Время, люди, самолеты. - Израиль Рабкин

Не было претензий и к поведению самолета при выполнении всех фигур простого, сложного и высшего пилотажа, а также штопора до трех витков. К мнению ведущего летчика-испытателя и ведущего инженера присоединились и четыре летчика облета: А.Г. Кубышкин, А.Г. Прошаков, К.А. Груздев и А.С. Николаев.

Государственные испытания истребителя Яковлева были, таким образом, успешно завершены. В течение шести месяцев военные испытатели в содружестве с ОКБ упорно и настойчиво трудились над тем, чтобы довести самолет до боеспособного состояния, чтобы с максимальным вниманием обследовать каждый недостаток, а потом добиться полного его устранения.

В начале декабря 1940 года был утвержден отчет по результатам государственных испытаний, в котором раздел «Заключение» выглядел следующим образом: «Самолет И-26 № 3 конструкции А.С. Яковлева считать прошедшим государственные испытания удовлетворительно. Отметить, что недоведенность конструкции самолета (шасси, пневмосистема), винто-моторной группы (наличие перегрева масла, плохая работа карбюраторов в диапазоне оборотов 1600-1900), а также несоответствие спецоборудования тактико-техническим требованиям ВВС КА (отсутствуют радиооборудование, ночные посадочные средства, генератор, бензиномер, вариометр и др.) снижают летные, эксплуатационные и боевые качества самолета И-26…»

Итак, самолет Яковлева прошел государственные испытания. Однако доводка его продолжалась до самого начала войны и даже в первый ее период. Она проводилась в условиях набирающего темпы серийного производства. Это намного усложняло и без того трудную работу ОКБ и НИИ ВВС по устранению недочетов и испытанию каждой выполненной доработки.

С перегревом масла пришлось работать до марта 1941 года, когда из четырех образцов маслорадиаторов удалось выбрать наилучший и проверить его на одном из серийных самолетов, предъявленных на испытания в НИИ. Что это? Злой рок или же явление, свойственное любому типу опытного самолета? Развитие авиационной техники показывает, что во время испытаний опытных самолетов всегда обнаруживаются те или иные недостатки. Их может быть больше или меньше, они могут быть более или менее серьезными, но бывают всегда. Это свойственно и иностранным самолетам.

К примеру, «Мессершмитт-109Е». Он показался нам хорошо доведенным самолетом и был в самом деле таким. Но надо иметь в виду, что он доводился почти шесть лет. Первый вылет на опытном «Мессершмитте-109» состоялся в 1935 году. Года полтора его испытывали и доводили, после чего запустили в серийное производство, не прекращая доработку. Потом сотни экземпляров модификации «Мессершмитт-109В» были отправлены в Испанию, где они были широко использованы в боях с республиканскими летчиками, на стороне которых воевали и наши добровольцы.

Немцы убедились, что для успеха в воздушных боях с нашими истребителями (типа И-16) им следует заняться серьезным совершенствованием своей машины. В 1938 году появился «Мессершмитт-109Е», который тоже успел пройти проверку в небе Испании. Эта проверка сопровождалась непрерывной работой по устранению выявлявшихся дефектов. Нужно ли удивляться тому, что на нашем Як-1 через год после первого вылета (на первом опытном экземпляре) продолжали обнаруживаться новые и оставаться неустраненными старые погрешности. Летными испытаниями, как известно, занимаются столько лет, сколько существует авиация. И всегда это доводка самолета. На определение летных характеристик, характеристик работы конструкции и всего, что установлено на самолете, уходит гораздо меньше времени, чем на доводку и того, что неразрывно связано с нею. Я имею в виду исследование нового в поведении самолета, поиск возможностей устранения нежелательных факторов, повторную проверку внесенных в конструкцию улучшений.

Эта особенность обусловлена исключительной сложностью проблем, с которыми приходится иметь дело авиационному конструктору, невозможностью полностью решить их никаким другим путем. К примеру, проблема взаимодействия проектируемого самолета с воздушным пространством. Никому еще не удавалось решить ее на земле в полном объеме. После проведения всех видов наземных исследований остаются белые пятна. Ничто не может дать полного совпадения с тем, что будет происходить с самолетом в полете. Что-то оказывается неучтенным, что-то приходится оценивать приблизительно.

И выход только один: проводить летные испытания. Только они позволят вынести окончательное суждение о достоинствах и недостатках конструкции. Большой объем задач, решаемых в процессе летных испытаний, уже в предвоенные годы привел к тому, что они превратились в самый сложный, самый ответственный и самый длительный этап создания нового самолета.

О СЛУЧАЙНОМ И ЗАКОНОМЕРНОМ

Первый вылет опытного истребителя И-301 был назначен на утро 28 марта 1940 года. По этому случаю на московском Центральном аэродроме собралось много работников ОКБ и опытного производства. Приехали туда и представители НИИ ВВС.

Вылет задерживался. Сначала не было погоды, а потом, когда облачность начала постепенно исчезать, оказалось занятым воздушное пространство над аэродромом. Его отдали серийному заводу, у которого в конце месяца «горел план». Надо было без задержки облетывать готовую продукцию.

С возрастающим нетерпением все поглядывали на застекленную будку, сооруженную на крыше двухэтажного административного здания аэродрома. Там находился руководитель полетов, от которого ждали разрешения на вылет.

В присутствии подавляющего большинства собравшихся не было никакой необходимости. И без них технический персонал мог отлично справиться с выпуском самолета в полет. Но люди не могли заниматься какими-либо другими делами, зная, что в это самое время на аэродроме должно состояться событие, которого они так долго ждали, в подготовке которого принимали самое активное участие. Каждый считал себя причастным к тому, что должно произойти, и потому все волновались.

Должно быть, странно выглядели со стороны эти бродившие вокруг самолета люди. Каждый прохаживался по облюбованному им маршруту, время от времени останавливался, задумчиво поглядывал на самолет и снова пускался в путь.

О чем они думали? Что их тревожило? Никто этого точно не знает. Тем не менее я попытаюсь высказать на этот счет свои соображения, так как убежден, что большой ошибки не совершу.

Но сначала о том, что их тогда не волновало или, вернее, почти не волновало. Это вопрос: «Взлетит или не взлетит?» Такого рода сомнения в значительной мере рассеяны благодаря подвижничеству первопроходцев в авиации, тех, кто открыл законы летания, нашел приемлемые размеры и формы летательных аппаратов, создал достаточно мощный и в то же время легкий мотор, изобрел воздушный винт и установил, какими должны быть условия, обеспечивающие возможность отрыва самолета от земли.