Город - Клиффорд Саймак

- А сами псы, они что об этом думают?

- Псы? - повторил Вебстер. - Хотите верьте, хотите нет, Грант, они в восторге. И дай им бог… - добавил он, уставившись на пламя.

Следом за Дженкинсом Грант поднялся на второй этаж, где помещались спальни, но в коридоре его окликнул скрипучий голос из-за приоткрытой двери:

- Это вы, приятель? - Грант озадаченно остановился.

- Это старый хозяин, сэр, - прошептал Дженкинс. - Ему часто не спится.

- Да! - отозвался Грант.

- Устали? - спросил голос.

- Не очень.

- Тогда зайдите ко мне, - пригласил старик.

Томас Вебстер сидел в постели, обложенный подушками, в полосатом ночном колпаке. Он перехватил удивленный взгляд Гранта.

- Лысею… Зябко без головного убора. А шляпу в постель не наденешь.

Потом прикрикнул на Дженкинса:

- А ты что стоишь? Не видишь, гостю выпить надо.

- Слушаюсь, сэр. - Дженкинс удалился.

- Садитесь, - предложил Томас Вебстер. - Садитесь и приготовьтесь слушать. Я как наговорюсь, потом лучше засыпаю. Да и не каждый день мы новые лица видим.

Грант сел.

- Ну как вам мой сын? - спросил старик.

- Ваш сын?… - Необычный вопрос озадачил Гранта. - Ну, по-моему, он просто молодец. То, чего он добился с собаками…

Старик усмехнулся.

- Ох уж этот Брюс со своими собаками! Я вам не рассказывал, как Нэтэниел сцепился со скунсом? Конечно, не рассказывал. Мы с вами еще двумя словами не перемолвились.

Его руки скользнули по простыням, длинные пальцы нервно теребили ткань.

- У меня ведь еще сынок есть, Ален. Я его просто Алом зову. Он сейчас далеко от Земли, так далеко еще ни один человек не забирался. К звездам летит.

Грант кивнул.

- Знаю. Читал. Экспедиция на Альфу Центавра.

- Мои отец был хирургом, - продолжал Томас Вебстер. - Хотел и меня врачом сделать. Должно быть, сильно переживал, что я не пошел по его следам. Но если бы он дожил до этого дня, он сейчас гордился бы нами.

- Вам не надо бояться за сына, - сказал Грант. - Он…

Взгляд старика остановил его.

- Я сам построил корабль. Конструировал, наблюдал за сборкой. Космос сам по себе ему не страшен, он дойдет до цели. И парень у меня молодчина. Если надо, сквозь ад эту колымагу проведет.

Он сел попрямее, при этом подушки сдвинули его колпак набекрень.

- У меня есть еще одна причина верить, что он достигнет цели и благополучно вернется домой. Тогда я не придал этому особенного значения, но в последнее время все чаще вспоминаю и задумываюсь… Может быть, на самом деле… уж не…

Он перевел дух.

- Только не подумайте, я не религиозный.

- Ну конечно же, - сказал Грант.

- То есть ничего похожего, - твердил Вебстер.

- Какая-нибудь примета? - спросил Грант. - Предчувствие? Озарение?

- Ни то, ни другое, ни третье, - заявил старик. - А почти полная уверенность, что фортуна за меня. Что именно мне было предначертано построить корабль, который решит эту задачу. Кто-то где-то надумал, что пора уже человеку достичь звезд и не худо бы ему немного подсобить.

- Можно подумать, что вы подразумеваете какой-то случай, - сказал Грант. - Какое-то реальное событие, которое дает вам право верить в успех экспедиции.

- Провалиться мне на месте! - подхватил Вебстер. - Я это самое и подразумевал. А случилось это событие двадцать лет назад, на лужайке перед этим самым домом.

Он сел еще прямее, в груди у него сипело.

- Понимаете, я тогда был совершенно выбит из седла. Рухнуло все, о чем я мечтал. Годы потрачены впустую. Основной принцип, как достичь необходимых для межзвездных полетов скоростей, никак не давался мне в руки. И, что хуже всего, я знал, что не хватает пустяка. Осталось сделать маленький шажок, внести в проект какую-то ничтожную поправку. Но какую?

И вот сижу я на лужайке, настроение хуже некуда, чертеж лежит на траве передо мной. Я с ним не расставался, всюду носил с собой и смотрел на него, все надеялся, что меня вдруг осенит. Вы знаете, иногда так бывает…

Грант кивнул.

- Ну вот, сижу и вижу: идет человек. Из этих, горян. Вы знаете, кто такие горяне?

- Конечно, - сказал Грант.

- Да… Идет он развинченной походочкой, с таким видом, словно в жизни никаких забот не знал. Подошел, остановился за спиной у меня, поглядел на чертеж и спрашивает, чем это я занят. «Космический движитель», - говорю. Он нагнулся и взял чертеж. Я подумал, пусть берет, все равно он в этом ничего не смыслит. Да и чертеж-то никчемный.

А он поглядел на него, потом возвращает мне и показывает пальцем: «Вот, - говорит, - где загвоздка». Повернулся - и ходу. А я сижу и гляжу ему вслед, не то чтобы окликнуть его - слова вымолвить не могу, так он меня огорошил.

Старик сидел очень прямо в сбившемся набок ночном колпаке, вперив взгляд в стену. За окном гулкий ветер ухал под застрехами. Казалось, в ярко освещенную комнату вторглись призраки, хотя Грант твердо знал, что их нет.

- А потом вам удалось найти его? - спросил он.

Старик покачал головой.

- Нет, он словно сквозь землю провалился.

Вошел Дженкинс, поставил рюмку на столик возле кровати.

- Я еще приду, сэр. - обратился он к Гранту. - Покажу вам вашу спальню.

- Не беспокойтесь, - ответил Грант. - Только объясните, я сам найду.

- Как изволите, сэр. Это третья дверь по коридору. Я включу свет и оставлю дверь открытой.

Они посидели молча, слушая, как удаляются шаги робота.

Старик поглядел на виски и прокашлялся.

- Эх, жаль, не попросил я Дженкинса принести рюмочку на мою долю, - сказал он.

- Ничего, берите мою, - отозвался Грант. - Я вполне могу обойтись.

- Правда?

- Честное слово.

Старик взял рюмку, сделал глоток, вздохнул.

- Совсем другое дело, - сказал он. - А то мне Дженкинс все время водой разбавляет.

Чем-то этот дом действовал на нервы… Тихо перешептываются стены, а ты здесь посторонний, и тебе зябко, неуютно.

Сидя на краю постели. Грант медленно расшнуровал ботинки и сбросил их на ковер.

Робот, который служит уже четвертому поколению и говорит о давно умерших людях так, будто вчера подавал им виски… Старик, мысли которого заняты кораблем, скользящим во мраке глубокого космоса за пределами Солнечной системы… Ученый, который мечтает о другой расе - расе, способной идти по дорогам судьбы лапа об руку с человеком…

И над всем этим вроде бы и неосязаемая, но в то же время явственная тень Джерома А. Вебстера - человека, который предал друга… Врача, который не выполнил своего долга.

Джуэйн, марсианский философ, умер накануне великого открытия, потому что Джером А. Вебстер не мог оставить этот дом, потому что агорафобия приковала его к клочку земли в несколько квадратных километров.