Потерянное прошлое - Уоррен Мерфи

Отец сказал ему, что от этого есть лекарство и предупредил, что оно помогает только в микроскопических дозах. Злодей Нейтан Круэт лизнул лекарство кончиком языка, и его лицо расплылось в улыбке. В большой светлой улыбке.

На этой фразе голос Хирама наполнялся добрыми нотками, и он изображал у себя на лице широченную – от уха до уха – улыбку.

– И мой отец спросил: “Нейтан, как у тебя голова – боль прошла?” И Злодей Нейтан Круэт, страдавший от головной боли с незапамятных времен, ответил голосом чистым, как звон колокольчика: “Какая боль?”

Господа, я понятия не имею, чему вас учат в ваших мудреных колледжах, но не требуется никакой науки, чтобы понять, что перед нами средство от головной боли. Сейчас мы продаем лекарство от головной боли на хвойном настое. На чистом настое хвои. Но если выяснить, что входит в то индейское снадобье, то “Брисбейн” станет самой гигантской фармацевтической компанией в мире. Мы назовем лекарство “регенератор мозга”, как называл его мой папочка – упокой, Господи, его душу?

Затем, в присутствии первого поколения химиков компании, старик приказал открыть большой сейф, стоящий в углу его кабинета. И впервые на свет был извлечен заткнутый деревянной пробкой пузырек. Один из химиков попытался произвести анализ содержимого. Говорят, он его просто попробовал. Другие утверждают, что он изрядно отхлебнул снадобья. Как бы то ни было, он покинул лабораторию и никогда больше в нее не возвращался, а его мозги прочистились до такой степени, что он не узнавал никого, даже жену.

Старший химик компании “Брисбейн” пришел к выводу, что “регенератор мозга” – такое же проклятое и богопротивное изобретение, как и теория Дарвина. Но в пятидесятые годы, когда ученые больше не верили в проклятия и миром правил разум, еще один химик решил заняться зельем. Это было время расщепления атома, спектрометров, абсолютной веры в то, что все на свете есть материя и что человек способен познать эту материю. И вера эта была столь непоколебимой, что ей мог позавидовать сам Папа.

Химик громогласно объявил, что ему достаточно одного грамма зелья, чтобы определить все ингредиенты “проклятого регенератора мозга”.

С улыбкой на лице он откупорил пузырек. Все так же улыбаясь, он спросил, сколько сейчас времени. Три тридцать, ответили ему.

– О! – На лице его отразилось полное понимание. – Это значит, что маленькая стрелка на цифре три, а большая – на шести. Этот кружочек с ручкой – это шесть, правильно?

В прогрессивные пятидесятые сумасшедших не оставляли без внимания. Напротив, им стремились помочь. Вот и химику помогли – сначала надеть смирительную рубашку, а потом – добраться до тихой больницы. Через несколько дней он был в полном порядке. Но он никак не мог вспомнить, что с ним было не так. Последнее, что он помнил, – это то, что он пролил каплю и попытался вытереть ее.

Когда десятилетие спустя Уилбур Смот переступил порог компании “Брисбейн Фармацевтикалз”, она была в первых рядах среди компаний этого профиля. Дети низкооплачиваемых сотрудниц были обеспечены присмотром, пока их матери работали. Благодаря программе “Просвещение”, “черные” вошли как в лексикон служащих, так и в штатное расписание. На работу была принята необходимая квота всевозможных меньшинств, и эта квота встречала у входа все официальные правительственные делегации и водила их по лабораториям. В действительности “просвещенные” работодатели знали, что в лабораториях работает не больше черных, чем во времена старика Хирама, но зато теперь каждый из них помнил, что не надо называть их тем обидным словом, которым их называли прежде. Знали они и еще кое-что – что-то о “регенераторе мозга”. А именно, что он может попадать в организм через кожу.

Поэтому, когда Уилбур Смот вошел в лабораторию, его не удивило, что старший химик работает в резиновых перчатках и резиновой маске. Он знал, что тот пытается выяснить химическую формулу “дегенератора мозга”, как в шутку назвали зелье химики.

Уилбур на цыпочках подошел к старшему химику. Он должен заставить его понять, что истинная сила разума может быть раскрепощена только путем отказа от сопротивления силам природы.

– Получилось! – воскликнул старший химик, наблюдая за происходящей в колбе реакцией. – В самом деле получилось! Вы знаете, что это такое?

– Нет, – ответил Уилбур Смот.

Он понимал, что старший химик выявил составной компонент, вступивший в реакцию с веществом в колбе – обычный химический опыт. Но он не имел ни малейшего понятия, в какую великую тайну только что проник старший химик.

– Эта проклятая формула вовсе не регенерирует мозг. Она уникальна – в этом не может быть сомнений. Но она не заставляет мозг работать лучше, хотя кое-кто в это и верит.

– Что это?

– Это пентотал натрия наоборот. В жизни не видел ничего подобного.

– Вещество, заставляющее человека говорить правду?

– Нет. Пентотал, примененный в малых дозах, стимулирует память, высвобождает ее. Достигается не постижение истины, а лишь улучшение памяти. А этот “регенератор мозга” укрепляет мозговые артерии, и при этом уничтожает функций мозга, а не высвобождает их. Все это напоминает внезапную потерю памяти.

– Так вот почему тот химик пятидесятых годов забыл, как по часам узнавать время? – спросил Уилбур.

Каждый химик компании “Брисбейн” знал про старый индейский секрет и что основатель компании озадачил своих ученых разгадкой этого секрета, и что в течение многих лет все попытки оканчивались неудачей.

– Точно, – подтвердил старший химик. – Но к нему память вернулась. Пятьюдесятью годами раньше ему бы преспокойно позволили покинуть город, как тому, первому. Возможно, первый химик принял слишком большую дозу. Мощное средство.

– А черный, – догадался Уилбур, – забыл про вежливость. Он забыл благоприобретенные навыки.

– И тогда он стал абсолютно нормальным, и его стали считать хамом.

– Индейцы давали преступникам большие дозы с тем, чтобы на смену отрицательному поведению, свойственному взрослым, пришло поведение ребенка, – заявил Уилбур.

Будучи приверженцем “Братства Сильных”, он немало знал об отрицательных мыслях и отрицательных поступках. Но тогда непонятно, почему индейцы называли зелье “проклятым”.

– Ну, подумайте сами, Уилбур, – сказал старший химик. – Если вы все Забыли, то вы забыли и то, кто вы есть. Вы забыли тех, кого любите, и тех, кто любит вас. Вы забыли свое происхождение. А для индейца, предать забвению свои традиции – значит, умереть при жизни.

– Это ужасно, – согласился Уилбур.

– Да... Мы сможем продавать это снадобье психиатрическим клиникам.

Старший химик встряхнул колбу, чтобы получше рассмотреть, как происходит реакция. Довольный собой, он глубоко вздохнул.

– Но раз оно такое сильнодействующее, то почему бы не принести с его помощью пользу всему человечеству?

– С помощью чего? – спросил старший химик.

– С помощью вашего открытия.

– Какого открытия?

– Оно не может принести вред людям, – настаивал Уилбур.

– Вот это? – старший химик поднял колбу.

– Да, – кивнул Уилбур.

– А что это?

– “Регенератор мозга”. Вы открыли, что оно подавляюще действует на память. Вы разгадали секрет проклятия. Вы обнаружили, что оно вызывает амнезию.

– Что вызывает амнезию? – спросил старший химик.

– Вот это, – Уилбур показал на колбу.

– Да. А что это?

– Вещество, подавляющее память.

– Нет, благодарю вас. Черт побери, я совсем забыл, чем я сегодня должен был заниматься.

И в этот самый момент Уилбур понял, что его старший коллега вдохнул пары зелья. Он тут же сообразил, что оно слишком бесценно, чтобы оставлять его в руках невежественного коммерсанта. Его необходимо забрать у этих людей, которые настолько преисполнены отрицательной сущности, что готовы в своих корыстных целях заразить ею и всех окружающих.

Отныне дар человечеству или его проклятие будет находиться в руках тех, кто искренне заботится о людях – в руках достигших просветления адептов “Братства Сильных”. А это последнее не есть культ, не есть религия, но, как Уилбур Смот чувствовал каждой клеточкой своей души, есть абсолютная истина.

Уилбур проводил коллегу в его кабинет, а затем очень осторожно, чтобы, не дай Бог, не вдохнуть или не прикоснуться к коричневатой смеси, смешал все препараты в колбах и пробирках. Потом собрал все описания опытов, проделанных брисбейнскими химиками за многие годы, и сунул их в карманы. Он отнесет и пузырек, и эти записи в единственное в мире место, где им будет найдено должное применение. Он отнесет это людям, которым доверяет, доверяет настолько, что позволяет им забирать треть его зарплаты.

Это было старое здание из коричневого кирпича, купающееся в ярком свете солнечного зимнего дня. Крыша покрыта толстым слоем снега, на входной двери большой плакат, предлагающий произвести бесплатный анализ характера. Уилбур прошел такой тест, когда, одинокий и напуганный, прямо из колледжа пришел на работу в “Брисбейн Фармацевтикалз”.