Внебрачный ребёнок генерального (СИ) - Романовская Ирина

— Надо было разбудить.

— Может и надо было. Но что сделано, то сделано, — Олег зевает, прикрывая рот своим кулаком. Глядя на него, не могу сдержаться и сама тоже зеваю. Чертов, «эффект домино».

— Нам необходимо поговорить, Олег. Точнее мне надо тебе рассказать кое-что.

В машине не горит свет. Лишь отдаленный свет уличного фонаря позволяет моим глазам видеть перед собой силуэт Олега. Я не вижу его глаз, но отчего-то точно знаю, что они с любопытством смотрят прямо на меня.

Олег терпеливо ждет, чего же я хочу такого поведать.

Как же тяжело говорить о прошлом, когда на тебя так внимательно смотрят. Делаю глубокий вдох. Закрываю глаза и ныряю в воспоминания.

— Я была серой, неприметной, молоденькой девочкой-второкурсницей. Мне на тот момент было восемнадцать, и я была безумно влюблена в одного парня. В выпускника, звезду университета, центрального нападающего футбольной команды, в красавца. Влюблена была по самые уши. Знала кто его друзья, как зовут девушку и прочее. Но никогда не искала с ним встреч, так как знала, что он несвободен. Любила на расстоянии. Наивной, детской, безответной любовью. Тогда мне казалось, что это любовь на всю жизнь. Смешно, правда? — нервный смешок вырывается из моих уст.

Жаль под рукой нет и капли питьевой воды. Горло бы смочить.

— Однажды я узнаю, что он расстался со своей девушкой и теперь свободен. Кажется, мне выпал шанс, на то, чтобы познакомиться со парнем моей мечты. А вдруг он заинтересуется мной. В общем, был день Студента. Весь университет гудел в «Апельсине». Там мы и познакомились, Олег. — поднимаю руку вверх и жестом прошу ничего не говорить, — Да, я всегда знала кто ты. Тогда сбылась моя мечта. Ты обратил на меня свое внимание, и… Ты стал моим первым мужчиной, Олег.

Руки дрожат. От накопившегося волнения я, кажется, скоро расплачусь. Кручу пальцы в разные стороны, выворачиваю руки. Хорошо, что я сижу. Иначе точно бы упала на землю от резкого упадка сил на фоне стресса.

— Почему я тебя не помню? — раздается тихий вопрос, который вызывает у меня легкую вымученную улыбку.

— Наверное, потому что это было один единственный раз. Мы были веселы, недавно познакомились и приглянулись друг другу. А ещё я сбежала от тебя еще до рассвета.

— Так это была ты.

Произнесенное Олегом заставляет меня в миг поднять свое лицо к Олегу. Что он только что сказал? Он что-то помнит? Или почему он так сказал? Но что спросить? Да, это была я, но ты о чем конкретно? Или как? Не найдя правильный вариант вопроса, я просто молча смотрю ему в спину.

Он смотрит куда-то влево и одновременно нажимает какую-то кнопку возле рычага переключения передач. Окно в двери то медленно ползет вниз, то с той же скоростью поднимается обратно. Это действие похоже на нервные постукивания пальцами по столу или на циклическое щёлканье автоматической ручкой.

Олег нервничает. И о чем-то размышляет.

— Я помнил тебя все это время. Нет, не так. Я не помнил твоего лица. Как ты и говорила, мы были молоды и навеселе. Но я запомнил образ девушки без лица. На ней еще было странное переливающееся платье. Мы с ней разговаривали, пили, танцевали. Она была не похожа на других девчонок, которые окружали в то время меня. Помню, что она смеялась над моими шутками, только если ей действительно было смешно, смущалась, краснела. И что самое странное, не вешалась мне на шею с первой секунды. Она мне понравилась. Я лишь утром понял, что что-то не так. Девушки не оказалось в номере. Лишь мятая простынь.

Он вновь молчит какое-то время, затем продолжает.

— Честно, я даже в какой-то момент подумал, что ко мне явятся с какими-нибудь претензиями или скажут, что надо жениться, потому что я обесчестил чью-то дочь. Но никого не было. Ни через день, ни через неделю, ни через месяц. Потом контракт, другой город, другая лига… Я иногда вспоминал и думал, почему она все же не объявилась? Все объявлялись, а она — нет.

Откровения Олега были не только для меня. Я в этом уверенна. Он проговаривал их для себя. В его памяти, видимо, сложился какой-то пазл, который теперь перестал его беспокоить. Осталось мне сообщить ему главную новость о сыне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Олег, я…

Да, чтоб тебя. Кому там приспичило позвонить мне в такое время.

Достаю свой телефон из сумочки и вижу на дисплее фотографию моего Андрея. Блин. Я ведь сама просила его перезвонить. И я не могу сейчас сбросить его звонок.

— Извини, мне надо ответить.

Я знаю, что Олег не рад, что нас прервали. Он догадывается кто звонящий, но не говорит мне ничего. Просто смотрит как я выхожу из его машины.

На улице поздняя ночь. Даже как-то морозно. Вжимаю шею в воротник своего пальто и жалею, что не взяла из дома шарф или хотя бы шаль.

— Привет! — голос мой дрожит, будто Андрей застал меня с поличным.

— Привет, родная. Извини, только проснулся и прочел твое сообщение.

— Ты спал? Так рано?

— Ну как рано? Сейчас начало седьмого утра во Владивостоке. Ты забыла о разнице во времени?

— Блин, точно, забыла. Семь часов разницы. Поэтому ты и не брал трубку.

— Я выключил звук на телефоне, чтобы выспаться перед заседанием. На восемь утра сборы. Но это не важно. Меня интересует другое. Что это еще за работа на дне рождении? Я надеюсь, ты отказала Титову?

— Там был тренер английский. Мы в должны были с ним переговорить по поводу нашего клуба. Он в городе проездом. — повторяю я все, что мне говорил Олег.

— И как прошло? — раздраженно спрашивает Андрей. Нет, он не кричит, ничего такого. Но тон голоса дает понять, что ему мои слова не по нраву.

— Он не приехал. Заболел.

— Яна, ты не хочешь сказать мне правду?

— Это и есть правда, Андрей. — для верности, я даже топаю ногой. Будто он меня увидит.

— Ты сейчас где? Позвони мне по видео связи.

— Чего?

— Включи камеру и позвони мне. Я хочу знать, что ты мне не врешь и что ты дома уже. — слова Андрея приводят меня в ужас. До сегодняшнего дня я не думала, что он такой ревнивый собственник.

— Ты издеваешься, Андрей? Ты мне не доверяешь?

— Я просто хочу убедиться.

— Не буду я этого делать. Успешного тебе заседания. — сбрасываю звонок и отключаю телефон.

Меня очень разозлила бескомпромиссная просьба Андрея. Хотя я и сама понимаю, что мои слова прозвучали как полный бред. Кажется, Олег действительно обманул меня с этой работой. Но зачем? Ведь правда все равно вскроется рано или поздно.

Слышу звук открываемой двери машины. Он что еще и подслушивал? Обхожу внедорожник и иду к Олегу. Я должна все выяснить.

— Зачем ты подслушивал? И зачем ты придумал всю эту чушь с тренером, Олег?

Титов в свойственной мужской манере, отвечает лишь на один, самый важный, по его мнению, вопрос:

— Я не врал.

— Да что ты говоришь? Еще хочешь сказать, что это чистой стечение обстоятельств что именно в этот вечер этот мифический Робтон заболел и не явился на торжество? Платье тоже для него выбирал? И трусы, да? Или ты и есть тот самый «тренер»? — меня просто распирает от злости, от чувства обмана, от того, что я дала себя так провести. Хочется налететь на него с кулаками. Но я стою и только «брызжу» словами, будто ядом.

— Какие трусы? О чем ты?

— В комплекте которые шли вместе с платьем.

— Во-первых, прекрати кричать. Уже весь дом разбудила. — Олег машет торчащей в окне первого этажа бабуле. Она резко одергивает штору и тушит свет. Замечательно, главная сплетница подъезда все видела.

— Во-вторых, я выбрал только платье. Остальное выбрали консультанты в магазине, после моих слов чтобы добавили все остальное в комплект, и доставили к тебе домой. Никакие трусы я тебе не выбирал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так я тебе и поверила, Титов.

Понимаю, что на нас уже смотрит весь многоэтажный дом, я хочу как можно скорее, чтобы он уехал. Сплетней мне еще только не хватало. И так тошно.

Делаю шаги к подъезду.

— Яна, погоди.

Но я не слушаю его больше. Останавливаюсь только, когда оказываюсь около двери подъезда. Оборачиваюсь. Олег все так же стоит у своего автомобиля и смотрит мне в след.