Люболь. Книги 1-4 - Вера Авалиани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это испугало его. Клод протрезвел окончательно. У него разболелась голова, и он пошел за аспирином.
К жене не заглянул, боясь выдать свою тревогу. Он ни в чем ее не подозревал. Конечно, она не хотела портить ему праздник на берегу, поэтому скрывала такую новость. Да и достоверны ли сведения гороскопа: нет в нем появления его, Клода. И в ее натальной карте отсутствует садист Павел.
А может, Ангелы просто переменили жизнь их обоих, а умереть Соня должна была при родах, будучи женой кого-то другого?
Ангел Клода не смог не зааплодировать своему подзащитному и руками и крыльями. Хоть один разумный человек! Даже в пьяном виде он чувствует и понимает больше всех. Какое счастье, что Бог спас для Софьи именно его! Ведь с Жизель он просто пропадал.
Голова просто раскалывалась. Аспирина в их доме не оказалось. Вообще ничего из лекарств! Только то, что должно быть в дорожной аптечке, которая лежала в машине.
Клод решил посмотреть в ней, нет ли аспирина. Вышел во двор. К нему сбежались коты, и собака робко гавкнула. Но Клод приложил палец к губам и зашикал на «меховую семью». Вернулся в дом, взял из холодильника половинку батона колбасы и по пути к машине разбрасывал ее куски в разные стороны, чтобы не создавать конкуренции между котами и собакой. Все они занялись едой – они ведь не обедали из-за пикника у моря: туда они не добрались сегодня.
В машине аспирина не было тоже. Клод уже собрался было сесть за руль и поехать искать аптеку, но в это время из гостевого домика вышел француз – ему не спалось, Бертран решил покачаться на гамаке во дворе или посидеть в беседке. Он принес Клоду стакан с уже растворенным в воде «алка зельцером», и пока Клод пил лекарство, у виллы остановилось такси, и из него вышел кто-то в черном пальто. В свете фонаря на улице Клод узнал Георгия.
Тот, видимо, растерялся, звонить ли в ворота – время-то позднее. Клод окликнул его.
Было видно, что Гия обрадовался.
– Привет, вот прилетел, позвонил Насте, у нее телефон отключен. Думал, что она у вас остановилась, чтобы не спать в той же постели, что и с Владом перед его смертью.
– Нет, они с матерью спят на постели в гостевой спальне у себя в квартире. Но ты проходи, посидим.
– Пить не хочу, – протестующим жестом Георгий указал на стакан.
– Да мы уже тоже пьем «алка зельцер», – с иронией отметил француз. Сегодня выдули гигантскую бутыль домашнего вина на берегу по поводу того, что запустили подъемник.
– Ого. А мне нельзя прокатиться? Или он шумный?
Бертран оскорбился:
– Тише мухи! Отвечаю.
– Ладно, раз фирма гарантирует, поехали к морю, а?
– Хорошая мысль, – поддержал его Клод.
Спустились они и впрямь тихо и гладко. Вокруг камней уже убрали остатки мелкого мусора, которые оставила частично их компания, прихватившая с собой только посуду. Видно, это сделали парни из отеля, расположенного рядом.
Темное море тоже было тихим, подлизывалось. Гия погладил волну, будто животное.
– Люблю море, хоть и родился в горах. Оно такое нежное.
– Что это тебя на лирику потянуло. У тебя глаза, как стальные кнопки, сейф бронированный.
– Ну, считай, влюбился я.
– Даже в этом случае ты предлагаешь считать? – засмеялся Клод.
– Считать любовь любовью никому не мешает. Важно, что: децибелы чувств или деньги в банке. Я Настю люблю, понял это на ее свадьбе, когда девчонку чуть не убили. Но жениться мне на ней нужно именно по расчету. И срочно.
– Из-за авторских прав? Лари волнуется?
– И Лари волнуется. И я волнуюсь, но уже за нее. Пусть лучше конкуренты на меня охотятся, чем на Асю. То есть, Настю. Вы-то от этих самых прав тоже отказались, – в голосе Гии прозвучала горечь, – будто знали, что будет.
– Мы думали, что Илларион защитит сына, станет ему настоящей «крышей».
– Мы уже отомстили за смерть Влада и Олега. Но это их не воскресит.
– А за Татьяну? Тоже отомстили?
– Ты откуда узнал о ее смерти? Из Интернета?
– Думал, Соня переживала это. Но нет, другое.
– А ей вообще можно переживать?! – растерялся Георгий.
Клод оглянулся на бредущего по берегу следом за ними француза и сказал:
– Нельзя. Но новость была неожиданной. Мы же надеялись на то, что будем вместе до конца наших дней. Но не думали о том, что конец может настать через полгода.
Гия остановился от такой новости.
– Вам угрожают, а ты молчишь! – заорал он, забыв про конспирацию.
– Угрожают нам только звезды. Точнее, угрожают смертью при родах Софье в ее гороскопе.
– И ты веришь в эту мутотень? – в голосе Гии почувствовалось облегчение.
– Давай не будем забывать, что это прочла Софья. И, значит, теперь об этом думает.
– Давай положим ее на сохранение прямо сейчас, и врачи возле нее будут дежурить под дулом пистолета и с чеком в кармане халата по утру. Чтобы ни на минуту…
– Она даже не знает, что я знаю. Я порылся в ее ноутбуке. Кстати, там и мой есть гороскоп, и твой. И всех. Она решила книгу написать на основе будущих реальных событий нашей семьи и близкого окружения.
– Гениальная девка, – одобрил Гия. – Давай прочтем наши гороскопы, пока она спит, и на примере прошлого проверим правильность вообще этого вида предсказаний.
– Ты тоже гениальная девка! – опробовал Клод новое русское слово.
– Я – гениальный мужик, – поправил его Гия.
Они позвали француза в кабинку и втроем вернулись на верх скалы, к дому.
– Когда станцию-то закроете. Кабинки надо запирать, а то вдруг кто-нибудь подпилит петли, на которых крепится кабинка к тросам. Вот тебе и травмы новые у Сони.
– Не планируй плохое, – одернул друга Клод.
– Не забывай, что как раз в этом и заключается моя работа в криминальной структуре.
– Кто сможет петли подпилить, тот и замок сумеет сбить, – тяжело вздохнул Клод. Но строительство домиков-станций решил форсировать.
В кабинете у Сони окно было открыто, и явственно слышался шум ночного моря, разбивающегося в пену о скалу, на которой возвышается дом.
Клод оживил экран ноутбука, отправил на распечатку один за другим гороскопы свой и Георгия. Они были на русском языке. Благо, Гия сможет проверить на достоверность и его биографию – он ведь видел фильм по сюжету его жизни с Жиз и в курсе событий жизни Софи.
Георгий рухнул на диван и, даже не сняв пальто, начал читать.
