Полосатый катафалк - Росс Макдональд

— Я хочу знать, что тут происходит. Моя жена у вас, не так ли?

Я удивленно уставился на него.

— Ваша жена? Мы разве знакомы?

— Я полковник Блекуэлл. Мы с вами вчера говорили по телефону.

— Ясно. У вас случайно нет при себе какого-нибудь удостоверения?

— Мне не нужны документы, удостоверяющие личность. Я сам себя удостоверяю.

Он говорил так, словно в него вселился дух старшего сержанта. Его коричневое лицо сначала побагровело, затем полиловело. Я спросил багрового Блекуэлла:

— Вы действительно полковник Блекуэлл? По тому, как вы сюда ворвались, можно подумать, что вы псих. У нас часто здесь бывают психи.

В приемную заглянула женщина с розовыми волосами, теребящая руками нитку искусственного жемчуга. Это была мисс Дитмар из агентства, ведающего манекенщицами.

— У вас все в порядке?

— Ситуация под контролем, — успокоил я ее. — Просто мы устроили состязание, кто кого перекричит. Этот джентльмен победил.

Полковник Блекуэлл не мог вынести, чтобы о нем так говорили в его присутствии. Он повернулся ко мне спиной и уставился в стену. Мисс Дитмар понимающе махнула рукой, мотнула розовой гривой и удалилась, оставив в кабинете облачко парфюмерного смога.

Дверь внутреннего кабинета отворилась. Миссис Блекуэлл явно пришла в себя, что, собственно, и требовалось.

— Это был мираж? — спросила она.

— Не мираж, а мисс Дитмар. Ее контора рядом. Явилась на шум. Она очень боится, чтобы меня не обидели.

— Я хочу извиниться за нас обоих, — сказала миссис Блекуэлл, выразительно посмотрев на мужа. — Я не должна была сюда приходить. Я поставила вас в сложное положение.

— Я часто оказываюсь в сложных положениях. Мне это даже нравится.

— Вы очень любезны.

Блекуэлл обернулся так, словно его вращало специальное устройство, и мы увидели новое лицо. Его перестал искажать гнев, оно приняло нормальное выражение. Лишь в глазах была горькая обида, словно его жена только что заявила, что разводится с ним и выходит за меня. Обиду он скрывал под широкой и смущенной улыбкой.

— Может, начнем все сначала, без повышенных интонаций?

— Меня это вполне устраивает, полковник.

— Вот и отлично.

Услышав от меня обращение «полковник», он и вовсе успокоился. Он коротко повел рукой в знак того, что вполне владеет собой. Он окинул мою комнату таким взглядом, словно подумывал, не сделать ли в ней ремонт. Затем, посмотрев примерно так же и на меня самого, сказал:

— Я сейчас вернусь. Только провожу до машины миссис Блекуэлл.

— Это вовсе ни к чему, Марк. Я сама...

— Я провожу!

Он выставил локоть, она взяла его под руку, и они покинули мою контору. Хотя он говорил громко и был выше ее, у меня сложилось впечатление, что она помогала ему идти.

Сквозь жалюзи я наблюдал, как они вышли на улицу и зашагали по тротуару чинно, как на похоронах.

Мне понравилась Изобел Блекуэлл. И мне очень не хотелось, чтобы ее муж вернулся.

Глава 2

Но он все-таки вернулся. Он выглядел так, словно ему удалось избавиться от ноши, но от какой именно, я не мог понять. Я пожал его руку, протянутую через стол, продолжая испытывать к нему неприязнь.

Как ни странно для человека его рода деятельности и темперамента, он это почувствовал и попытался косвенно объясниться:

— Вы не представляете, в каком я живу напряжении. Мои женщины общими усилиями... — Он замолчал и счел за благо не развивать мысль.

— Миссис Блекуэлл кое-что разъяснила мне насчет постоянного напряжения.

— В самом деле? Она пришла сюда из лучших побуждений. Но, черт побери, женщины в таких ситуациях теряют голову!

— Насколько я понял, вы не сходитесь в оценке вашего без пяти минут зятя?

— Берк Дэмис не является моим будущим зятем. Я не допущу этот брак!

— Почему?

Он замолчал, шевеля языком так, словно нащупывал какие-то посторонние предметы во рту.

— Моя жена придерживается традиционного заблуждения, что все браки совершаются на небесах. Похоже, она заразила этим и вас.

— Я задал ей конкретный вопрос, касающийся этого брака. Может, вы присядете, полковник?

Он уселся на тот самый стул, где раньше сидела его жена.

— Этот тип — охотник за приданым, а то и похуже. По-моему, он из тех прохвостов, что делают карьеру, женясь на дурочках.

— У вас есть доказательства?

— Доказательства на его физиономии, в его манерах, в том, как он обращается с моей дочерью. Он не сумеет дать ей ничего хорошего. И это еще мягко сказано.

В его голосе звучала обеспокоенность, недавняя самоуверенность исчезла. Это уже был не манекен, за который я его вначале принял. По крайней мере, это был оживший манекен.

— Что же вам не нравится в их отношениях?

Он пододвинул стул вперед.

— Они напоминают улицу с односторонним движением. Гарриет дает все: деньги, любовь, привлекательную наружность. Дэмис — ровным счетом ничего. Он и сам «ничего», человек ниоткуда, инопланетянин. Он считает себя большим художником, но я кое-что смыслю в живописи и не позвал бы его даже покрасить сарай. О нем никто никогда не слышал — я наводил справки.

— Насколько подробные?

— Я обратился к одному человеку из картинной галереи. Он специалист по современной американской живописи. Имя Берка Дэмиса ему ничего не сказало.

— Но в наши дни кинешь палку — попадешь в современного американского художника...

— Да, причем большинство из них мошенники и самозванцы. Берк Дэмис один из них. Уверен, что это не настоящее его имя. Он им прикрывается.

— Почему вы в этом уверены?

— Потому что он не дает повода заподозрить обратное. Я пытался разузнать его биографию. Ответы получил очень невнятные. Когда я спросил его, откуда он, то услышал — из Гвадалахары. Но Дэмис не мексиканец и сам сказал, что родился в Штатах. Он и словом не обмолвился ни кто его отец, ни как он зарабатывал на жизнь, ни есть ли у него какие-то родственники. Когда я стал проявлять настойчивость, Дэмис сказал, что он сирота.

— Может, так оно и есть? Для бедного юноши перекрестный допрос может оказаться тяжким испытанием.

— Он не бедный юноша и раним не более, чем боров.

— Значит, я попал пальцем в небо.

Полковник откинулся на спинку стула, не улыбнувшись, и провел рукой по волосам. Сделал он это осторожно, не нарушая аккуратного пробора в тщательно причесанных волосах.

— Вы не пытаетесь скрыть своего отрицательного отношения к моей точке зрения. Уверяю вас, напрасно! Не знаю, что успела наговорить вам моя жена и насколько это соответствует действительности, но факт остается фактом — моя горячо любимая дочь совершенно не разбирается в мужчинах.

— Миссис Блекуэлл упомянула, — сказал я, — что похожие ситуации бывали и прежде.

— Да, и не раз. Гарриет очень хочется замуж. К несчастью, у нее удивительный талант выбирать не того человека. Поймите меня правильно, я не против ее замужества. Я очень хочу, чтобы моя дочь вышла замуж — в подходящий момент, за хорошего человека. Но самая мысль о том, что она возьмет и выскочит замуж за этого... — Как давно она знает Дэмиса?

— Меньше месяца. Она познакомилась с ним в Ахихике, на озере Чапала. Я и сам бывал в Мексике, знаю, на кого там можно напороться, если не проявлять осторожность. Мексика не самая подходящая страна для одинокой молодой женщины. Теперь я понимаю, что не должен был допускать этой поездки.

— Вы могли ей воспрепятствовать?

Его взор затуманился.

— Беда в том, что даже не попытался. У Гарриет была трудная зима, и я видел, что ей нужна перемена. Мне показалось, что она решила пожить у матери, моей бывшей жены, проживающей в Ахихике. Я оказался слишком наивным — разве можно полагаться на Полину? Я предполагал, что она окружит Гарриет заботой. Но она бросила ее на произвол судьбы одну в незнакомом месте.

— Простите мою тупость, но у меня складывается впечатление, что ваша дочь не может отвечать за свои поступки. Она что, умственно отсталая?

— Боже упаси! Гарриет нормальная девушка с неплохо развитым интеллектом. Я сам занимался ее образованием, — добавил он в качестве пояснения. — После того, как Полина бросила нас, я стал для Гарриет отцом и матерью одновременно. Она все поставила на эту карту, и мне горько говорить: нет. Но их брак не продержится и полугода. Точнее, именно полгода он и продержится, ровно столько, сколько потребуется ее муженьку, чтобы прикарманить ее деньги. — Блекуэлл уронил голову, щекой опершись о кулак, отчего один глаз его полузакрылся. — Моя жена успела сообщить вам, что тут замешаны деньги?

— Она не уточняла сумму.

— Моя покойная сестра Ада оставила Гарриет полмиллиона. Когда Гарриет исполнится двадцать пять, деньги поступят в ее полное распоряжение. Примерно столько же она получит, когда... когда не станет и меня.

Мысль о собственной смерти опечалила полковника. Но печаль быстро уступала место гневу. Он вдруг подался вперед и так стукнул кулаком по столу, что чернильный прибор подскочил.