Партизаны Подпольной Луны - GrayOwl

Глава 7.

Стихия Воздуха разметала со стола блюда и чаши, разворошила пристольные подушки. Волосы Квотриуса, так и не подстриженные с самого отправления в поход и потому значительно отросшие, теребил мягкий ветерок. На коленопреклонённого Северуса и оставшегося в одиночестве недоумевающего Гарри, дул обжигающий ледяной вихрь, готовящийся по первой же команде Повелителя Стихий разнести их на мельчайщие кусочки, так, что нечего будет хоронить. Но Северус, да и Гарри думали не о смерти. Оба отчаянно желали жить и вместе встретить счастливое Рождество четыреста двадцать пятого года.

- Ты ведь величайший среди ныне живущих маг, маг Стихий. Тебе стоит только приказать одной из них, и она тотчас, по твоему велению, убьёт ослушника. Того, кто ослушался тебя.

Снейп, неожиданно для себя «читающий» в разуме Квотриуса без бывшего обязательным зрительного контакта, продолжал уговаривать молодого, рассердившегося, прежде всего, на себя, молодого волшебника.

- Я соделал сие. Только я виновен. Хочешь, убей меня, только отправь ненавистного тебе Гарри в «наше» с ним время.

Теперь, отныне только в «его» время.

- Так ты… Северус… ты решил остаться со мною?

Квотриус понял брата неправильно, вложив в его ясные слова смысл, который был так желатен ему самому.

- Нет, я так не решил и не решу, доколе останусь в живых. Я предлагаю всего лишь честный обмен любезностями.

Голос Северуса был исполнен иронии, хотя он по-прежнему стоял перед Квотриусом на коленях, обнимая его икры.

- Моя жизнь за жизнь Поттера в «его» времени, и да, небольшая добавка - забвение им всего, что произошло с ним за четыре года и, дай-ка посчитаю… ещё семь месяцев. Просто дунь на него слегка западным ветерком, это, правда, унесёт его на время некое в мир Немёртвых… Но он сильный чародей, выберется оттуда, живой и невредимый, только с некоторым привкусом долговременного Oblivate.

- Это заклинание Забвения, не так ли, Северус?

Квотриус получил полное разъяснение поступка Северуса, так ошеломившего его в первый момент, что он подрастерялся. Он почему-то не спешил подымать высокорожденного графа Снейп с колен.

Теперь Квотриус задал вопрос голосом внешне спокойным, холодным, но исполненным пронзительной вражды, словно ветер, расходящийся от него по всем направлениям сразу.

- Так значит ли сие, что жертвуешь ты, ты, великий маг, жизнию своею, едва успев зачать дитя, не дождаться рождения воистину счастливого наследника твоему роду, и всё сие - ради благополучия во всём сего ничтожного бывшего раба?! Не узнаю я тебя, о Северус. Но… не исполню я просьбы твоей, не обменяю жизнь твою пресветлую, столь дорогую мне, хотя бы, за то, что ты… был в жизни моей, на… это ничтожество, лишь зовимое магом. Я просто убью тебя.

- Эх, ну помереть за Героя - тоже ведь честь, и превеликая. Стану последней искупительной жертвой ради Избранного, к тому же любимого, - подумал Снейп.

Но его «услышали». Квотриус поинтересовался ещё более замораживающим голосом, хотя и без того уже во всей трапезной стало небывало холодно, о чём с таким усердием и самоотречённостью подумал высокорожденный брат, ради спасения никчёмной жизни недавнего раба ползающий перед ним, Квотриусом.

Даже кухонные рабы почувствовали поток освежающего ветра, каким-то чудом прилетевший в их пеклище.

Маг Стихий не мог понять слов, ведь думал профессор на родном языке, но сумел уловить эмоции. Наконец, Северус заговорил на латыни.

- Се есть Избранный, пред тобою. Погибло за него в «нашем» с ним времени множество волшебников и волшебниц, даже подростков, хотя и сам он едва стал совершеннолетним к моменту битвы за последний оплот Светлых сил. Я тоже был с ним… там и помогал ему, как умел.

- Так… сражался ты на стороне этого юноши? Но почему «Избранный»?

- Помнишь, рассказывал я тебе ещё в походном шатре нашем историю ранившего тебя волшебника, коий, перенесшись в… это время, как и Гарольдус, стал рабом, но вернул себе юность? Когда мы с Гарольдусом убили его, ему было столько же лет, сколько сейчас Избранному, сиречь двадцать два.

Так вот, давно, очень давно было предсказано, что найдётся Избранный, родившийся на исходе месяца седьмого в году определённом и решится вопрос, кому из двух магов жить - этому новорожденному или Волдеморту…

Северус понял, что немедленная казнь откладывается, так он сумел отвлечь Квотриуса интересным, слава Мерлину, не рассказанным ранее повествованием о пророчестве безумной Трелони. Он незначительно подался назад, отцепив руки от Квотриуса, и вложил всю силу в черномагическое заклинание обезвреживания Стихии Воздуха:

- Finite Initorum Aeris concirclis!

И оно, как ни странно, сработало, а разбушевавшийся Квотриус был на время обезоружен и не в состоянии вызвать иную Стихию. Вот только никто не понял деяния Снейпа, а тот, недолго думая, откинулся навзничь на подушки и… заснул тяжёлым сном из-за значительной потери магического потенциала, вложенного в «грязное», тёмное, нечистое заклинание.

Северус, как известно, не был стихийным магом. Он просто очень хотел стать им, вот и докопался в волюмах по Тёмным Искусствам, имея свободный доступ к ним в библиотеке Тёмного Лорда, до некоторых полезных заклинаний. Уж если не суждено стать самому, то нужно ведь знать, как с этим порождением природы бороться. Вдруг родится на свет такое чудо богини Натуры?

Вот и поборол, но все заклинания по борьбе с магами Стихий были очень энергоёмкими и давались далеко не каждому волшебнику, не говоря уж о более слабых ведьмах и несовершеннолетних, не вошедших в полную магическую силу подростках. Тогда эти заклинания сами запали в память Северусу, хоть и посчитал он их интересными, но не особенно нужными. Всё равно, не бороться же ему с магом Земли Альбусом, своим другом и двойным начальником - в Хогвартсе и в Ордене. А больше стихийных магов в… том времени не родилось.

На счастье. А то, что случилось бы, если такое магическое громадьё присоединилось к одному из противоборствующих лагерей?! Хорошо, конечно, если к твоему. Тогда и Пророчество улетает в трубу за ненадобностью, так же, как и Избранный с его несчастной, изломанной, такой короткой жизнью. Жизнью, служившую мишенью для другого волшебника, имя которого боялись не то, что произнести, но даже лишний раз о нём подумать!

А тут - хлоп! - и пригодилось. Заклинание было почти универсальным. Нужно было просто менять названия Стихий и способа их действия. Для кругового ветра понадобилось циклическое заклинание. Всё не просто, а очень просто. Только вот у Гарри, к примеру, несмотря на кажущееся, и только, преимущество перед профессором в отпущенном ему Мерлином магическом потенциале, такое заклинание не получилось бы сразу по двум причинам.