О собственности - Уильям Годвин

В истории Европы от времен варварства до утонченной цивилизации нетрудно отметить тенденцию к уравнению собственности. В эпоху феодализма, как теперь еще в Индии и в других странах, люди рождались в определенном положении, так что крестьянину было почти невозможно подняться до ранга дворянина. За пределами дворянства не было богатых людей, так как торговля как внутренняя, так и внешняя едва существовала. Торговля была тем орудием, которое помогло уничтожить барьер, казавшийся непреодолимым; она оскорбляла предрассудки дворянства, готового верить, что зависимые от него люди принадлежат к другой породе, чем оно само. Образование представляло другое и еще более мощное орудие. На протяжении всей истории церкви мы видим, как люди самого низкого происхождения подымались до ее вершин. Торговля помогла доказать, что богатства могут достигать не только люди, одетые в кольчугу, образование же помогало Доказать, что люди низкого происхождения способны превзойти своих господ. Внимательный наблюдатель легко заметит возрастающее воздействие таких идей. Еще долго после того, как наука начала распространять свою власть, ее служители сохраняли такие рабские навыки и делали такие низкопоклонные посвящения, о которых никто не может слышать сейчас без удивления. Только много позже люди поняли, что при умственном превосходстве человек не нуждается для достижения своих целей в покровителе. Сейчас среди культурных и образованных людей человек слабого здоровья, но большой умственной силы и крепкого доблестного духа всегда будет принят со вниманием и уважением; если бы его сосед, гордый своим тугим кошельком, вздумал обращаться с ним заносчиво, то можно быть уверенным, что он скоро потерял бы к этому охоту. Жители отдаленных деревень, где давно установившиеся предрассудки разрушаются медленно, очень бы удивились, увидав, как мало в просвещенных кругах богатство определяет степень уважения к человеку.

Все эти признаки, конечно, пока еще очень слабы. В этом отношении в области морали дело обстоит так же, как в политике. Прогресс совершается первоначально так медленно, что в большинстве случаев он вообще остается незаметным для человечества; его можно правильно оценить только при наблюдении и сравнении явлений на протяжении значительного отрезка времени. По истечении некоторого периода картина становится более ясной, а успехи кажутся более быстрыми и решительными. Пока богатство означало все, естественно, что люди стремились достичь его, хотя бы ценой своей репутации и честности. Абсолютная и всеобщая истина не проявила себя еще так решительно и не выразилась ничем, что может восхитить глаз или доставить удовольствие чувствам. По мере уничтожения привилегий, связанных с социальными рангами и монополиями, значение всех излишних благ неизбежно начнет уменьшаться. По мере укрепления республиканства, людей начнут ценить за то, что они собою представляют, а не за то, что было ими получено при помощи силы и что силой же может быть отнято.

Остановимся на минуту, чтобы обсудить последствия такого постепенного переворота в мыслях. Одним из самых ранних результатов будет уменьшение своекорыстия при торговле, вследствие чего накопление богатств будет происходить не так часто и не в таких огромных размерах. Люди не будут склонны, как теперь, извлекать выгоду из чужой беды и требовать такой выгоды за свою помощь, которая соответствует не ее ценности, а лишь потребности в ней данного лица. Они будут думать не о том, сколько они могут извлечь выгоды, но о том, сколько можно с благоразумием потребовать. Владелец торгового дела, пользующийся наемным трудом, будет склонен вознаграждать его более щедро, в то время как сейчас он исходит главным образом из того безразличного обстоятельства, что он предоставил капитал. Щедрость нанимателя завершит в сознании рабочего то дело, которое будет начато его представлениями о политической справедливости. Он перестанет растрачивать маленькие избытки, остающиеся от его заработков, на пустое мотовство, что является сейчас основной причиной, по которой он оказывается в полной зависимости от усмотрения хозяина. Он освободится от нерешительности, связанной с рабством, и от оков отчаяния; он поймет, что независимость и достаток едва ли менее достижимы для него, чем для всякого другого члена общества. Это составит естественный шаг вперед к дальнейшему прогрессу, когда рабочий будет получать полностью то, что взимается с потребителя, без того, чтобы посредник, этот праздный и бесполезный монополист, как тогда все поймут, богател на похищенном достоянии рабочего.

Те же чувства, которые обусловят отсутствие алчности при заключении торговых сделок, вызовут щедрость при распределении. Торговец, не желающий богатеть за счет своего клиента или рабочего, откажется также от богатства, достигаемого путем такой же несправедливости, и уделит бедному соседу необходимые ему продукты. Привычка довольствоваться малой прибылью, создаваемая в предшествующем случае, тесно связана с привычкой удовлетворяться малым накоплением богатства. Человек, не стремящийся увеличить свои накопления, не будет противодействовать такому распределению, которое благодаря своему человеколюбивому характеру будет препятствовать росту богатства. Некогда богатство было почти единственной целью людей с грубым и непросвещенным умом. В дальнейшем внимание людей будет распределяться между различными целями, как любовь к свободе, любовь к равенству, приверженность к искусству и жажда знаний. Стремление к этим целям не будет предоставлено, как сейчас, только немногим, но постепенно станет доступно всем. Любовь к свободе, очевидно, влечет за собой любовь к человеку: чувство доброжелательности расширится, а эгоистические стремления ослабеют. Всеобщее распространение истины вызовет общее совершенствование, и люди с каждым днем начнут приближаться к таким взглядам, которые помогут им ценить всякую вещь в соответствии с ее настоящей ценностью. К этому надо присовокупить, что интересующий нас прогресс будет всеобщим, а не индивидуальным. Этот прогресс будет прогрессом для всех. Каждый человек будет чувствовать, что его взгляды на справедливость и честность разделяются, поддерживаются и подкрепляются его соседями. Отступничество будет вряд ли возможно, потому что отступник не только вынужден будет осудить сам себя, но встретит также осуждение других.

В связи с этими рассуждениями надо сделать одно замечание. «Если неизбежный ход совершенствования незаметно сам ведет к уравнению собственности, то зачем надо было предлагать ее как специальную задачу, поставленную перед людьми?» Ответить на это возражение нетрудно. Обсуждаемое совершенствование сводится к знанию истины. Но наше знание останется несовершенным до тех пор, пока эта великая часть всеобщей истины не будет действительно признана таковой. Всякая истина полезна; может ли эта истина, вероятно более существенная, чем всякая другая, не принести пользы? Какова бы ни была цель, самопроизвольно преследуемая разумом, для нас очень важно иметь ясное о ней представление. Наше продвижение к ней благодаря этому ускорится. Хорошо известно то правило нравственности, согласно которому человек, желающий достичь совершенства, хотя никогда своей цели не достигнет, но сделает гораздо большие успехи, чем человек, довольствующийся стремлением к несовершенному.

Вполне очевидны преимущества, которые можно попутно получить, если оценивать равенство как одну из великих целей, стоящих перед нами. Такие взгляды очень помогут нам стать бескорыстными уже сейчас. Они научат нас относиться с пренебрежением к меркантильным расчетам, торговому преуспеянию и к заботам о прибылях. Они дадут нам правильное представление о возможностях человека и о том, в чем заключается его истинное совершенство; они направят наше честолюбие и активность на достойные цели. Разум не может сам достичь великих и славных целей, хотя бы по своей природе он и стремился к ним, если он не поймет их предвестников; поэтому можно думать, что чем раньше появятся эти предвестники, чем они будут яснее, тем благоприятнее будет ход событий.

ПРИЛОЖЕНИЯ

I

ВЛИЯНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ, ПОЯСНЕННОЕ ПРИМЕРАМИ

Грабеж и мошенничество, два больших преступления, совершаемых в обществе, проистекают из: 1) крайней бедности, 2) тщеславия богатых, 3) их тирании. Эти преступления стали постоянными благодаря: 1) законодательству, 2) способу применения закона, 3) неравенству условий.

Влияние политических учреждений станет более очевидным, если мы изучим историю самых важных пороков, существующих в настоящее время в обществе, и если удастся доказать, что их устойчивость связана с политическим строем.

Два величайших злоупотребления, связанных с внутренней политикой народов, господствующих теперь в мире, заключаются, как мы считаем, в неправильном способе перехода собственности, как первоначально посредством насилия, так и вторично путем обмана. Если бы среди жителей какой–либо страны не существовало людей, желающих завладеть чужим имуществом, или если бы это желание не было так горячо и неугомонно, чтобы побуждать их к приобретению этого имущества способами, несовместимыми с порядком и справедливостью, то несомненно, что в этой стране преступления были бы известны только понаслышке. Если бы каждый человек мог с легкостью приобретать все необходимое для жизни и, приобретая, не испытывать тягостного стремления к излишествам, то искушение утратило бы свою силу. Частные интересы хорошо согласовались бы с общественным благом; гражданское общество приобрело бы все то, чем поэзия наделяет золотой век[45]. Исследуем начало, которому эти недостатки обязаны своим происхождением, и меры, которые помогут ослабить их или устранить.