Безымянная война. - Арчибальд Рамзей

3. Часто выражал симпатию к политике и целям немецкого правительства, иногда выражал свое желание сотрудничать с немецким правительством в его оккупации и последующем правлении Великобритании.

4. После сформирования организации предпринимал шаги ввести членов организации в МИД, отдел цензуры, отдел разведки МО и другие правительственные департаменты для того, чтобы претворять цели организации в политику страны.

5. После начала войны имел связи и использовал для своих целей лиц, известных своей активной оппозицией к интересам Великобритании. Среди таких людей были Анна Волкофф [18] (Volkoff) и некий Тайлер Кент, шифровальщик посольства США в Англии. Несмотря на то, что он знал, чем занимаются Кент и Волкофф, он тем не менее продолжал иметь с ними связи и использовал их от имени Правого Клуба, а также от своего собственного. В частности, зная, что Кент присвоил важные документы, являющиеся собственностью посольства США, он посетил квартиру Кента по адресу 47 Глосестер Пл., где хранилась большая часть тех документов, он изучал их для своих собственных целей. Он также держал у Кента список членов Правого Клуба, членом которого стал Кент.

6. Разрешил своей жене действовать от его имени с людьми, которые занимались деятельностью против интересов Великобритании. Среди этих личностей были Анна Волкофф, Тайлер Кент и госпожа Кристабель Никольсон.

Ответы Арчибальда Рамзея на предъявленные ему обвинения.

Обвинение 1.

Создание Правого Клуба, как показывает приложенный меморандум, было логическим результатом многолетней работы против большевизма, проводимой как в самой Палате Представителей, так и за ее пределами и она была хорошо известна всем моим коллегам, начиная с 1931 г.

Главной целью Правого Клуба была противодействовать и обнажать деятельность организованного еврейства в свете информации, которая мне стала известна в 1938 г., часть из которой предоставлена в меморандуме.

Нашей главной целью было начать процесс очистки Консервативной партии от еврейского влияния и наши встречи были подчинены этой цели. У нас не было никаких других целей.

Нашей целью было предотвратить войну, которую мы считали результатом еврейских интриг с центром в Нью-Йорке. Позже я и многие другие надеялись вместо эскалации войны, которая до того проходила с низкой интенсивностью, добиться почетного мира.

Вряд ли существует другая группа, деятельность которой была бы менее «подрывной», а что касается распространения пораженческих настроений, я считаю это обвинение просто несерьезным.

Обвинение 2.

Целями Правого Клуба являются те и только те, которые я указал, и у него нет никаких других целей. Последняя часть списка обвинений это просто фабрикация.

Наши цели расходились с целями полиции и разведки Министерства Обороны только в одном — в еврейском вопросе. Ни полиция, ни разведка МО не признавали еврейской угрозы. Они не имели в своем распоряжении возможностей для противодействия той угрозе или в изолировании их еврейских служащих от информации, которую те могли бы использовать в своих целях. Если бы список членов Клуба был бы предоставлен полиции, к нему получили бы доступ евреи, работающие там, и они бы его передали в круги, от которых члены Клуба хотели держать свое членство в секрете.

Обвинение 3.

Последняя часть обвинения представляет из себя фабрикацию настолько низкопробную, что я буду с ней обращаться соответствующим образом. Лорд Марлей произвел эту фикцию на свет в Палате Лордов спустя несколько дней после моего ареста, он даже заявил, что я взялся быть гауляйтером Шотландии.

Мои адвокаты предложили ему повторить это за пределами Палаты Лордов, где парламентский иммунитет его не защищал, но он, естественно, не осмелился это сделать. Ясно, что для подобной клеветы не было ни малейшего основания.

Выражение «симпатия к политике и целям немецкого правительства» до того туманно, что под него можно пришить что угодно. Оно подразумевает наличие взаимного понимания и согласия, но ничего подобного просто не было.

Я никогда не был в Германии и, кроме одного формального приема в их посольстве, не встречал немцев. То немногое, что я знал о системе национал-социализма, меня не прельщало.

Я никогда не одобрял политических движений подобного типа в Англии.

Я считаю, что Юнионистская партия (Unionist Party) была бы наиболее подходящим органом для того, чтобы претворить в жизнь контрмеры против еврейского плана, и для этого не потребовалось бы даже вносить изменения в конституцию.

В общих чертах мои взгляды относительно интересов Германии совпадают с тем, что сказал лорд Лотиан в своей речи в Чатаме 29 июня 1937 г. — «Если бы принцип самоопределения в отношении Германии применялся честным образом, то это бы означало возвращение Судетских земель, части польских территорий, Коридор и Данциг.»

Единственный аспект политики национал-социалистов, который совпадал с моими взглядами, это сопротивление подрывной деятельности организованного мирового еврейства. Нет никаких оправданий для патриотов всех стран, будь то Англия, Франция, Германия или любая другая, не бороться за интересы своей страны, когда они распознали опасность.

Обвинять меня в нелояльности к моей стране только на основании того, что мне нравятся отдельные аспекты политики национал-социалистов в Германии это очень низкопробный прием, но именно на это пошли архитекторы обвинений против меня.

Обвинение 4.

Тут опять можно видеть фабрикацию совершенно необоснованного обвинения, о чем я уже высказал свое мнение выше. А что касается членов Правого Клуба и правительственных департаментов, я скажу следующее — целью Клуба было распространить правду относительно еврейской опасности. Фактор времени тут был очень важен, с самого начала мы вели гонку против еврейских пропагандистов.

Противодействовать им в максимально возможном числе различных сфер жизни было, естественно, наиболее действенным методом. Десять членов в десяти разных сферах имели бы, естественно, больше возможностей донести нашу позицию до большего количества людей, чем те же десять человек в одной сфере, будь то какой-нибудь правительственный департамент или частный клуб. Все политические партии применяют подобные методы.

А что касается утверждений, что я якобы устраивал членов клуба в правительственные департаменты, то это ложь, я никогда этим не занимался. Теоретически, конечно, если бы так получилось что у какого—либо члена клуба было бы два предложения на работу, то я бы ему посоветовал устроиться на ту, где у нас не было своих людей.

И, естественно, наиболее эффективным методом нашей работы было бы иметь возможность распространять нашу информацию в министерстве иностранных дел, министерстве обороны.

Обвинение 5.

Никогда в моей жизни я не имел связей с лицами, которые были настроены против интересов Англии. Напротив, я посвятил больше времени и ресурсов чем многие для борьбы с такими лицами.

Мне не известно ни о какой деятельности, проводимой г-ном Кентом или госпожой Волкофф, которая была бы направлена против интересов Англии.

Из того, что я знал о них, из разговоров, которые я с ними имел в течение того периода, мне известно, что они оба считали, что деятельность организованного еврейства является наиболее разрушительной в политике и наиболее опасной для Англии.

Их деятельность была направлена на борьбу с теми силами и они не занимались ничем, что могло бы повредить интересам Англии.

Что касается меня самого, то я заявляю категорически, что лживые заявления о том, что я якобы передавал информацию врагу, которые кем—то распространяются и которые дошли до меня, не имеют под собой никакой основы.

Имея серьезные причины полагать, что интриги мирового еврейства, направленные на развязывание, а затем эскалацию войны, исходили из Нью-Йорка, и зная, что была развернута широкая кампания, направленная на подрыв политики г-на Чемберлена по сдерживанию конфликта и на свержение его кабинета, это было моей целью, как члена Парламента, лояльного г-ну Чемберлену, проводить расследования и собирать информацию, которые помогли бы ему в его работе,

Я оставил список членов Правого Клуба на квартире г-на Кента только в течение моего отсутствия в Лондоне. Мне известно о нескольких случаях, когда к людям в дома проникали неизвестные во время их отсутствия, явно с целью просмотреть их бумаги. Как я уже указал, я дал членам Клуба гарантию того, что их имена будут держаться в секрете. Если бы их имена попали в руки английской секретной полиции, то еврейские служащие несомненно передали бы их организованному еврейству, т.к. им известно, что целью нашего Клуба является борьба с еврейской угрозой. Проникновение в дома людей, занимающихся деятельностью, направленной против организованного еврейства, это не новость в нашей стране. В дом лорда Крэйгмаила (Craigmyle), когда он был Лордом Апелляции (Lord of Appeal), также проникли неизвестные и перевернули все вверх дном, хотя ничего не было взято.