а л ь н о цепенеет на волне,
Прельщённый Ликом собственного «Я» —
ПроЯвленным п о д о б ь е м Бытия, —
Не зная, может быть, что стал причиной
Содеянной зеркальностью л и ч и н ы,
Престолом Зазеркалья — «Царством Сна»,
В котором т ь м а «до яву» прожжена.
…Сорвался лист — прозрачнейшая тень
Мелькнула тенью, ускользнула в тени
Ветвей, стволов, сбегающих ступеней, —
И вновь з а б ы л с я отраженный день.
Но чуть лишь ветер прянул над водами —
Волну к волне д в и ж е н и е м ожгло:
Т е н ь дерева — скользящее сверло —
Прошла-застыла м е ж д у берегами…
Д в а Мира-Берега — сведённые Одним
Сквозным, текучим Зрящим Полотном,
В котором каждый — Память об И н о м
Самом себе, лишь мнящемся чужим.
Один — чуть свет — дрожит от ветерка,
Рассветной дрожью с о н Земли тревожит,
С п р я г а е т ветры, ветви, облака
В Единый Глас, Рекущий с к в о з ь
