Сборник "Профессия: ведьма" - Ольга Громыко

По иронии судьбы, постоялый двор вплотную примыкал к кладбищу. Ведущая к нему дорога оказалась единственной приличной дорогой в этом захудалом городишке. На нее пошли тысячи плит серого и розового гранита, более уместного в облицовке храма. По ней хотелось ходить всю жизнь. По ней хотелось пронести невесту на руках. Я бы не удивилась, узнав, что похоронные процессии дотаскивают гроб до кладбищенских ворот и разворачиваются, дабы в угоду усопшему повторить последний путь на “бис”.

Ролар, хихикая, сообщил, что двадцать лет назад здесь была обычная сельская улица, немощеная и колдобистая, но затем белорский король договорился с эльфийским на предмет совместной постройки неброского, но капитального дома дворцового типа и ведущей к нему дороги, дабы монархи и их посольства могли без помех встречаться на нейтральной территории Озерного Края. Белория отвечала за дом, Ясневый Град – за дорогу. Эльфы честно выполнили свою часть уговора, а тогдашний брасовский градоправитель не выдержал искуса и удрал вместе с выданными на строительство деньгами. Официально его все еще искали и с повторным финансированием не спешили, хотя даже дураку было ясно, что гхыр найдут, а о явке с повинной не стоит и мечтать.

Из окон постоялого двора открывался прелестный вид на оградки, надгробия, венки, цветочки и фигуры в черном, рыдающие над могилами. Хозяин заведения и прислуга давно притерпелись к этому жизнеутверждающему зрелищу, но немногочисленные постояльцы были другого мнения. Орсана старательно глядела себе под ноги, Ролар машинально насвистывал известный мотив “Последнего пристанища”, я же раздраженно ворчала, что обычно магам и их спутникам платят за ночлег на кладбище, но никак не наоборот.

Платить и не пришлось. На постоялый двор меня с волком не пустили. Хозяин был непреклонен – его жена обожала кошек, держала их не меньше дюжины, кошачья вонь струилась не только из распахнутых окон и дверей – даже из трубы.

Я задумалась. Мне не хотелось оставлять волка на улице; он мог снова удрать, укусить кого-нибудь, затеять драку с собаками, или, того хуже, нас опять могли настигнуть метаморфы. К счастью, вопрос разрешился сам собой – один из местных жителей, случайно подслушав наш разговор, предложил мне переночевать на его сеновале. Так что неизвестно, кто из нас оказался в выигрыше – я на сеновале или Орсана с Роларом на провонявшем кошками кладбище.

Все ночь сено шуршало, пищало и потрескивало, серые тени бегали по стенам и гулко спрыгивали на клетки с кроликами. Волк постоянно срывался с места и гонял назойливых крыс (очень надеюсь, что только гонял), а возвращаясь, сворачивался клубком у меня в ногах и начинал искать блох, звучно клацая зубами. Часа в три истерично заржала лошадь в соседнем сарае. Мне показалось, что это Смолка, я выскочила ее проведать и уже на улице сообразила-вспомнила, что оставила лошадь на конюшне постоялого двора, а голос подала одна из хозяйских кляч... Так что ночка выдалась та еще, я даже не уверена, что вообще спала, скорее урывками дремала.

Проснувшись с первыми петухами, я выскочила с сеновала, стуча зубами от холода. Солнце еще не взошло, а на траву выпало столько росы, что ее можно было черпать гостями. Позавтракав вместе с гостеприимными хозяевами, я отблагодарила их за ночлег, прочитав над зеленеющими грядками заклинание “чтобы в огороде все росло” (очень простенькое и эффективное заклинание – после него дружно пускаются в рост морковка, картошка, репа, свекла, огурцы, укроп, хрен, лебеда, осот, крапива и мокрица – в общем, все, чем мог похвастаться порядочный огород).

Орсану и Ролара я встретила у ворот постоялого двора. Нежно обхватив разделяющий их столб, они вели неторопливую и, несомненно, деловую беседу, напрочь позабыв про оседланных лошадей, успевших разбрестись по округе. Меня чуть удар не хватил – Смолка, ничтоже сумняшеся, доедала еловый, перевитый лентами венок на свежей могиле, а жеребцы меланхолично щипали траву вокруг обомшелых надгробий. Заметив меня, вампир и наемница шарахнулись в стороны, залились румянцем и, синхронно откашлявшись, пожелали мне доброго утра. Я молча ткнула пальцем в сторону кладбища, они обернулись, охнули и бросились ловить четвероногих святотатцев. Это оказалось непростым делом – за ночь одежда и волосы друзей так пропитались кошачьим духом, что кони фыркали и пятились, отказываясь узнавать хозяев.

– К вечеру мы будем в Арлиссе, – пообещал Ролар, кое-как сладив с Карасиком. – Только сначала сделаем небольшой крюк и заедем в Куряки.

– В курятник? – не расслышала Орсана. – Зачем?

– Ку-ря-ки. Название села, а заодно и крупнейшего в Белории конезавода. Вполне вероятно, что ложняки разживаются лошадьми именно там.

– А если нет?

– Владельцы конезаводов, как и любые торговцы, конкурируют друг с другом и прекрасно знают, кто, когда, кому и сколько продал.

– Так он тебе и скажет! – усомнилась я, вовремя дергая Смолку за повод. Проходившая мимо баба так и не догадалась, в какой опасности было ее коромысло, заинтересовавшее всеядную лошадку цветастой росписью.

– Не скажет с ходу – заведу в темный угол, широко улыбнусь и предложу взаимовыгодное сотрудничество. – По спокойному лицу вампира нельзя было догадаться, шутит он или говорит серьезно.

Мы тронулись в путь, но на выезде из Браса я весьма кстати заметила лавку знахаря-травника, спешилась и, попросив друзей немножко обождать, зашла внутрь. Магом ее владелец не был, но в травках разбирался, все они были собраны по правилам и в срок, то есть исключительно действенны. В лавке я пробыла не дольше пяти минут, у знахаря нашлось нужное снадобье, и он не стал ломить цену, а я, соответственно, торговаться. Небрежно сунув пакетик в карман, я расплатилась, вышла и снова вскочила на лошадь. Орсана без особого интереса спросила, что мне там понадобилось, на что я так же равнодушно ответила, что прикупила кой-каких зелий взамен истраченных. Девушка чуть заметно покраснела, решив, что речь идет о желудочных каплях, а я не стала ее разубеждать. Пока, по крайней мере, чтобы она не обиделась еще больше.

Куряки открылись перед нами с вершины высокого пологого холма, и я не удержалась от изумленного вздоха – повсюду, куда ни глянь, простиралось необъятное разнотравное поле, заполоненное лошадьми и строениями. Село, если так его можно назвать, больше напоминало военный лагерь на привале – лошади паслись, резвились и перебегали с места на место, вокруг них суетились люди и собаки, тянулись телеги с мешками овса и возы с сеном; блинные конюшни чередовались с сельскими хатками и огородиками, и только в центре было какое-то подобие площади, окруженной домами лавочного типа с пестрыми вывесками.