Принц льда и крови - Алиса Джукич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все нормально, – как можно более непринужденно ответила я, выдав что-то наподобие улыбки. – Так, значит, в стране волшебного народа есть Благой, Неблагой и Низший Двор, а какой четвертый?
Эллин подозрительно нахмурил лоб, но, все-таки клюнув на мою наживку, ответил.
– Двор Дикой Охоты. – Парень произнес название Двора, скривив свои утонченные губы. – Там живут самые жуткие твари и высшие фейцы, наделенные магией огня и тьмы. Существует легенда, что их прародители были отпрысками самого Люцифера. Они опасны и жаждут власти не только в своем Дворе – они хотят поработить всю нашу страну. Когда я попал в твой мир, Двор Дикой Охоты пошел на захват Низшего Двора… – Эллин вдруг замолчал, сообразив, что сболтнул лишнего.
Повисло неловкое молчание. Я подтянула колени к груди, обхватив их руками. Эллин следил за каждым моим движением, но его глаза смотрели свозь меня. Нетрудно было догадаться, что мысли фейца сейчас витали очень далеко отсюда.
– А при чем здесь вечная зима? – наконец решила я нарушить затянувшееся молчание.
Феец вздрогнул от звука моего голоса, внезапно пронзившего тишину, и снова вернулся в реальность.
– Благой и Неблагой Двор полностью подчиняются магии короны. Неблагим Двором вот уже десять тысяч лет правит династия зимних фейри – поэтому там круглый год зима. А Благим Двором правят летний фейри – фейри древа, там постоянное лето. – Голос Эллина звучал отстраненно. Он вытянул длинные ноги, сунув руки в карманы темных джинсов.
– Только не говори, что в остальных Дворах вечные осень и весна. Это слишком предсказуемо. – Театрально вздохнув, я попыталась снова привлечь его внимание.
«Может, удастся выудить из него еще что-нибудь полезное о моем магическом наследии?» – думала я.
– Нет, Низший Двор и Двор Дикой Охоты подчиняются другим законам магии, у них сохранены все сезоны. Однако земли Двора Дикой Охоты окутаны туманом, а Низший Двор постоянно озарен светом дня, – склонив голову набок, ответил Эллин.
– Тогда совсем неудивительно, что Двор Дикой Охоты стремится к всевластию. Кому бы понравилось жить в вечной мгле?
Эллин все-таки удостоил меня мимолетным взглядом:
– Без тьмы не было бы света, без воды – льда, без воздуха – древа; все мы связаны своей магической природой, Агнес. Прародители не зря разделили нас именно так и создали между Дворами барьеры, чтобы сохранить в нашем мире магический баланс, нарушение которого может привести к краху всей волшебной страны.
– И Двор Дикой Охоты целенаправленно идет на это? – удивилась я, всплеснув руками.
– Их король уверен, что объединение Дворов дарует ему невиданную магическую силу, силу всех остальных правителей, и он сможет создать новый мир фейри, где не будет ни круглогодичной зимы, ни мглы, ни вечного дня…
– Но ты в это не веришь? Поэтому ты так рвешься в свой мир? Хочешь ему помешать? – Вопросы появлялись сами собой, словно я действительно хотела разобраться в подноготной чужого мира.
Эллин медленно развернулся ко мне. На его заостренном лице залегли тени от терзавших его переживаний.
– Я обязан ему помешать, Агнес. Объединение Дворов и убийство королевских семей не даст ничего, кроме кровопролитной войны, неоднократно сотрясавшей наши земли. Александр ослеплен властью и не хочет замечать очевидного. Ни один зимний фейри долго не протянет при Дворе вечного лета, а летний не сможет жить в вечной мгле, годами не видя солнца. Фейри огня не выдержит в мерзлоте, а водный фейри не сможет жить в пустыне…
– Спасибо тебе, Эллин, – резко перебила я, и глаза фейца удивленно округлились.
– За что?
– За то, что поделился со мной. Я знаю, как нелегко приоткрыть даже крупицу правды, тем более – совершенно незнакомой девчонке, которая считает тебя чудовищем. – На последнем слове я не сдержала улыбки. Слишком большая осведомленность о его мире могла быть опасной для меня, да и сыпать соль на раны фейца я не горела желанием.
Поймав взгляд его сверкнувших глаз, я смущенно расправила плед на своих ногах. Неожиданно блондин протянул ко мне руку, будто желая костяшками пальцев коснуться моей щеки, но в нескольких сантиметрах от меня, словно опомнившись, он замер, убрав руку в карман джинсов.
Мимо нас, громко смеясь, с коктейлями в руках пронеслись блондинка-прилипала и парень с драконом на шее. Одарив нас пренебрежительными взглядами, они уселись на соседнею скамью.
Рыжеволосый бесцеремонно закинул руку на бедро свой спутнице. Секунда, и его губы страстно впились в губы блондинки.
– Ну и показуха, – усмехнувшись, заметила я. – Должно быть, твой сифилис и мой отказ разбили бедолагам их похотливые сердечки.
Эллин тоже усмехнулся, растянув губы в широкой улыбке:
– Неужели ты им завидуешь, Агнес?
Я громко хмыкнула, не желая отвечать на его провокации.
– А ты? Если хочешь к ним присоединиться, у тебя еще есть время. Бьюсь об заклад, «тройничка» с фейри у них точно не было.
Раскатистый смех Эллина эхом разнесся по всей палубе.
– Что ж, уверен, они надолго запомнят этот жаркий опыт, – подмигнув мне, Эллин закинул ногу на ногу.
– Кто-то очень высокого мнения о себе, а? – Мои пальцы впились в плюшевую ткань пледа, сдерживая раздражение.
– Дорогая, я весьма объективен, а если сама желаешь в этом убедиться, тебе нужно лишь попросить. – Феец легонько щелкнул меня по носу своими холодными пальцами.
Я застыла, чувствуя, как загораются мои щеки.
– Максимум, о чем я могу тебя попросить, так это перестать на меня глазеть.
Губы Эллина резко вытянулись в тонкую линию, от хитрой ухмылки не осталось и следа.
Отбросив плед, я поднялась с нагретого места, разминая шею и затекшие плечи.
– Спокойной ночи, – коротко и как можно спокойнее сказала я Эллину, решив отправиться в каюту погреться и привести себя в порядок.
Паром причалил на пирс Джуно рано утром. За всю оставшуюся ночь Эллин в каюте так и не появился, я лишь тешила себя догадками, где и с кем он коротал время. Встретились мы на трапе, заполненном зевающими и сонно потирающими глаза пассажирами.
На наши головы снова падал мокрый снег. Погода была чуть теплее, чем вчера, поэтому, ложась на серую землю, снег тут же таял, превращаясь в грязное месиво.
«О, просто прекрасная погода для прогулки к подножию горы», – подумала я, предвкушая грязевое «spa» для своих сапог.
В конце мостика, тянувшегося от парома до вымощенной светлым кирпичом дорожки причала, феец подал мне руку, чтобы помочь спуститься с последней, самой высокой, ступеньки.
Отмахнувшись от него, я тут же потеряла равновесие, поскользнувшись на мокрой от снега поверхности трапа.
