Грот танцующих оленей (журнальные иллюстрации) - Клиффорд Саймак

нелегко, но он справится. И засадит их всех здесь, в подвале, играть в песочнице, как стайку ребятишек. Ведь он же их старый добрый док, и они доверяют ему.

Дом на берегу

Дэвид Латимер заметил дом как раз тогда, когда совсем заблудился. Он держал путь в Вайалусинг — городишко, о котором прежде только слышал, но никогда туда не ездил, — и, ясное дело, где-то свернул не на ту дорогу. Проехал две совсем крохотные деревушки под звучными именами Эксельсиор и Наварра и, если дорожные указатели не врали, через несколько миль должен был добраться до Монтфорта. Оставалось надеяться, что кто-нибудь в Монтфорте сумеет вывести его на верный маршрут.

Дорога была местного значения, извилистая, узкая, с небольшим движением. Она крутилась по-над изрезанным берегом, по сбегающим к океану мысам, была окаймлена березами и вечнозелеными кустами и редко удалялась от воды так, чтобы не слышен стал приглушенный шум прибоя, бухающего о наваленные на берегу огромные валуны.

Машина вскарабкалась на долгий крутой подъем, и тут он впервые увидел дом посередине между дорогой и берегом — нескладную кучу кирпича и облицовочного камня. По бокам дом украшали две тяжелые печные трубы. К строению примыкала старая березовая роща, но при этом оно так поднималось над местностью, что поневоле мерещилось — дом плывет по небу. Латимер замедлил ход, потом съехал на обочину и остановился: захотелось рассмотреть дом получше.

К фасаду вела полукруглая подъездная аллея, вымощенная кирпичом. По краям ухоженной лужайки высились несколько могучих дубов, а под ними стояли элегантные каменные скамьи. Судя по всему, на них никто ни разу не сидел.

И Латимеру представилось, что в таком месте, должно быть, приятно жить: от дома веяло уединенностью, отрешенностью от мира и вместе с тем старомодным достоинством. На лужайке, марая и даже оскверняя ее, торчал большой, прочно установленный плакат:

СДАЕТСЯ ИЛИ ПРОДАЕТСЯ

Обращаться в агентство недвижимости «Кемпбелл» —

полмили дальше по дороге

И стрелка, указывающая, в каком направлении отсчитывать эти полмили.

Латимер не спешил с отъездом, просто сидел себе тихо в машине и любовался домом. И вдруг подумал: а ведь море, должно быть, совсем рядом и со второго этажа по заднему фасаду морской простор, наверное, раскрывается во всю ширь.

Если разобраться, то именно ради подобного убежища он и стремился в Вайалусинг — он искал местечко, где мог бы провести два-три спокойных месяца за мольбертом. Надо думать, убежище в Вайалусинге оказалось бы поскромнее, хоть описание, какое он получил предварительно, не отличалось полнотой.

Да нет, перебил он себя, не сводя глаз с дома, это слишком дорого. Почти наверняка дороже, чем он может себе позволить, хотя последние успешно проданные полотна сделали его, пусть ненадолго, обеспеченным человеком. А что, если, начал он спорить с собой, аренда обойдется не так дорого, как кажется? Такой домина привлечет немногих — слишком велик. Но ему-то лично это все равно, он проведет здесь недолгие месяцы и вполне может расположиться в двух-трех комнатах…

Странная штука, потянулась мысль далее, чем же все-таки привлек его этот дом, инстинктивно и без колебаний, отчего он мгновенно уверился, что именно о таком и мечтал? И ведь не догадывался до этой самой минуты, о чем мечтает. Дом старый, сказал он себе, дому лет сто, а скорее двести. Построен каким-нибудь давно забытым лесопромышленником. И необитаем, вероятно, уже не первый год. Там должны быть мыши, да и летучие мыши тоже.

Он включил скорость и не спеша двинулся дальше, оглядываясь на дом через плечо. Проехал полмили и на окраине городка — по-видимому, это и был Монтфорт, хоть при въезде не удосужились поставить указатель, — справа от дороги приметил дряхлую кособокую хибару. Перекошенная, провисшая вывеска оповещала, что тут и находится агентство «Кемпбели». И, едва ли отдавая себе отчет в том, что делает, и во всяком случае ничего еще не решив, он съехал с дороги и остановился.

В хибаре сидел человек средних лет. Свитер с высоким воротом, ноги в широких штанах заброшены на захламленный стол.

— Заехал справиться про дом, — сказал Латимер. — Тот, что чуть дальше по дороге. Где кирпичная подъездная аллея.

— А, этот! Сразу скажу вам, незнакомец, что в данную минуту не имею возможности показать его вам. Жду покупателя, пожелавшего посмотреть имение Фергюсонов. Хотя вот что. Могу дать вам ключи.

— А не могли бы вы сообщить мне примерно, какова арендная плата?

— Почему бы вам сначала не осмотреть его хорошенько? Сами решите, что вы о нем думаете. Как вам обстановка. Подходит ли он вам. Если понравится, тогда поговорим. Такой дом нелегко продать. Он немногим по вкусу. Слишком велик, с одной стороны, и слишком стар. Можно бы предложить вам приемлемые условия. — Сбросив ноги со стола на пол, человек покопался в одном из ящиков, извлек оттуда ключ с привязанной биркой и швырнул на столешницу. — Осмотритесь, потом возвращайтесь. Канитель с имением займет не больше чем час-другой.

— Спасибо, — сказал Латимер, забирая ключ.

На этот раз он подъехал к самому дому и поднялся по ступенькам. Ключ легко повернулся в скважине, дверь отворилась бесшумно на хорошо смазанных петлях. Он очутился в вестибюле, пересекающем весь дом от фасада до фасада. Видна была лестница, ведущая наверх, а по сторонам вестибюля распахнутые двери вели в комнаты первого этажа.

В вестибюле было полутемно и прохладно, изящно и чуть-чуть высокомерно. Когда Латимер двинулся в глубь дома, доски пола и не подумали заскрипеть под ногами, чего в доме столь почтенного возраста вполне можно было бы ждать. И не чувствовалось никакой затхлости, не было запаха сырости и плесени, и ни малейших следов мышей и летучих мышей.

Дверь направо была распахнута, как и все остальные, и он заглянул в комнату. Большая комната, наполненная светом: закатное солнце проникало сюда сквозь окна по бокам мраморного камина. По другую сторону вестибюля расположилась комната поменьше, с камином в углу, — по всей видимости, кабинет или библиотека. А та большая комната, вне всякого сомнения, по проекту предназначалась под гостиную. Дальше справа находилось помещение, служившее некогда кухней, — здесь был огромный кирпичный очаг утилитарного вида, на котором, вероятно, готовили пищу. А напротив слева была еще одна большая комната с мраморным камином меж окнами, с удлиненными зеркалами в стене и затейливой люстрой, свисающей с потолка. Тут, безусловно, должна была располагаться столовая — именно такая обстановка располагала к неспешным званым ужинам прежних времен.

Оставалось разве что головой покачать: все это