Отдел убийств: год на смертельных улицах - Дэвид Саймон

– наверное, около 90 процентов, – взята из сцен и разговоров, которые я засвидетельствовал лично. Однако отдельные важные события происходили в смены, когда я не работал или сопровождал других детективов. В этих случаях я старался не приводить прямые цитаты слишком часто, а когда приводил, то старался брать только те, которые вспомнили детективы. А если персонаж о чем-то думает, это не просто мои догадки: в каждом случае эти мысли выливались в дальнейшие действия либо я впоследствии обсуждал их с самим человеком. Отдавая материал на ознакомление детективам, я хотел удостовериться, что передал их мысли как можно точнее.

Беспрецедентной и несравненной помощью Балтиморского департамента полиции я обязан покойному комиссару Эдварду Дж. Тилману, а также нынешнему комиссару Эдварду В. Вудсу. Также я благодарен заместителю комиссара по операциям Рональду Дж. Маллену; полковнику в отставке Ричарду А. Лэнэму и заместителю комиссара Джозефу У. Никсону, возглавлявшим уголовный розыск в разное время в 1988 году; капитану Джону Дж. Макгилливари, главе отдела преступлений против личности; лейтенанту Стюарту Оливеру, административному лейтенанту отдела кадров; а также нескольким начальникам, оперативным сотрудникам и специалистам БПД, старавшимся во всем пойти мне навстречу.

Эта книга была бы невозможна без бесценной поддержки директора Денниса С. Хилла, главы отдела общественной информации Балтиморского департамента, и лейтенанта Рика Пуллера и сержанта Майкла Э. Фрая из юридического отдела.

Также я бы хотел поблагодарить старшего медэксперта доктора Джона Э. Шмялека и других в его бюро за советы и сотрудничество; а также доктора Шмялека и Майкла Голдена, представителя управления здравоохранения штата, за само право посещения бюро. В городской прокуратуре я обязан прокурору штата Стюарту О. Симмсу, главе отдела насильственных преступлений Тимоти В. Дури и главе судебного отдела Аре Кроу.

С издательской стороны эта книга появилась на свет только решительными стараниями Джона Стерлинга, главного редактора Houghton Mifflin, который с самого начала разглядел ее потенциал и наотрез отказался его упускать. Большей частью того, что здесь можно назвать хорошим материалом, книга обязана его терпению, таланту и знаниям; во всем остальном виноват я. Еще книга стала намного лучше благодаря усилиям Луизы М. Эрдманн, доказавшей, что качественная редактура рукописи – это искусство, а не ремесло. Также благодарю Ребекку Сайкью-Уилсон и все остальных в Houghton Mifflin, оказавших книге такую сильную поддержку.

Также я благодарен своим редакторам в «Балтимор Сан», которые предоставили отпуск для завершения книги и неотступно ее поддерживали, даже когда я пропустил дедлайн или три. Спасибо Джеймсу И. Хауку, шеф-редактору; Тому Линтикаму, редактору новостей метрополии; Энтони Ф. Барбьери, редактору городских новостей; и преподавательнице писательского мастерства Ребекке Корбетт, моему кладезю советов и поддержки с тех пор, как я восемь лет назад начал писать в «Сан» сводки ночных смен полиции.

Я бы хотел поблагодарить Бернарда и Дороти Саймонов, моих родителей, за их бесценную помощь в последние три года, а также Кайлу Такер за не менее важную для меня любовь и огромную поддержку.

Самое главное, эта книга не существовала бы без помощи лейтенантов отдела по расследованию убийств Гэри Д’Аддарио и Роберта Стэнтона, а также сорока детективов и сержантов, служивших под их началом в 1988 году. Они сильно рисковали, и надеюсь, теперь думают, что риск хотя бы в чем-то оправдался.

Наконец, примечание о последней этической дилемме. С течением времени близкое знакомство и даже дружба порой могут исказить отношения журналиста с темой его исследований. Зная об этом, я приступил к работе в отделе убийств с политикой полного невмешательства. Если в главном офисе звонил телефон и, кроме меня, ответить было некому, никто и не отвечал. Но детективы сами меня испортили. Все началось с телефонных сообщений и докатилось до исправления ошибок и корректуры. («Ты же писатель. Почитай-ка этот аффидевит».) И в течение целого года я разделял с ними поездки за фастфудом, споры в барах и полицейский юмор – тут даже опытному наблюдателю трудно оставаться в стороне.

Оглядываясь назад, я считаю, хорошо, что год закончился, когда закончился, – то есть раньше, чем кто-нибудь из детективов подтолкнул меня вмешаться и чем-нибудь навредить. Однажды в декабре я обнаружил, что пересек черту – «ассимилировался», как говорят журналисты. Я ехал на заднем сиденье машины без опознавательных знаков по Пенсильвания-авеню, искал вместе с Терри Макларни и Дэйвом Брауном свидетельницу. Вдруг детективы встали на обочине, чтобы опросить женщину, подходившую под описание. Ее сопровождали два молодых человека. Макларни выскочил и схватил одного, но хлястик тренчкота Брауна зацепился за ремень безопасности, и он завалился обратно на водительское сиденье. «Вперед! – крикнул он мне, вырываясь. – Помоги Терри!»

Вооруженный шариковой ручкой, я последовал за Макларни, который с трудом прижимал одного к припаркованной машине, пока второй злобно на него зыркал.

– ХВАТАЙ ЕГО! – заорал мне Макларни.

Вот так в миг слабости газетный репортер положил гражданина своего города на капот и провел самый жалкий и некомпетентный обыск в истории. Дойдя до щиколоток, я оглянулся через плечо на Макларни.

Он, естественно, ржал во весь голос.

Дэвид Саймон

Балтимор

Март, 1991

Post mortem

Чтобы воздать должное истинному автору идеи для этой книги, отправимся на двадцать лет назад, в сочельник, который я провел с Роджером Ноланом, Рассом Карни, Дональдом Кинкейдом и Биллом Лэнси, когда наблюдал за ежедневным авралом и готовил короткую статью о праздновании Рождества в отделе по расследованию убийств. Не знаю, как вам, а мне нравится извращенность «тихой святой ночи»[85] в сопровождении двойного нападения с холодным оружием в Пимлико, и я решил, что у «Балтимор Сан» найдутся читатели, которые смогут оценить подобный юмор.

И я пронес мимо дежурного бутылочку и присоединился к группе убойного, работавшей в ночную над уличным огнестрелом, передозировкой и вышеупомянутой поножовщиной. Позже, когда большая часть суеты закончилась и по офисному телевизору шел утренний праздничный концерт хоралов, я сидел с детективами, пока нам разливал Карни.

Звякнул лифт и появился Кинкейд, вернувшийся с последнего огнестрела ночи – вялой попытки, после которой жертва попала на койку реанимации с пулевым ранением в бедро. Пострадавший еще отметит Новый год.

– Остальные сейчас только просыпаются, лезут под елку и находят какие-нибудь подарки. Галстук, новый кошелек или еще что, – сокрушался Кинкейд. – А этот бедолага получил на Рождество пулю.

Мы посмеялись. А потом – никогда не забуду этот момент – Билл Лэнси сказал:

– Тут вообще такая херня творится. Если бы кто-нибудь просто записал, что у нас происходит в течение года, целая бы книжка получилась, блин.

Через два года Билл Лэнси, земля ему пухом, скончался