Собор под звездами - Дмитрий Леонтьев

… Онисин задумался обо всем этом после странного происшествия, случившегося с соборе утром. Буквально через полчаса после того, как он принял у Ивана дежурство, прибежала напуганная уборщица и сообщила что «Голгофа» (крест, перед которым молятся в память об усопших) — мироточит. Сергей подошел к Голгофе, посмотрел на обильно выступившие масляные капли и пошел докладывать о происшествии священнику.

Дежуривший отец Григорий, оторвавшись от толстенного тома «иллюстраций к Библии Густава Доре», выслушал сбивчатый доклад, печально посмотрел на смотрителя поверх очков и изрек:

— Ну, мироточит… Ну, бывает… Кто его знает: к добру ли, к худу ли… Подождем… Подумаем… А вообще… Две тысячи лет назад Бог стал человеком. Вот это — Чудо… А все эти «странности» … Они такие «странности» …

И вновь углубился в книгу, с любопытством разглядывая гравюры. Онисин передал его слова служащим собора, взволнованно поджидавшими его у входа в алтарь, и люди как-то сразу успокоились, рассматривая блестевшие на солнце капли уже с любопытством, а не суеверием… Вот этот «особый взгляд» на мир (следствие «особого мышления») и импонировал Сергею в православии. Как-то раз он прочитал у одного из православных философов (кажется, это был Феофан Затворник), интересный взгляд на «существование иных миров в космосе». Богослов, словно пожимая плечами, спрашивал: «Ну, хорошо: может они есть, может их нет… Вопрос в другом: что нам это даст? Нам, лично? Новую технику? Знания? Это — здорово. А для души? Станем ли мы после этого «контакта» лучше или хуже? Изменим ли мораль и нравственность? Что нового подчерпнем? Думать надо…» И вот это рассудительность православия нравилась смотрителю. Атеисты, увлеченные поисками «Неси» и снежного человека, «паранармальными явлениями» и «альтернативной историей», по сути были в десятки раз суевернее христиан (разумеется, не считая пришибленных суевериями бабушек-сказочниц) … Православие — религия умных людей, и даже к чудесам у них отношение — умное. Они идут к главному чуду своей жизни, не отвлекаясь на второстепенные. Именно поэтому христиане — не суеверны… И все же собор был — удивительный…

С улицы прибежала испуганная женщина, сообщившая: «Там человека убивают! Вызывайте милицию!» Онисин взял телефон и вышел на паперть.

В небольшом скверике, рядом с собором Гурин бил человека. Бил жестоко, профессионально. Стараясь нанести такие увечья, после которых подняться будет уже непросто. Сергей стремительно сбежал по ступеням, бросился к ним, разнимая (вернее — оттаскивая Гурина от окровавленного и уже переставшего сопротивляться человека).

— Ты что, с ума сошел?!

— Уйди! — в запале рявкнул на него Гурин. — Не лезь!

— Убьешь, дурак!

— Не расстроюсь! — все еще пытался вырваться тот. Онисину пришлось взять его кисть в захват.

— Ай! Ты что — дурак?! Мне же больно!

— Ему больнее, — лаконично ответил Сергей.

— Это же наркоман! Нелюдь! — горячился Гурин. — Сначала ко мне пришел — просил взять его на работу, подаяния собирать… Но я таких знаю и не связываюсь, что б нервы себе не трепать… Тогда он у моих попрошаек начал деньги отбирать. Тут еще где-то его дружек был… Сбежал, наверное…А я их предупреждал! Но они не успокоились… Вот я и «успокаиваю» … Отпусти руку, сломаешь!

Окровавленный человек, приподнялся, и шепелявя (Гурин выбил ему передние зубы) зло пообещал:

— Я тебя мочкану, гад! Ты Михая плохо знаешь!

— Что ты сказал?! — вновь бросился на него Гурин, но Онисин перехватил его и крикнул уже избитому:

— Да уйди ты наконец! Что нарываешься? Калекой хочешь стать?

Тот с трудом поднялся и пошатываясь побрел прочь. У поворота оглянулся, крикнул:

— Убью! Выслежу и мочкану! Жди!

Не взирая на гневные вопли, Онисин подержал Гурина еще пару минут и только тогда отпустил.

— Ты зачем вообще влез?! — набросился на него Гурин. — Кто тебя просил?! Это деньги, Сережа! Тут нет места соплям и жалости! Теперь любой бомж будет считать, что меня можно кинуть и сбежать! Угрожать и остаться живым!

— Ты его чуть не убил…

— Убил бы — отмазался. Не твоя забота. У тебя своя задача есть. Что с нашим делом? — разозленный Гурин явно шел на конфликт. — Я тебе почти год деньги плачу. Где результаты?!

— Пока ничего…Ты посмотри на собор — махина! Тем более столько лет прошло, все изменилось… Может, кто-то выкопал этот клад давным-давно… А может и не было его вовсе…

— А может быть это ты решил меня кинуть? — прищурился Гурин. — Я как дурочек все нашел, все устроил, а ты потихоньку деньги изъял и свалил в теплые страны, а?!

— Я ищу, — сказал Онисин. — Разгадал две трети надписи, но без основной привязки… Что это за «вещающая башня»? Ты знаешь, так скажи… Скажешь — найдем. Нет — не ори!

— Как у тебя все ловко получается, — оскалился Гурин. — Нет, брат, со мной так не пройдет…Ты уж извини, но у меня тоже свои принципы. Один раз дашь себя кинуть и тебя тут же еще десять раз кинут.

— Что ты от меня хочешь? Не нравиться моя работа — я могу уйти…. Ищи того, кому веришь…

А кто даст гарантию, что ты уже не нашел и только и ждешь возможности смыться с деньгами? Ты думаешь раз у тебя семьи-дома нет, то тебя и прижать не за что? Нет, брат, я тебя знаю. Тебе же здесь нравиться. Ты дорожишь этим местом. Проникся, так сказать… Но видишь ли, любая привязанность это еще и слабость…

— А собор-то здесь при чем?! — вскинулся Онисин.

— А я так решил, — сказал Гурин. — С тебя-то что взять? Ты билет на поезд купил и ищи тебя по свету… А собор вот он. Никуда не убежит.

— Попробуй только, — тихо сказал Сергей.

— Не «попробую» — сделаю! — пообещал Гурин. — Ты же офицер, ты прекрасно знаешь на что способны зажигательные пули. С любой крыши, в любой день…

— Не стоит так, — начал было Онисин, но Гурин не дал ему закончить:

— Вот и со мной — не стоит! Я тебя ни о чем невозможном не просил. Все было обговорено до мелочей. Теперь ты явно стараешься соскочить. У меня другого выхода нет. Не выполнишь свое обещание, я выполню свое. Даю три дня. И без обид: это не я до крайности довел…

Расстроенный Онисин вернулся в собор. Зная шкодливый и мстительный характер бывшего однополчанина, в том, что он осуществит свою угрозу, можно было не сомневаться. С «зажигательными пулями» он конечно, загнул… Хотя… Кто знает, какой «арсенал» он успел собрать за эти годы…

Три дня… Что он успеет за три дня? Господи, вразуми…

Отец Кирилл, знающий про утреннее происшествие с мироточением явно не спроста избрал темой проповеди — суеверия. Собрав, помимо прихожан, практически всех работников храма, он начал:

— «Ересь» — от греческого слова «выбор», «выборка». Ты берешь что-то, подходящее для тебя лично и отвергаешь все учение целиком, искажая его суть и смысл. Так, многие незрелые умы, видят в христианстве только чудеса и «знаки». Я не раз уже говорил, и буду повторять, что это — лишь следствие! Человек должен идти к своей цели, не отвлекаясь на мелочи. Вы знаете, как сейчас много буквально одержимых вопросами «ИНН», «Распутина», всякой ерунды вроде «знаков» и «пророчеств». Зацикливаясь на них, люди потихоньку уходят с основной Дороги… Вот это и называется — «искушение». Надо оставаться христианином в любых условиях, в любое время и посреди любых событий, ибо события — минут, а душа вечна, и не стоит разменивать ее на временное. Суетно верующие все «знамения», все каких-то старцев ищут, явно путая их с Гендальфом и «дедом Морозом». Вот, к примеру, сегодня мы празднуем день памяти святой равноапостольной Марии Магдалины. Классический пример как умного и верного подвижника окружили стеной из суеверий и небылиц — от добрых до совершенно глупых и злых. Она была той, кто сопровождал Спасителя, слушая Его проповеди, кто принес миро к его гробнице, кому Он первой явился по Воскрешению, кто проповедовал о Нем до самой смерти… Но людям мало этого подвига, они хотят «лубочных историй». Откуда-то пошли байки, что она была блудницей и позже раскаялась… Где об этом сказано? Что за глупец вздумал «дополнять» Писание?! Спаситель изгнал из нее семь бесов — видимо она болела, но это совсем иное… Другие называют ее «невестой Иоанна Богослова, третьи путают с Марией Египетской… Почему мало просто подвига?! Она проповедовала в Риме, о чем свидетельствует послание Апостола Павла. Во Франции ее считают своей покровительницей, так как верят, что она проповедовала и галлам…

Онисин замер, не веря своим ушам.

— Дмитрий Ростовский прямо указывает на то, что не могла она быть блудницей хотя бы потому, что ненавидящие Христа не прошли бы мимо такого шанса оклеветать Спасителя, — продолжал чеканить священник. — Как заставить глупцов не добавлять от себя ничего даже из «лучших побуждений». Хотя одна сказка из народного фольклора про Марию Магдалину мне нравиться. Все вы знаете о традиции красить на Пасху яйца. Якобы Мария Магдалина сообщила императору Тиберию о Воскресении Христа, когда тот обедал. И держа в руке яйцо, император заявил, что скорее куриные яйца станут красными, чем человек может воскреснуть. И яйцо в его руке тут же покраснело… Мало кто знает, что в Римской империи тогда вообще был страшный кризис, намного превосходящий кошмары наших «перестроечных» лет. Императору было просто не до далекой провинции с ее религиозными спорами… Тогда еще никто не мог даже подозревать, что именно там решается судьба мира… Но сама сказка красивая и обычай тоже приятный и красочный. В нашем храме есть предел Марии Магдалины. Как вы знаете, прозвище она получила по названию города, из которого была родом — Магдалы, что близ Капернаума. Название этого города переводится как «крепость» или «башня» ….