Игра в города - Илья Кривошеев

– «Преподаватель тромбона», – обратилась «дьяволичная» Ирина Константиновна к преподавателю тромбона, показывая на меня, – если вы возьмете этого молодого человека к себе на курс, я не буду возражать, чтобы его зачислили в наш колледж искусств.

Молодой преподавать тромбона посмотрел на меня и спросил:

– Пойдешь ко мне учиться играть на тромбоне?

– Ну, да, конечно, – промямлил я, хотя до этого я и понятия не имел, как он выглядит, этот тромбон.

– Ну что ж, тогда я его беру к себе на курс, – сказал преподавать тромбона.

Он отвел меня в большую аудиторию кафедры духовых и ударных инструментов, показал мне тромбон, протянул мундштук, попросил в него дунуть, потом попросил показать ему мои зубы и сказал:

– О, дорогой друг, у тебя передний зуб выступает, ты не сможешь играть на тромбоне.

– Что же мне делать?

– Я поговорю с Бражниковым Тимофеем Сергеевичем, он саксофонист. Может он тебя к себе возьмет.

Тимофей Сергеевич согласился взять меня в ученики.

– Ты из Башкирии? – спросил меня Тимофей Сергеевич.

– Да.

– Я тоже в Уфе родился. Значит, ты собираешься переехать в Тольятти? А где ты здесь будешь жить? У нашего колледжа нет общежития.

– Первый месяц поживу у брата. А потом надо будет снимать квартиру.

– Я могу тебе помочь с жильем. Я сдаю однокомнатную квартиру. В ней живут два студента нашего колледжа. Хорошие ребята. Саша и Дима. Давай я с ними поговорю, и если они не будут против, я смогу подселить тебя к ним.

– Да, конечно, конечно я согласен, – обрадовался я тому, что практически решилась моя проблема с жильем.

Через несколько дней я был зачислен в колледж Тольяттинского института искусств на кафедру духовых и ударных инструментов по классу саксофон к Тимофею Сергеевичу. Тимофей Сергеевич меня обрадовал, что Саша и Дима были не против принять меня к себе жить. На своем «жигуленке» он отвез меня показать квартиру и познакомить с Сашей (дома тогда был только Саша). Так все удачненько обустроилось, и я готов был начать учиться.

Уехал в Туймазы за вещами и в самом конце августа вернулся в Тольятти.

Квартира

Спортивная сумка, рюкзак, чемодан, пакет и гитара в чехле – таков был мой багаж. От автовокзала до моей новой квартиры было недалеко, однако мой багаж и еще плохое ориентирование в городе не позволили бы мне удачно добраться, поэтому мне пришлось взять такси, которое предлагало свои услуги здесь же, на автовокзале.

Улица Мира – центральная улица Тольятти. Вообще, я думаю, что с центрами городов мне везет, ведь по большей части я жил всегда недалеко от центра города, а не где-нибудь в спальном районе. Признаюсь, я люблю городские центры, в них все же больше жизненного потока и позитива. Как сейчас помню, улица Советская, дом 36, квартира 9, первый подъезд, третий этаж налево. (Да и цифры меня безумно радовали; 3, 6 и 9 – мои любимые цифры, самые счастливые.)

Это была однокомнатная квартира, которая на пороге встречала небольшим двухметровым коридором и холодильником в его конце, который стоял прямо напротив входной двери. Сразу налево – дверь в санузел, а затем, обогнув стену, открывались комната и кухня. Кухня – стандартная, квадратная, хрущевская, выходящая окном во двор. Весь необходимый инвентарь на кухне имелся, здесь было довольно хорошо и уютно. Комната была большая, по крайней мере, места для троих нам хватало. Окно выходило на улицу Мира, где напротив располагался продуктовый магазин «Миндаль», куда мы часто заходили затариваться, в частности за куриными пельменями «Федоровские» в желтой упаковке. Справа от входа стоял всегда разложенный диван, на котором спал Саша. Справа же, у окна, был его шкаф. Слева, поперек комнаты, стоял еще один шкаф, более высокий, которым пользовались я и Дима. Этот шкаф как будто делил комнату на две половины: на «сашину» и «димину». Эти два шкафа можно было сравнить не только по высоте, но и по качеству: сашин был добротный, крепкий, а димин, фанерный, держался на соплях. На небольшой «диминой» стороне было только две кровати: слева – кровать Димы, справа – предназначалась мне. Мою кровать Тимофей Сергеевич завез недавно, потому что в тот день, когда он показывал мне квартиру, ее еще не было. Также у моей кровати еще был небольшой комод, который я использовал для своих вещей.

Между двумя кроватями отрывалась дверь на балкон. Балкон – был нашей отрадой, где можно спокойно покурить, поболтать, подумать. Интересный балкон – проходного типа, соединенный с аналогичным балконом соседнего, перпендикулярного, дома таким образом, что между этими домами образовывалась проходная арка во двор. Балкон был сквозной, застекленный с обеих сторон и выходящий как на центральную улицу, так и во двор. Да, тот балкон был чудесен! «Майский день – именины сердца», – почему-то так он у меня ассоциируется до сих пор.

Когда я заехал в квартиру, в ней никого не было, ни Саши, ни Димы. Я обживался, осваивался, наслаждался своим новым домом.

Саша

Саша появился вечером. У него был спортивный велосипед, и он каждый вечер, пока на дворе стоял прекрасный август, делал свои велопробеги. Высокий, короткая стрижка, серый спортивный костюм (куртка и шорты), велосипедные перчатки «без пальцев». Говорил он интересно: немного посмеиваясь и протягивая слова.

Был он хозяйственником и чистюлей, и еще собственником. Что не удивительно, ибо по зодиаку он – Дева. С первых дней я понял его характер и стиль его жизни и поведения, потому что сам такой – Дева.

Родом Саша был из Новосибирской области, село Березовка, где он и окончил музыкальную школу. А затем в Новосибирске учился в музыкальном училище. По специальности своей он был народник, играл на баяне, и, как мне говорили, был виртуозом. Хотя за все те три года, что я его знал, я ни разу не видел, как он играл на баяне. А если и видел, то только один раз, и тот не помню. А баян был, в черном чехле пылился на сашином шкафу.

После училища Сашу призвали в армию служить. И попал он в Тольятти. По распределению – в военный оркестр, так как был музыкант. Кажется, он говорил, что два года службы прошли для него незамеченными, потому что военный оркестр – это тебе не стройбат. А после дембеля остался в этом же самом военном оркестре на контрактную службу. Но, по большому счету, это даже была не столько служба, сколько необременительная работа: утром пришел в оркестр, отметился, а дальше свободен. Ну а по праздникам, например, 9 мая, играть на парадах естественно. Оклад, соцпакет, выходные – все по уставу. А играл Саша в оркестре на тубе, был бас-духовик. Говорил, что в армии тубу освоил быстро.

В военном оркестре Саша познакомился со всеми духовиками Тольятти, многие из которых здесь тоже подрабатывали, и скоро стал уже своим человеком.

После армии вместе со своим сослуживцем Саша снимал однокомнатную квартиру в Новом городе (он же Автозаводский район). Сослуживца звали Серега, и он был компьютерщик. Но спустя пару лет Серега переехал жить в Самару, так как там ему предложили хорошую работу. И Саша остался жить один.

Тимофей Сергеевич Бражников, который тоже подрабатывал в тольяттинском военном оркестре, предложил Саше переехать в его квартиру.

– Ты же знаешь, у меня есть еще квартира, которую я купил у Бурмистровича (трубач), – говорил Бражников. – И она сейчас свободна. Прежняя семейная пара, которой я сдавал квартиру, съехала. Эту квартиру я покупал для дочери. Когда она выйдет замуж, она будет ее. А сейчас можешь жить ты. Подумай сам, квартира в Старом городе, на Мира. Тебе гораздо удобнее и быстрее будет добираться до Шлюзового на работу, чем ты будешь ездить с Новика. И Институт искусств рядом. И чтобы тебе не оплачивать полностью квартиру, я могу к тебе подселить одного студента с нашего колледжа. Он тоже играет на тубе. Зовут Дима. Он недавно спрашивал меня, не сдаю ли я квартиру.

Для Саши это было, конечно, выгодное предложение. И он переехал.

Дело было в мае 2006 года. Через месяц в квартиру подселился Дима. И еще через два – я. Так укомплектовалась бражниковская квартира.

Саша был на 7 лет старше меня, то есть тогда ему было 23 года.

Я заехал в квартиру 25 августа. В первый же вечер, когда Саша вернулся со своей велопрогулки, он подсчитал, сколько денег я должен ему и Диме за эти последние семь дней августа, за который они уже заплатили. И тем самым продемонстрировал свою хозяйственную жилку, что мне вполне симпатизировало. Что касается квартиры, то за нее мы платили шесть тысяч каждый месяц, то есть по три тысячи на каждого соответственно.

И хотя Саша любил порядок и тишину в доме, но хозяйственность была отнюдь не главная его черта. В первую очередь Саша был – музыкант! Музыка была его жизнью, а также работой и всем остальным. И дома, в нашей квартире, он тоже занимался музыкой. Но играл он не на баяне и не на тубе (эти громкие инструменты были его рабочими, и, как я уже говорил, как он на них играет, я никогда не видел), дома он играл на бас-гитаре. На электрической бас-гитаре естественно. Знаете, когда эта гитара подключается к музыкальному центру, к сашиному музыкальному центру, который стоял в комнате на окне, а к нему подключаются наушники, то в этом случае гитара не создает абсолютно никакого шума. И Саша всегда, когда приходил домой, подключал свою гитару, одевал наушники и с каким-то особым наслаждением и экстазом упивался своей игрой на гитаре. Иногда это восхищало, иногда на это просто приятно было смотреть, но это никогда не раздражало.