Колдовское зелье - Энн Мэйджер

— Кэти...

Рейф в приступе ярости выдохнул ее имя, но тут же поперхнулся от желтой пыли, налетевшей с дороги.

Верх ее машины был опущен, длинные волосы жарко вспыхивали под солнцем, спускаясь на изящную шею. Рейф помнил, какими шелковистыми они были на ощупь, как пахли лавандой, когда Кэти после душа ложилась в постель. Ее влажное и прохладное тело раскалялось от первого же прикосновения Рейфа.

Обнаженные руки и плечи Кэти слегка обгорели. Неужели она не знает, что светлая кожа не выносит обилия солнечных лучей?

Нет, Кэти всегда отличалась своенравием и совершала непредсказуемые поступки!

Рейф внезапно вспомнил, как эти руки обвивались вокруг его тела, когда Кэти прижималась к нему. В постели она не знала удержу, была удивительно мила и забавна. Господи, он честно пытался выкинуть из памяти эти счастливые времена!

Но не забыл ни единого часа. И до малейших подробностей помнил ночь, когда спел ей серенаду и признался в любви.

Сердце Рейфа заколотилось. Он тщетно старался убедить себя в том, что Кэти ему ненавистна. Что меньше всего на свете он хотел бы вновь связать с ней свою жизнь. Что люди Колдерона не замедлят предъявить ему обвинения на основании якобы подслушанных телефонных разговоров. Рейф до сих пор выплачивал долги после ожесточенных битв со сторонниками Арми в суде.

Нет, новая встреча с Кэти Колдерон и ее мстительным отчимом не сулила ничего хорошего.

Внезапно Кэти повернулась к элегантному блондину, сидевшему рядом с ней в машине, с видом хозяина держа Кэти за руку. В безумной вспышке гнева Рейф отвернулся, не в силах смотреть, как какой-то богатый болван лапает его любимую девушку!

Значит, вот он каков, этот Морис Дюмон, пресловутый парень голубых кровей, за которого Кэти собралась замуж. Его отцу, французскому аристократу, принадлежала уйма роскошных вилл и замков!

Блестящая парочка в красной спортивной машине выглядела чертовски богатой, избалованной, преисполненной самомнения. И убийственно счастливой и беззаботной — оба, видимо, верили, что способны купить что угодно и кого угодно, стоит им только пожелать. Нет, что и говорить, они идеально подходили друг другу!

Настолько идеально, что представить, будто у Кэти есть незаконнорожденная дочь с ангельским личиком, спрятанная в нищей мексиканской деревушке, было почти невозможно.

Должно быть, Мануэль просто выжил из ума.

А вдруг, он прав?

Ведь Кэти Колдерон никогда не играла по правилам.

Вот и сейчас, похоже, она спятила! В Рейфе заговорил профессионал. Богатой и красивой женщине не место на пыльной дороге, где ее с легкостью могут похитить, чтобы потребовать выкуп.

Если бы этот титулованный болван и вправду любил Кэти, он не позволил бы ей разъезжать по Мексике в дорогой, бросающейся в глаза машине. И главное — без телохранителей. Разве этот Морис не понимает, что в случае чего он сам не в состоянии защитить свою невесту?

Да и Кэти хороша, она как-никак выросла в окружении телохранителей и должна понимать, на какой риск идет, разъезжая по Мексике таким образом.

Но Кэти никогда не заботилась о собственной безопасности. Интересно, зачем она явилась сюда?

Похоже, она ехала вместе с Морисом в ту же самую затерянную в горах мексиканскую деревушку, куда направлялся и Рейф. Лучше бы осталась со своим холеным приятелем внизу, в долине, на вилле Арми, и развлекала собравшихся на свадьбу гостей.

Успела ли Кэти сообщить Морису о своей синеглазой дочери? Может, она надеялась, что Морис удочерит ее?

Еще два гудка, и красная машина проехала мимо автобуса и грузовичка Рейфа. Мексиканцы разразились одобрительными криками, когда Кэти вышла и несколько раз сфотографировала автобус и грузовичок, прежде чем уехать.

Убедившись, что Кэти скрылась из виду, Рейф выполз из-под автобуса. Два десятка мексиканцев схватились за разлохмаченные веревки, тянувшиеся из-под бампера. Крестьянка в вышитой ситцевой блузке направилась к нему, предлагая ноготки.

Рейф покачал головой и, вытащив из заднего кармана бумажник, достал фотографию.

Проклятье! У существа с ангельским личиком были самые синие глаза в мире! Как у матери Рейфа и у него самого!

Но что, черт возьми, он сможет поделать, если ребенок и вправду существует?

Медленно нагнувшись, Рейф подобрал с земли сплющенную, как блин, шляпу, постучал ею по ноге, стряхивая пыль, затем, сорвав и выбросив истрепанное перо, постарался придать шляпе хоть немного приличный вид и осторожно надел на голову.

Рейф испытывал странное ощущение, что зашел слишком далеко.

Возможно, ему следовало просто исчезнуть, как поступила Кэти. И его отец.

Но Рейф был не таким, как они. Он не мог оставаться в неведении.

И если ребенок действительно от него, Рейф должен был заявить о своих правах. Чего бы это ни стоило.

Глава пятая

Рейф впал в уныние — мало того что ухмыляющийся механик подтвердил: грузовичок уже не починить, так еще горная деревушка оказалась безобразнее, чем большинство виденных Рейфом к югу от границы. Деревья здесь не росли, и всюду, куда ни кинешь взгляд, виднелись лишь стены да пыль. Зрелище было бы на редкость убогое: костлявые собаки, босоногие дети, побитые машины, ветхие тротуары и ухабистая дорога, если бы дома не пестрели ноготками, а по всей деревне не кипело бы заразительное веселье.

Решив не обращать внимания на царившую вокруг праздничную и немного волшебную атмосферу, Рейф быстро зашагал по вымощенной булыжником улице, считая дома, поскольку номера на них отсутствовали.

Кое-где у дверей толпились мужчины, они лениво разговаривали, потягивая самый дешевый сорт текилы, и провожали Рейфа любопытными взглядами.

Показалась хлебная лавка с нарисованными на окнах ухмыляющимися скелетами. И хотя долгое путешествие вконец измотало Рейфа, задержки в пути лишили терпения, авария привела в ярость, а голод терзал желудок, он прошел мимо, горя решимостью поскорее попасть туда, куда направлялся, и выяснить все, что хотел узнать, а затем стремглав удрать в Техас.

Постепенно дома поредели, людей стало меньше.

Внезапно смуглый мальчишка метнулся к нему из лиловых сумерек:

— Эй, гринго, купи жвачку!

Обаятельный малыш с глазами умудренного опытом старика, впрочем, как у всех детей в деревушке.

Рейф выудил доллар из бумажника и протянул мальчишке, тот вскинул голову, увидел Рейфа и ахнул. Черные глаза под густой челкой широко распахнулись, смуглое личико сделалось болезненно-серым. А когда Рейф шагнул ближе, чтобы отдать мальчишке доллар, тот истошно завопил и, с перепугу рассыпав свой товар, бросился наутек.