Окрик памяти. Книга первая - Виктор Ефимович Копылов

Среди открыток – портреты адмирала на фоне Тихоокеанской эскадры и броненосцев с Андреевским флагом, минуты гибели «Петропавловска», скорбящая женщина-Родина.

В июне 1915 года в Кронштадте был открыт памятник С.О. Макарову с надписью «Помни войну!». Памятник сохранился до нашего времени. Не одно поколение военных кораблей и ледоколов носило имя выдающегося флотоводца. Мало кто знает, что броненосец «Петропавловск» был поднят японцами со дна моря вместе с телами адмирала и художника В. В. Верещагина. Его морская шинель до сих пор хранится в часовне одного из кладбищ Порт-Артура.

Адмирал С.О. Макаров провел в Тобольске и Тюмени несколько дней, но его приезд оставил глубокий след в истории тюменского края, в судьбах и памяти многих людей. А ведь все началось с загадки о таинственном молчании репортеров. Маленький, казалось бы, штрих, а как много он дал краеведу.

В ПОИСКАХ УТЕРЯННЫХ ФОТОГРАФИЙ

События, о которых пойдет речь, настолько насыщены необычайными совпадениями, встречами с интересными людьми и наполнены случайностями, чаще всего – счастливыми, что по элементарным представлениям теории вероятности они вообще не должны иметь место или же быть крайне редкими. Тем не менее, встречи и совпадения происходили на протяжении многих лет. С начала пятидесятых годов и до настоящего времени.

Ну, вот, читатель заинтригован, пора приступать к подробностям. Повествование лучше начать с моей юности. В конце сороковых годов я стал студентом Свердловского горного института. На первом курсе всеобщим любимцем всех слушателей геологических дисциплин стал профессор Модест Онисимович Клер (1879–1966 гг.), один из первых профессоров основанного в 1917 году горного института на Урале. Подвижный, небольшого роста, в очках, с вьющейся седой шевелюрой по обеим сторонам лысины, профессор появлялся на лекциях, нагруженный картами, папками с фотографиями, чертежами, образцами горных пород и запомнился нам на всю жизнь увлеченной манерой чтения курса общей геологии.

Он был человеком яркой, но сложной судьбы. Родился в Екатеринбурге, высшее образование получил на факультете естественных наук в академии швейцарского города Невшателя – родине своего отца Онисима Егоровича Клера (1845–1920 гг.), основателя Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ), музейного деятеля, краеведа, знатока археологии и флоры Урала, и с известностью, далеко выходящей за пределы России. Его близкими знакомыми и корреспондентами по переписке были такие знаменитости как Д.И. Менделеев, член УОЛЕ, исследователь моря Лаптевых и Новосибирских островов Э.В. Толль, академик А.П. Карпинский и Нобелевский лауреат Фритьоф Нансен (1861–1930 гг.). На последнем, главном герое нашего очерка, остановимся несколько позже.

После окончания академии М.О. Клер работал преподавателем университета в Женеве, где в 1904 году стал обладателем ученой степени доктора естественных наук. В молодости он исходил все Альпы и соседний с Невшателем хребет Юры, от которого получил название один из отрезков геологического времени. Обогащенный знаниями, в 1907 году М.О. Клер возвратился в Россию, а с 1911 года навсегда связал свою судьбу с родным Уралом.

Модест Онисимович читал свой курс не по учебникам, а по маршрутам своих геологических экспедиций и поездок по Европе и по России от Западной Украины до Владивостока. Привлекали нас и таинственные пробелы в его биографии, о которых профессор упорно умалчивал, но, как говорят, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Дотошным студентам стали известны и его отход в годы гражданской войны до Владивостока с частями Колчака вместе с большинством профессуры горного института, и необоснованный арест в середине 20-х годов с подозрениями на государственную измену и на экономические преступления в пользу Франции. Как рассказывали очевидцы, лекции в горном институте профессор читал в присутствии охранника...

Надолго запомнилась мне геологическая практика летом 1950 года в окрестностях Сухого Лога на реке Пышме. Профессор – руководитель практики, несмотря на свое 70-летие, ни в чем не уступал нам, молодым, бодро взбирался на скалы, метко и профессионально, нам на зависть, наносил удары геологическим молотком по обнажениям горных пород, с утра до вечера бойко шагал и неутомимо вел нас по геологическим маршрутам. Сохранилась любительская фотография, на которой М.О.Клер снялся вместе с нами на скалистом берегу Пышмы (илл. 20).

Как это часто случается с выпускниками учебных заведений, спустя несколько лет после окончания института их охватывает ностальгия по родному вузу и годам, в нем проведенных. Малознакомое для молодого инженера чувство, особенно когда он работает в отдаленных геологоразведочных партиях, напомнило и мне, бывшему студенту, импровизированные лекции М.О. Клера и многочисленные встречи с ним. Я завел отдельную папку и стал собирать доступные мне материалы о жизни и научной деятельности профессора, включая все его публикации, в том числе газетные. А когда однажды довелось побывать в Женеве, то не преминул посетить университет и его геологический музей, смотрителем которого в свои молодые годы был Модест Онисимович.

Нерядовое для меня событие происходило летом в каникулярное время. В вестибюле главного здания обратил внимание на стены, сплошь и в несколько слоев оклеенные листками бумаги. Листки содержали объявления профессоров о начале чтения своих лекций и приглашали студентов записаться на выбранный курс. Уже один этот факт поразил своей необычностью. Дальше – больше. Коридоры пусты, нет ни студентов, ни преподавателей, ни служителей. Аудитории на ключ не заперты, как и музей университета. В музее ни души, вопросы задать некому. Недолго думая, открыл фотоаппарат и стал снимать на пленку витрины, отдельные экспонаты и археологические коллекции. За все время моего пребывания в здании никто не поинтересовался подозрительным посетителем и его намерениями. Можно ли себе представить столь демократическую атмосферу у нас в российском вузе? Надо полагать, что и во времена, когда здесь работал М.О. Клер, обстановка максимально возможного доверия к посетителям и студентам была такая же. Трудно переоценить ее высочайшее воспитательное значение.

Когда собираешь материал о своем герое, даже маленькая и случайная находка доставляет не только радость, но и направляет поиски в неожиданном для тебя направлении. Как-то в руки попал популярный журнал «Огонек» за 1958 год, в котором я обнаружил заметку М.О. Клера о пребывании в 1913 году в Екатеринбурге известного норвежского полярного исследователя Ф. Нансена. Ученый муж посетил своего уральского знакомого