Пост сдал - Стивен Кинг

Этим утром она встает в семь утра, готовит завтрак мужу и обоим сыновьям, отправляет Хэнка на работу, отправляет сыновей в школу, споласкивает тарелки, включает посудомоечную машину. Идет в комнату-прачечную, загружает стиральную машину, включает и ее. Это обычная утренняя работа, и она проделывает ее, ни разу не подумав: Ты не должна забывать… – вот только где-то внутри она так думает, и всегда будет. Семена, проросшие в детстве, пускают глубокие корни.

В половине десятого Синтия варит себе вторую чашку кофе, включает телевизор (она редко его смотрит, но все-таки это компания), включает ноутбук, чтобы посмотреть, нет ли каких-нибудь электронных писем, помимо рекламы и заманух с «Амазона» и «Городских поставщиков». Находит письмо от матери, отправленное в 22.44. Синтия хмурится, увидев в теме только одно слово: «Прости».

Открывает письмо. Читает, и сердце начинает колотиться сильнее.

«Я ужасная. Я ужасная, никчемная сука. Никто не защитит меня. Это то, что я должна сделать. Я тебя люблю».

Я тебя люблю. Когда мать говорила ей такое в последний раз? Синтия – которая говорит это своим мальчикам не меньше четырех раз в день – при всем желании вспомнить не может. Она хватает мобильник со столешницы, где он заряжался, звонит матери на сотовый номер, потом на городской. По обоим получает короткие, сухие фразы: «Оставьте сообщение. Я перезвоню, как только представится возможность». Синтия просит мать позвонить прямо сейчас, но ужасно боится, что Рут не сможет этого сделать. Ни прямо сейчас, ни позже, никогда.

Она дважды обходит залитую солнцем кухню, кусая губы, затем вновь берет мобильник и набирает номер Мемориальной больницы Кайнера. Кружит по кухне, ожидая, пока ее соединят с Клиникой травматических повреждений головного мозга. Наконец ей отвечает медбрат, который представляется как Стив Холперн. Говорит, что медсестра Скапелли не вышла на работу, чем всех крайне удивила. Ее смена начинается в восемь, а на Среднем Западе уже без двадцати час.

– Попробуйте позвонить ей домой, – советует он. – Она, вероятно, заболела, хотя не отзвонилась, а это совершенно на нее не похоже.

Если б ты только знал, насколько не похоже, думает Синтия. Хотя, возможно, в доме, где вырос Холперн, мантра Ты забыла… не повторялась сто раз на дню.

Она его благодарит (не может иначе, как бы ни тревожилась) и набирает номер полицейского управления, расположенного в двух тысячах миль. Представляется и, насколько ей удается, спокойно излагает проблему:

– Моя мать живет в доме двести девяносто восемь по Танненбаум-стрит. Ее зовут Рут Скапелли. Она старшая медсестра Клиники травматических повреждений головного мозга в больнице Кайнера. Утром я получила от нее электронное письмо, которое дает мне основания думать…

Что она в глубокой депрессии? Нет. Этого недостаточно для выезда копов. И потом, Синтия думает совершенно другое. Она набирает полную грудь воздуха.

– Которое дает мне основания думать, что она могла покончить с собой.

Патрульный автомобиль номер 54 сворачивает на подъездную дорожку дома 298 по Танненбаум-стрит. Патрульные Амарилис Росарио и Джейсон Лаверти – их зовут не иначе как Туди и Малдун, в честь копов древнего комедийного сериала «Машина 54, где вы?» – выходят и направляются к двери. Росарио нажимает кнопку звонка. Ответа нет, поэтому Лаверти стучит, громко и сильно. Вновь никакого ответа. Он поворачивает ручку, на всякий случай, и дверь открывается. Они переглядываются. Это благополучный район, но находится он в городе, где большинство людей двери запирают.

Росарио заглядывает в прихожую.

– Мисс Скапелли? Это патрульная Росарио. Не желаете нам ответить?

Ответа нет.

Напарник присоединяется к ней.

– Патрульный Лаверти, мэм. Ваша дочь беспокоится, все ли у вас в порядке. Как вы?

Тишина. Лаверти пожимает плечами и указывает на открытую дверь:

– Дамы вперед.

Росарио заходит, машинально расстегивая кобуру. Лаверти следует за ней. Гостиная пуста, но телевизор беззвучно работает.

– Туди, Туди, мне это не нравится, – говорит Росарио. – Запах чувствуешь?

Лаверти чувствует. Запах крови. Источник они находят на кухне, где Рут Скапелли лежит на полу рядом с перевернутым стулом. Руки раскинуты, словно она пыталась смягчить падение. Копы видят длинные порезы на предплечьях, почти до локтей, короткие поперечные на запястьях. Кровь выплеснулась на плитки пола, но особенно много ее на столе, за которым женщина сидела, когда резала вены. Большой кухонный нож, взятый с подставки рядом с тостером, лежит на «Ленивой Сюзан»[20], на удивление аккуратно устроившись между солонкой с перечницей и керамической салфетницей. Кровь темная, свернувшаяся. Лаверти догадывается, что Рут Скапелли мертва как минимум двенадцать часов.

– Может, по телику не показывали ничего интересного.

Росарио бросает на него мрачный взгляд, опускается на колено рядом с телом, но не настолько близко, чтобы запачкать форму, только вчера полученную из химчистки.

– Она что-то написала перед тем, как потерять сознание. Видишь? На плитке у правой руки. Собственной кровью. Как думаешь, что это? Двойка?

Лаверти наклоняется, чтобы получше разглядеть, упирается руками в колени.

– Или двойка, или буква «зет».

Брейди

«Мой мальчик – гений, – любила говорить Дебора Хартсфилд своим подругам. И добавляла с ослепительной улыбкой: – Я не хвастаю, это правда».

Это было до того, как она начала сильно пить, когда у нее еще имелись подруги. В свое время у нее был и другой сын, Фрэнки, но Фрэнки на гения не тянул. Он был дебилом. Однажды вечером, в четыре года, он скатился по лестнице в подвал, сломал шею и умер. Такую историю, во всяком случае, рассказывали Дебора и Брейди. На самом деле все было не так. Гораздо сложнее.

Брейди любил изобретать и однажды сумел бы изобрести нечто такое, что озолотило бы их обоих, позволило перебраться на знаменитую улицу под названием Легкая жизнь. Дебора в этом не сомневалась, о чем постоянно твердила сыну. Брейди верил.

По большинству предметов он получал тройки и четверки, но по информатике и вычислительной технике – только пятерки. К окончанию им старшей школы Норт-Сайда дом Хартсфилдов заполняли всевозможные гаджеты, включая запрещенные законом, вроде синей коробки, которая позволяла смотреть кабельные каналы, не платя ни цента «Мидвест вижн». В подвале он оборудовал мастерскую, куда Дебора заходила крайне редко. Там и изобретал.

Мало-помалу возникло сомнение. И негодование, близнец сомнения. Какими бы оригинальными ни казались его творения, ни одно не могло принести больших денег. В Калифорнии жили парни – тот же Стив Джобс, – которые заработали несметные деньги и изменили мир, что-то такое собрав в обычных гаражах, но то, что предлагал Брейди, для продажи не годилось.

Взять хотя бы «Роллу». Управляемый компьютером пылесос передвигался сам, поворачивался на шарнирах и изменял направление движения при столкновении с препятствием. Идея обещала принести хорошие дивиденды, пока Брейди не обнаружил пылесос «Румба» в супердорогом магазине бытовой техники на Лэйсмейкер-лейн. Кто-то его опередил. Вспомнилась поговорка: кто не успел, тот опоздал. Он постарался ее забыть, но иной раз ночами, когда он не мог уснуть или его сваливал приступ мигрени, она возвращалась.

Однако при этом два его изобретения – мелкие, конечно – позволили устроить Бойню у Городского центра. Оба представляли собой модифицированные телевизионные пульты дистанционного управления. Он назвал их Изделие-1 и Изделие-2. Изделие-1 могло менять сигналы светофора, зеленый на красный и наоборот. Изделие-2 было более сложным. Оно перехватывало и сохраняло в памяти сигналы, посылаемые с автомобильного брелока, позволяя Брейди открывать эти автомобили после ухода ничего не подозревающих владельцев. Поначалу он использовал Изделие-2 как воровской инструмент, обыскивал салон в поисках денег и ценных вещей. Потом, когда у него начала формироваться идея въехать на большом автомобиле в толпу людей (наряду с фантазиями об убийстве президента или какого-нибудь говняного популярного киноидола), он воспользовался Изделием-2, чтобы залезть в «мерседес» миссис Оливии Трелони, и обнаружил, что та хранит запасной ключ в бардачке.

Из автомобиля он ничего не взял, решив, что еще представится случай пустить в дело запасной ключ. И очень скоро, словно послание от темных сил, управляющих Вселенной, он прочитал в газете статью о ярмарке вакансий, которую собирались провести в Городском центре десятого апреля.

Ожидалось, что придут тысячи желающих.

Начав работать в киберпатруле «Дисконт электроникс» и получив возможность скупать за бесценок различную электронику, Брейди поставил в мастерской и соединил в общую сеть семь ноутбуков никому не ведомых производителей. Обычно он пользовался только одним, но ему нравилось, как с ними выглядел подвал: прямо-таки командный центр из какого-то научно-фантастического фильма или сериала «Звездный путь». Управлялась сеть голосом, причем за годы до того, как компания «Эппл» разработала голосовую программу «Сири».