Папа - Павел Владимирович Манылов

не нужно, – перебил Дмитрий и хотел что-то сказать, но в разговор своим звучным баритоном вступил Борис Викторович:

– Мы целенаправленно запустили программу поиска молодых выпускников вузов экономических факультетов, чтобы самим растить себе кадры. Мы предполагаем, что выпускник не имеет опыта работы, но мы готовы сами его всему обучить. Ну а опыт – это дело наживное. – Борис Викторович сделал выразительный жест и, взглянув на Нину, закончил: – У меня вопросов больше нет. Нина, у вас есть вопросы?

– Да, вопросы есть, – Нина опять кашлянула и поправила очки. – Вы сказали, что бизнесом начали заниматься в семь лет и с тех пор это стало главным делом вашей жизни. Откуда взялась мотивация в таком возрасте? Неужели не хотелось, например, играть в футбол, бегать с друзьями во дворе?

Костя задумался. Это был непростой вопрос. Несмотря на то что ответ он хорошо знал и даже детально помнил тот самый момент, когда родилась эта мотивация, доставать снова из глубины все воспоминания не хотелось. Но он решился.

– Спасибо за вопрос, я отвечу. Мне было года четыре или пять. Я очень хорошо помню неприятный разговор между родителями. Я играл в комнате, а они разговаривали на кухне. Они ругались, и я всё слышал. Ругались из-за денег. Я говорил, что они у меня врачи. Они и сейчас живут очень скромно, а в те годы можно сказать, что мы голодали. И вот мама очень неприятно говорила о том, что семье нечего есть, что у сына порвались единственные ботинки и нужно покупать новые и что нужно ещё много-много всего. Она была права, отец должен был, как глава семьи, обеспечить нам достойное существование. Но и он, врач-кардиолог, работающий сутками, имел право работать по призванию.

– Что вы чувствовали во время этого разговора? – Нина воспользовалась короткой паузой.

– Мне было очень неприятно, и уже тогда я твёрдо сказал себе: «В моей семье никогда не будет таких разговоров. Ни при каких обстоятельствах. Денег всегда будет столько, сколько нужно».

– Достойная цель. Главное, чтобы на пути к ней не потерять саму семью и то, что важнее денег. Или деньги могут быть добыты любым путем? – Нина пыталась вытащить из Кости самые сокровенные мысли.

– Бизнес есть бизнес. Имеет значение лишь прибыль. Единственные рамки, которыми руководствуется настоящий бизнесмен, – это рамки его моральных принципов.

Костя сказал это несколько высокопарно и как-то по-мальчишески, но, судя по общему молчанию и одобрительному кивку Бориса Викторовича, его поняли правильно. Лишь Дмитрий никак не мог смириться с тем, что рассказ Кости опять произвёл впечатление.

– Константин, то, что вы говорите, – утопия. Во-первых, есть закон. И это и есть рамки. А во-вторых, чтобы иметь ограничения лишь в виде своей совести, нужно быть революционером, человеком без страха и осторожности. А для бизнеса это плохо. Вы ещё слишком молоды, чтобы это понимать. – Дмитрий самодовольно ухмыльнулся и, подняв брови, посмотрел на Костю, как будто вызывая его на словесный поединок.

Костя, не опуская глаз, смотрел на Дмитрия и молчал. Секунд через десять он вдруг резким пронзительным голосом издал короткий вопль:

– А-а-а-а-а!

После чего так же спокойно продолжил смотреть на Дмитрия. Тот съёжился ещё больше, его глаза выражали полное недоумение. Нина уронила шариковую ручку на пол и, не поднимая её, сидела, застыв и слегка побледнев. Борис Викторович сохранял невозмутимость, но было видно, что он не может понять, зачем Костя закричал.

– Я не сумасшедший. – Костя вдруг улыбнулся, отвёл взгляд от Дмитрия и повернулся к Борису Викторовичу. – Первый тренинг у бойцов – это уметь закричать. В любом месте, когда угодно, не задумываясь о последствиях. Если вы не можете просто закричать, то и революционером вам не стать.

Борис Викторович вдруг начал смеяться. Он хлопал в ладоши и смеялся. Затем ткнул кулаком в бок Дмитрия и сквозь смех проговорил:

– Что, испугался? – и начал смеяться ещё громче.

Дмитрий ничего не ответил, а лишь насупился и зашевелил желваками. Нина так и продолжала сидеть неподвижно. Красная шариковая ручка валялась на полу.

– Всё, Кость. – Борис Викторович перестал смеяться и уже ровным спокойным голосом сказал: – Собеседование закончено. Иди.

Костя встал и, поблагодарив всех, пошёл к выходу. Борис Викторович снова расхохотался.

Глава 3.3

В фойе пятеро кандидатов ожидали окончания собеседования.

– Ну как? Когда результаты объявят? – спросила девушка, одетая в строгий брючный костюм, с платком, повязанным на манер мужского галстука.

– Не знаю, – пожал плечами Костя, – ничего не сказали. Наверно, сейчас посовещаются и скажут.

Костя не волновался. Ему казалось, что собеседование прошло не совсем так, как хотелось бы, но упрекнуть себя он не мог. Он честно ответил на все вопросы. Подстраиваться под Дмитрия ему не захотелось, поэтому шансов у него, как он считал, было не так много.

Костя вдруг почувствовал, что очень устал. Растерев лицо, помассировал уши и сделал несколько лёгких упражнений руками: «Надо выйти на улицу, подышать».

У турникета сидел всё тот же охранник и смотрел в микроскопический чёрно-белый экран телевизора. Показывали какой-то индийский фильм. Костя подошёл к стеклянной будке. На экране началась драка между красавцем индусом и пятерыми бандитами. Охранник, видимо, мечтал сниматься в Болливуде, так как глубоко переживал схватку и даже пытался повторять некоторые жесты.

Костя переводил взгляд с телевизора на охранника, наблюдая за синхронностью движений актёра и охранника.

– Успел? – Охранник заметил Костю, не отрываясь от телевизора.

– Да, спасибо. – Костя чуть замешкался. – Извините, что нагрубил утром. Опаздывал. Висел на волоске.

– Норма-а-льно. – Драка в телевизоре сменилась музыкальным номером, и охранник повернулся к Косте. – Серёга. – Он протянул Косте крепкую мозолистую ладонь и, пожав ему руку, наконец улыбнулся: – Все эти боссы только понтуются, изображая из себя главных. Викторыч – он мужик. Остальные так… – Серёга пренебрежительно махнул рукой. – Я когда-то опером был на районе. Хорошим. Гонял их всех, – он хохотнул, но как-то грустно, – не сложилось. Теперь вот здесь.

На экране опять замелькали ноги и руки дерущихся, и Серёга, не говоря больше ни слова, повернулся к телевизору.

Костя вышел на улицу. Было ещё светло, но чувствовалось, что скоро вечер. Костя посмотрел на часы: «Почти шесть часов здесь». Он сделал несколько шагов в сторону и увидел на углу здания своих новых знакомых. Дмитрий и тётка с ресепшена курили, а один из соискателей стоял рядом, засунув руки в карманы, медленно покачивался – с пяток на носки.

Голосов не было слышно, но суть происходящего можно было себе представить. Тётка отчитывала Дмитрия, периодически переводя взгляд на парня. Парень с пренебрежением смотрел на Дмитрия и молчал, давая возможность