Вся твоя ложь - Гарриет Тайс

Проходит какое-то время, прежде чем ее слова полностью доходят до моего сознания. Вся наша жизнь сейчас зависит от того, останется ли Робин в «Ашамс». До сих пор я не отдавала себе отчет в том, что ее переход в старшие классы не будет автоматическим.

Просто прекрасно! Вот тебе еще одна вещь, о которой нужно беспокоиться… Я силюсь скривить губы в жалком подобии улыбки. На самом деле мне хочется оскалить зубы. Но прежде чем я успеваю что-то сказать, слышится звяканье вилки о бокал – знак привлечения всеобщего внимания, – и Джулия обращается к присутствующим:

– Прежде всего я хотела бы поблагодарить мою замечательную дочь Дейзи за ее неоценимую помощь в этот вечер. Она отличная официантка и, что более существенно, потрясающий шеф-повар, с которым мы вместе готовили все эти чудесные канапе.

В зале раздаются аплодисменты. Я перевожу взгляд на стоящую рядом с Джулией девочку в красном платье. На ее лице застыла напряженная улыбка, когда мать крепко сжимает ее в объятиях.

Джулия снова начинает говорить:

– Как вы отлично знаете, дамы, несмотря на огромное давление, ожидающее нас в течение последующих нескольких месяцев, мы не должны позволить этому обстоятельству доминировать над всем остальным. Так важно сохранять хотя бы некоторое равновесие и спокойствие ради детей. Они заслуживают нашей полной поддержки и помощи во времена такой серьезной учебной нагрузки и эмоционального напряжения. Мы должны помнить, что, несмотря на приближающийся вступительный экзамен в старшую школу и высокую конкуренцию за места, мы не соревнуемся здесь друг с другом. Нам всем следует сплотиться и работать в команде.

Я не уверена, но мне отчетливо послышалось, что кто-то фыркает у меня за спиной. Когда же я оглядываюсь по сторонам, то все, что вижу вокруг, это ряд вежливых лиц с нейтральными выражениями.

Джулия тем временем продолжает свою речь:

– Итак, в этом семестре у вас будет много шансов стать добровольцами. У нас намечается грандиозная распродажа выпечки, продажа подержанной школьной формы и конечно же Рождественская ярмарка. И, как обычно, для всего этого мне потребуется вся ваша помощь и поддержка. Давайте в этом семестре поставим рекорд по самым высоким сборам благотворительных средств!

Раздается взрыв аплодисментов. Я тоже хлопаю в ладоши, хотя уверена, что Джулия преувеличивает значение вступительного экзамена. Огромное давление? Тяжелые времена? О чем это она?

Ко мне поворачивается Джессика и, возможно, чтобы дать мне шанс искупить свою вину перед Джулией, заявляет:

– Волонтерство пойдет тебе на пользу. Это отличный способ познакомиться с людьми поближе. Я всегда радуюсь тому, что у нас такой активный родительский комитет.

– О, боже, нет! – смеюсь я. – Ненавижу все эти школьные ярмарки. В прошлой школе Робин я так сильно была погружена в общественную деятельность, так много всего делала… Слишком много… Именно поэтому я так отчаянно хочу снова выйти на работу.

Как только я произношу эти слова, то сразу же понимаю, что напрасно это сказала. И то, насколько решительно после моего высказывания Джессика отворачивается от меня и уходит, не оставляет в этом никаких сомнений.

9

Зора – это тот еще подарочек! Она ухмыляется и хихикает все время, пока я ей рассказываю, что произошло на вечеринке. От досады я почти что готова поколотить ее. После такого напряженного и насыщенного вечера во мне все еще бурлит адреналин. Но я заглушаю это желание большим глотком вина, щедро налив себе полный бокал из бутылки, которую Зора открыла еще до моего возвращения и уже пила сама, уютно устроившись за кухонным столом.

Опустошив залпом полбокала, я постепенно тоже начинаю видеть смешное во всей этой истории, и моя злость проходит. Зора все еще выглядит невыносимо самодовольной, и, сделав еще пару глотков, я подсаживаюсь к ней поближе:

– А ну-ка, выкладывай, почему это у тебя такое отвратительно надменное выражение лица?

– Да потому, что все происходит именно так, как я тебе говорила еще до всего этого, – отвечает Зора. – С самого начала было ясно, что к тебе там будут относиться ужасно. Я до сих пор не понимаю, с какой стати ты решила, что отдать Робин в эту школу – это хорошая идея. Мы с тобой ненавидели ее еще тридцать лет назад. Вряд ли она стала в чем-то существенно лучше с тех пор, правда?

– Зора, пожалуйста, не начинай. Ты же знаешь, что у меня не было выбора. И сейчас я действительно не в настроении обсуждать это. Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо?

– Да, пожалуйста! Просто это же ты спросила, почему у меня такой самодовольный вид, – хмыкает Зора и откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди. – Когда именно мы сможем нормально обо всем поговорить? Ты же приехала сюда не только и не столько ради наследства матери, да? Твоя дочь здесь очень несчастна – это же очевидно. Ты что, ненавидишь ее так же, как твоя мать когда-то ненавидела тебя? Какого черта ты все это делаешь? И что, в конце концов, произошло между тобой и Эндрю?

Я поднимаю глаза на Зору – никогда до этого я не видела ее с таким серьезным выражением лица. Я знаю Зору с детства. Мы с ней постоянно обсуждали любые наши проблемы, я всем всегда с ней делилась. И, наверное, сейчас в первый раз за все эти годы мне не