Император, который знал свою судьбу. И Россия, которая не знала… - Борис Романов

Спуск с Арарата оказался труднее, чем восхождение. По словам дедушки, и на спуске гибли люди.

Потом были подготовлены и отправлены царю документы с приложением отчета об экспедиции и все пробы. Был отправлен и список людей на представление к награде — очень большой награде. Было там и имя дедушки.

А потом начался весь этот хаос, и дедушке самому пришлось, как Ноеву ковчегу, бороздить волны жизни… Он никогда не говорил об этой экспедиции во весь голос. Больше того, он и меня просил никому не рассказывать. Но хранил надежду: «Может, я не доживу до того времени, а ты можешь еще услышать об этом. Помни всегда, что Ноев ковчег не миф. Я его сам видел и вот этими руками трогал. Запомни хорошенько, что он на горе Арарат». Умер дедушка в 1969 году.

До сегодняшнего дня это была моя тайна. Теперь я от имени моего дедушки Батова Федора Фроловича заявляю, что статья Владимира Росковицкого — о подлинных событиях…

Мне очень хочется хотя бы морально поддержать тех смелых людей, которые в наши дни организуют экспедиции на гору Арарат. Мой дедушка не был альпинистом. Но если и он смог с Божьей помощью подняться и увидеть Ноев ковчег, то и другие смогут это сделать…

Современные исследователи, которые занимались этой темой, утверждают, что известно довольно большое количество докладов некоторых солдат и офицеров царской армии, участвовавших в военных операциях того времени в районе Арарата [17]. Эрик Каммингс, выдающийся исследователь, интенсивно занимавшийся около сорока лет легендой о Ноевом ковчеге и двадцать раз поднимавшийся на Арарат, имел личную встречу в Нью-Йорке с полковником Александром Коором, который в 1945 году в одной из эмигрантский русских газет («Россия») опубликовал заметку о некоторых интересных делах. Полковник Коор в 1915 и 1916 годах был командирован в 19-й Петропавловский полк, дислоцировавшийся тогда вблизи от Арарата для защиты Араратского перевала, после того как турецкая армия частично нарушила русские пограничные линии. Он вспомнил тогда, что слышал о вероятном открытии ковчега, и сообщил Каммингсу существенные сведения.

Полковник Коор предполагает, что пилотом, обнаружившим ковчег, был старший лейтенант Заболоцкий (Росковицкий — псевдоним, взятый автором из опасения преследований НКВД его или его родственников, оставшихся в России) и что в статье не была названа фамилия начальника опорной авиабазы Курбатова. В 1921 году он разговаривал с лейтенантом Петром Лесминым и узнал, что тот слышал об открытии, как «о факте, а не порождении слухов», и что «Ноев ковчег находится в седловине между обеими вершинами Арарата». Коор также подтвердил информацию о последующем восхождении на Арарат пионерного батальона, которую он получил от своего друга Руянского, в 1916–1917 годах служившего фельдфебелем железнодорожного батальона, дислоцировавшегося возле железнодорожной станции Догубеязин в нескольких километрах от Арарата. Руянский принимал участие в экспедиции и подтвердил, что батальон действительно поднялся на вершину Арарата.

Сообщение Коора по сравнению со статьей Росковицкого было значительно полнее и поведало о том, что поисковая экспедиция прошла по уже ранее проложенной тропе. Причем, в конце концов, она достигла места, с которого можно было хорошо рассмотреть громадный корабль, лежавший частично под водой на нижерасположенной горной площадке. Другая группа людей отряда, пришедшая туда раньше, тропу не использовала, а вырубала во льду ступени для восхождения. Солдаты этой группы истово крестились и, опустившись на колени, горячо молились, когда увидели ковчег и поняли, что это такое. В докладе Коора также упоминается, что внутренние помещения корабля были разделены на отсеки, причем на дощатом полу оставались ясные следы ржавчины, видимо, от железных прутьев, поддерживавших многочисленные клетки в различных отсеках.

Письменные источники о поисках ковчега восходят к 1269 году, когда Марко Поло упомянул о том, что «на далекой земле Армении во льдах высокой горы покоится Ноев ковчег» [17]. В XIX веке дважды искателям удавалось найти его, но материальных свидетельств их успеха, кажется, не сохранилось.

После Второй мировой войны также осуществлялись неоднократные попытки найти Ноев ковчег, и некоторые из них достигли цели. Одному из энтузиастов, американцу Ф. Наваре в 1955 году удалось даже вырубить изо льда кусок доски ковчега. Радиоуглеродный анализ определил возраст доски в пять тысяч лет, что полностью соответствует библейской хронологии. С доской вернулся из восхождения в 1970 году и другой исследователь, Т. Кротсер.

Представителям прессы он заявил: «Да там этого дерева семьдесят тысяч тонн». Существуют фотографии с ясно различимыми очертаниями судна, сделанные из космоса. Но сообщения о найденном ковчеге обрываются в 1970-е годы. Неоднократные попытки последних лет обнаружить ковчег среди льдов горы Арарат ни к чему не привели.

Американский астронавт Джеймс Б. Ирвин (1930–1991), побывавший в составе экспедиции «Апполо-15» на Луне, в последнее десятилетие своей жизни был председателем Совета христианской организации евангелистов и, несмотря на два инфаркта, участвовал в шести экспедициях на гору Арарат для поиска Ноева ковчега, но безуспешно. Как сказал Ирвин после экспедиции 1984 года, которой он руководил, «открытия ковчега не желает Бог, и, наверное, у него есть на это серьезные причины…».

В ясный погожий день, если глядеть на Арарат из ереванского аэропорта Звартноц, он кажется совсем рядом — километрах в десяти-пятнадцати. Игра света и тени столь четко обрисовывает заснеженные складки могучей горы, что, казалось бы, — бери простой полевой бинокль и смотри, где там ковчег. Но это — обман зрения…

Итак, в августе 1916 года России и Царской семье было явлено знамение свыше (в некотором смысле даже буквально «свыше» — Ноев ковчег на горе Арарат увидел летчик), которое трудно истолковать иначе, как «спасайся кто может». Пять тысяч лет назад Бог предупредил праведника Ноя о грядущем Потопе и повелел ему строить корабль для спасения. Ноев ковчег — по благословению Божьему — реальность и также символ спасения от Всемирного потопа. В 1916 году — от грядущей богоборческой революции, от «грядущего Хама». Понял ли кто-нибудь в России в 1916 году этот символ? Мы не знаем.

Поняли ли символическое значение этой находки Николай II и Александра Федоровна? Царь, узнав об открытии, немедленно распорядился организовать многочисленную экспедицию на Арарат, пожалуй, самую многочисленную за всю историю поисков. Не только до 1916 года, но и до нашего времени таких масштабных экспедиций (150 человек) не было. И это во время тяжелой для России войны!

Учитывая все пророчества о роковом 1918 годе, которые узнал Николай II, мы можем предположить, что он понял это знамение свыше. Однако он и Александра Федоровна уже твердо решили к этому времени идти до конца и быть готовыми к любым испытаниям: «Делай что должно, и будь что будет».

За год до этого, в августе 1915 года, Николай II, вопреки настойчивым возражениям министров и близкого окружения, принял на себя командование русской армией. Вопреки слухам и клевете (которые живы до сих пор!), ситуация на фронте выправилась уже осенью того года, а к осени 1916 года военное и международное положение России значительно улучшилось: вооружение и снабжение армии было налажено, «снарядный голод» отошел в прошлое, главные посты в армии занимали такие талантливые профессиональные военные, как генерал М. В. Алексеев (начальник штаба), адмирал А. В. Колчак и другие. Русские армии уверенно держали огромный фронт. Россия получила от союзников признание притязаний на Константинополь и проливы Босфор и Дарданеллы, которые она должна была занять по окончании войны.

Многие историки весьма низко оценивали роль Николая II в руководстве страной и армией во время войны: «несведущий, жалкий, безвольный исполнитель желаний истеричной жены и Распутина…»

Но вот мнение Уинстона Черчилля, который в 1917 году был английским военным министром:

Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была уже на виду… Все жертвы уже были принесены, вся работа была завершена… Долгие отступления окончились. Снарядный голод побежден. Вооружение притекало широким потоком. Более сильная, более многочисленная, лучше снабжаемая армия сторожила огромный фронт… Алексеев руководил армией, а Колчак флотом. Кроме того, никаких трудных действий больше не требовалось: только оставаться на посту, тяжелым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии, удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте. Иными словами, держаться — вот и все, что стояло между Россией и общей победой…