Печать мастера (СИ) - Ри Тайга

– Мэй-эр Вэйлиент Блау, – отчеканил мальчишка. – Не при гостях. Сейчас ты выполнишь традиционный поклон, найдешь дуэнью и принесешь самые искренние извинения за опоздание.

– Не буду, – топнула ногой Мэй. – Ты отвернулся и меня не видел!

– Мэй-эр!

– Не буду! Или я скажу, что ты делал на конюшне вчера с той служанкой…

– Мэй-эр Вэйлиент!!!

– Аксель Праймус, Аксель Праймус, Аксель Праймус…

– Быстро! – кончики пальцев юного сира вспыхнули тьмой.

– Скорпикс! – выдала девчонка, крутнувшись, высунула язык и умчалась по заснеженной дорожке.

– Мэй!!!

Но белая шубка уже исчезла за поворотом сада.

– Младший Писарь, – утвердительно обратился к нему мальчишка таким тоном, что Коста непроизвольно выпрямился, готовясь защищаться. – Который спускался с отрядом отца…

– Вас ищет Наставник, молодой господин, – менталист, за спиной которого пряталась девочка поклонился. – Тренировочная площадка.

Мальчишка ушел, не удостоив никого из них кивком и Коста выдохнул, ощущая, как что-то расслабилось внутри.

– Юный ученик мастера… Таби, поприветствуй молодого мистера, – менталист подтолкнул дочь за плечи и та сделала шаг вперед, присев. Плащ действительно оказался коротковат. Более смуглая, чем северяне с живыми любопытными глазами. Коста одернул верхний стеганый халат и неловко кивнул в ответ.

– Я рекомендовал бы держаться от младшего наследника … на расстоянии, – закончил менталист аккуратно. – Юный господин – первый Аксель в роду Блау унаследовал очень вспыльчивый характер. И от Главы тоже, – добавил он, проследив за взглядом Косты.

Вдалеке, в самом начале аллеи с парадного крыльца трое слуг спускали стул, на котором сидел, укутанный в меховое покрывало старик. Стул, с приделанными снизу полозьями. Слуги справились и импровизированные сани медленно поползли по дорожке – снег тихо поскрипывал под полозьями.

– Глава предпочитает уединение… Таби!!!

…у Косты кружилась голова и давило виски. Он проморгался и увидел перед собой глаза менталиста.

– У вас кровь…

– Слабость источника иногда дает о себе знать, – менталист аккуратно вытер кровь под носом. Черные волосы припорошил снег, такой же белый, как седая прядь. – У вас тоже просто закружилась голова – бывает при смене погоды…

Коста согласно кивнул, хотя у него не бывает.

– Таби. Попрощайся с молодым мистером. Мы уходим.

Девочка присела в глубоком поклоне, но на этот раз не подняла на него глаз.

А через мгновение Коста склонился и стоял, согнувшись и глядя вниз, пока тихое поскрипывание снега под полозьями не стихнет – слуга неспешно катил вперед по дорожке импровизированные сани.

Старый Керн, флигель пекарни

Весь вечер Наставник смотрел на огонь. Сидел внизу, вытянув вперед длинные ноги, и прокручивал в пальцах пробку от бутылки с самогоном. Десять мгновений, двадцать, шестьдесят.

Подкидывал пробку вверх, ловил, прихлопывая ладонью и снова подбрасывал вверх. В сторону ужина, который Коста принес из пекарни и тихо поставил на стол – даже не посмотрел.

Коста сходил наверх, зарисовал все самые яркие моменты дня и то, что больше всего впечаталось в память, выполнил вечерний медитационный круг, и даже исписал два свитка четвертым каллиграфическим шрифтом.

Но, когда спустился – наставник так и сидел внизу, почти в полной темноте, глядя на прогоревшие угли.

– Стой! – от неожиданного окрика Коста не удержал поднос, который решил убрать со столы – чашки протяжно звякнули. – Сколько троек охраны ты насчитал сегодня на первом круге поместья?

– Три.

– Шесть. Если бы ты тратил время правильно, то мог бы узнать у слуг, смены охраны. Сколько ступенек на крыльце заднего двора?

Коста напряг память, вспоминая менталиста, девочку… шаг, два… прыжок…

– Четыре.

– Пять. Пятая занесена снегом. Что это значит?

Коста молчал, думая.

– Что это значит, щенок?

– …что-о-о… я не вижу “суть”?

– Это значит, что слуга плохо чистит ступени, в принципе плохо выполняет свои обязанности, ленив, не исполнителен, и тропинки будут занесены снегом, на которых отпечатаются следы, если по ним кто-то пройдёт…

– Мастер…

– Какой высоты ограда опоясывает сад?

Коста ответил без запинки.

– Какое крыло будут пристраивать третьим по весне?

– Западное.

– Сколько окон выходит в сад со второго яруса?… Какие саженцы посадили в саду?… Через какой вход можно незаметно покинуть поместье?…Из какой каменоломни везли материалы для строительства?…

Три. На три вопроса Коста ответил неверно.

– Плохо. Щенок, – спокойно констатировал Мастер. – Задача писаря – наблюдать и быть незаметным. Ты не справился ни с первым ни со вторым. И теперь….нужно отказать юной Мэй-эр, которая непременно хочет получить несколько уроков каллиграфии.

Коста опустил голову.

– У нас… проблемы с заказом рода Блау, мастер? Как… как с зачисткой?

– Хуже, – Наставник выбрал пару поленьев и подбросил в очаг. Дрова занимались лениво, потрескивая. – И ты повзрослел, щенок. Раньше ты бы спросил – сколько фениксов заплатят, нам хватит на декаду или на две?

Коста порадовался тому, что снизу достаточно темно. Щеки вспыхнули жаром. Потому что этот вопрос он хотел задать вторым. Во сколько сир оценил услуги каллиграфов? И сколько из золотых кругляшей выделят лично ему – Косте?

– Заказ брать не следовало, мастер?

– Следовало, не следовало… от тебя здесь ничего не зависит. Пройдоха Хо, спившийся пьяница и его ученик, – мастер вздохнул. – Собери вещи.

– Мы переезжаем? Опять? Куда?!

Коста отставил поднос в сторону.

– Вы только сегодня прикрепили вывеску над флигелем! Утром всё было хорошо, карты приняли, я думал, мы начнем новую жизнь, начнем брать простые заказы и…

– Собери вещи, щенок.

Смолистые дрова затрещали и пламя взметнулось из камина вверх, осветив глубокие морщины на лице наставника.

– Просто собери вещи. Когда я завершу заказ нужно успеть забрать подорожные…

– Но…

– Твоя задача просто сделать свою работу. Ты уже рисовал “Мирию” – справишься, – отрезал Мастер.

Уже рисовал? Справишься? Тогда у него просто не осталось выхода – сначала старик Хо запил, а потом вообще пропал на пару дней!

– Блау назначат ритуал, как только Глава увидит заказ, – продолжил Хо. – Если нам повезет… мы получим расположение рода, если нет…

– Какой ритуал, мастер?

– Смена Главы рода. Сир Блау снимет печать Наследника и примет печать главы. Сколько Глав кланов находится сейчас в Северном пределе?

Коста открыл рот и закрыт. Он – не считал.

– Плохо, щенок. Шесть сейчас здесь, и девять в Хаджере. Глава это не только печать и ответственность за клан, это – сила, с которой следует считаться. Сила, которая сдвинет камни на доске, сила, которая даже после смерти должна приносить пользу клану. Они и так тянули несколько зим, пока младшему наследнику не подойдет время проходит испытания. Алтари нужно подпитывать, чтобы род не угас. И нет ничего сильнее добровольно принесенной жертвы, – закончил мастер тихо. – И когда глава Блау взойдет на алтарь, мы должны быть как можно дальше отсюда.

Три декады спустя

Коста честно пытался. Думал над надписями, переводя черновик за черновиком. Столько бесценной бумаги, что Наставник уже начал ворчать. Пытался, но так и не смог “постичь суть”.

Большую доску поместья Блау Коста закончил за декаду – сейчас ее покрывали лаком на десять слоев. А над доской для алтарного зала он бился уже две декады и не продвинулся ни на шаг. И слова сира Блау, ранее сказанные наставнику в один из визитов к ним, так и всплывали в голове.

“ Его предел – старший писарь, Хо. Малец смел и заслужил уважение отряда. Посредственность, но ему можно доверить спину, он умеет молчать, и у него отлично поставлена рука и крепкая память. Такого я бы принял в клан, Хо. Я могу оставить его. Младшим писарем. С неполным вторым кругом ему никогда не стать Мастером. У вас же не изменились правила и мастерство не нужно подтверждать печатью силы?”