Соседи с 37-го (СИ) - Ярчук Сергей

В рядах ледяных это вызвало настоящий шок. Одни требовали перепроверки всех учебных заданий, другие восторгались успехами прогноза вычислителя, третьи лишь поражённо разводили руками, признавая свою ошибку. Но так или иначе, а с этого момента ледяные поняли, что интенсивная работа вывела разум вчерашних школяров на недоступный их отцам уровень. Инга радовалась как дитя, хотя отлично понимала, что теперь всем придётся скрипеть мозгами и напрягать все имеющиеся вычислительные мощности…

***

Татьяна стремглав выскочила из воды и, не обращая внимания на играющих в волейбол, кинулась к махровому полотенцу.

— Замёрзла? — удивлённо поинтересовался Вадим.

— Да, блин! Холодища! — стуча зубами, выдавила девушка.

— Заболела, что ли? — буркнул проходящий мимо Иван, — Море теплющее ведь!

Но Татьяна не ответила, занятая интенсивным растиранием. Когда, наконец, покрасневшая от усилий девушка перестала дрожать и завернулась в полотенце, к ней осторожно приблизилась Инга и мягко заметила:

— Таня, недосыпание отнимает у организма силы. Я тебе сколько раз говорила, не засиживаться в лаборатории?

— Прости, — Татьяна пристыжённо уткнулась лицом в коленки.

Инга вздохнула, нежно пригладила спутанную Татьянину шевелюру и тем же тихим голосом поинтересовалась:

— Так, почему ты за полночь засиживаешься в лаборатории?

Девушка осторожно подняла голову и опасливо глянула на наставницу. В зелени глаз отчетливо читалась борьба стремления рассказать и попросить совета с яростным желанием сделать всё самой и уже после объявить об успехе. Это противостояние, по видимому, давно изматывало девчонку. И искусанные губы были лишним тому подтверждением.

— Таня, давай прогуляемся по пляжу, — как ни в чём не бывало предложила Инга.

— Но ребята уже расходятся по лабораториям, — слабо запротестовала Татьяна.

— И что? — Инга задумчиво посмотрела на собеседницу, а в голове мигом пронеслось: “Она ведь давно привыкла к тому, что каждый сам выбирает удобное время для любого рода деятельности. Значит, что-то тут не так!”

Она осторожно взяла Татьяну под локоток и неспешно повела её вдоль кромки моря.

Мелкие, едва заметные, тёплые как парное молоко волны нежно окатывали ступни идущих девушек. И если Инга лишь недавно привыкла находить удовольствие в тактильных ощущениях, то Татьяна испытывала настоящий восторг от каждого шага, каждого плеска, каждого гладкого камушка. Наполненный теплом ветер окутывал бредущих ароматами солёных водорослей и, казалось, звал не расставаться с очарованием утреннего купания. Но Инга хорошо помнила, что нужно обязательно поговорить. Она остановилась и посмотрела на Татьяну.

— Ты не хочешь говорить, потому, что это не твоя тайна. Так?

Девушка вздрогнула от неожиданного вопроса, осторожно повернулась и, насупившись, посмотрела в глаза наставнице. Несколько секунд безмолвного переглядывания завершились Татьяниным кивком.

— Так и думала, — Инга вздохнула, — А раз мне не хочешь говорить, то, стало быть, и Лев не в курсе. Так?

Снова кивок.

— Отсюда следует, что вы натворили, что-то, что научный руководитель вам не разрешал. Так?

Татьяна готова была расплакаться. Но заметившая это Инга не стала доводить дело до слёз. Она мягко обняла девушку и тихонько прошептала:

— Какие же вы всё-таки ещё маленькие! Вы же понимаете, что информаторий не позволит вам опасные действия.

— Но он же вам ничего не сообщил! — Татьяна с трудом сдерживала слёзы.

— Конечно, нет! Он столь же разумен, как и мы с тобой. У него свои моральные установки. Если Наум дал слово, то уж будь уверена — сдержит!

— Знаю. Когда мы только познакомились, он сам так и сказал: “Моё слово — железо! Иначе и быть не может. Я ведь и сам из железа”.

— Помню! — Инга радостно засмеялась, — Лев тогда сильно удивился, что кибермозг так быстро овладел эпитетами вашей речи.

— Да… Он хороший. Даже не верится, что он лишь компьютер.

— Просто ты всё ещё оцениваешь компьютеры с точки зрения вычислительных мощностей. Не обижайся, пожалуйста! Не ты одна такая. Это наследие вашей прошлой жизни. Даже наблюдая за другими вселенными, ты ещё не привыкла, что разум может иметь совершенно невообразимую природу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Они возвращались тем же путём. Пляж опустел, осталась только небольшая стайка подростков. По тому, как они напряжённо вглядывались в идущих, Инга сразу сообразила что к чему:

— Это твои собратья-заговорщики?

— Да, — краснея, пролепетала Таня.

Когда они приблизились, то Инга, пресекая ненужные вопросы, заявила:

— Татьяна, говорить ничего не стала. И я её понимаю. Это не её личный секрет. А вот вас хочу спросить.

— О чём? — холодно осведомился Вадим, хищно сузив стальные глаза.

— О том, чего вы такого натворили, что не спите ночами. Да ещё и Наума перетянули на вашу сторону. Я так понимаю, что Лев вообще ничего не подозревает?

Группа лишь сопела и переглядывалась. Это странное поведение вызвало у Инги живейший интерес. Она удивлённо переводила взгляд с одного подростка на другого и в каждом видела такой поток эмоций и мыслей, что сдерживать любопытство становилось всё сложнее и сложнее.

— Ребята, я уже Тане пояснила, что Наум не допустит вас куда бы то ни было, если посчитает ситуацию хоть сколь-нибудь подозрительной. А потому ваши действия вы можете скрывать безо всяких опасений, что вас накажут. Как вы уже знаете, мы такие методы не используем.

— Ладно! Хватит играть в кошки-мышки! — резко произнесла Вероника.

— Ну, вот… — разочарованно протянул Михаил, — Зарубила весь план.

Вероника тут же вскинулась, её глаза только что не метали молнии.

— Твой план изначально был обречён. И то, что ты заставил Таню разбираться с блоком восприятия эмоций ничего хорошего не принесло, кроме кругов у неё под глазами.

— Вер… — начала было Татьяна, но Вероника не дала ей рта открыть.

— Таня отлично разбирается в восприятии эмоций цифровыми созданиями, но не думаю, что центральный кибермозг лаборатории так легко можно ввести в заблуждение. К тому же, давить на психику Наума просто неэтично. Он ведь такое же разумное существо, как и мы.

— Да, он разумное существо, — жёстко вставил Вадим, а затем непривычным угрожающим тоном добавил: — А те люди? Они не разумные? Их не надо спасать?

Эмоциональный градус взлетел столь резко, что Инга испуганно вскрикнула:

— Погодите, ребята! Что происходит?

Этот возглас мигом встряхнул ребят. Все как один робко посмотрели в полные непонимания глаза наставницы и, ощутив нешуточный укол совести, начали рассказывать…

***

Лев напряжённо вглядывался в трёхмерный инфообъём, изредка остервенело терзая собственную шевелюру. Инга стояла поодаль и хмуро наблюдала, как главный специалист лаборатории многомерной физики вот-вот оставит макушку без волос. “Эх, Лев! Доведёт тебя наша ребятня. Вон, весь пол засыпал космами… Надо же, не замечала, что у него рыжины добавилось. Наверняка, от нервов. Да… человеческий облик имеет и свои отрицательные стороны…” Но вслух ничего подобного Инга не говорила. Она отлично понимала, что подопечные сделали немыслимое — смогли прорваться на тридцать седьмой слой бран вселенных. Это известие выбило почву из-под ног всему преподавательскому совету. До этого момента никто не мог предположить, что им может быть доступно что-либо за пятым уровнем. И вот они на тридцать седьмом!

— Уф! Инга, ну и повезло же нам! — звонкий и радостный голос заставил девушку улыбнуться.

— Я рада! А в чём конкретно повезло?

— Ты знаешь… — Лев задумчиво пригладил растрёпанную шевелюру, — Наверное, во всём. Перво-наперво, они совершенно неожиданно нащупали неизвестную ранее составляющую психики кибермозга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что?

— Угу. То, что ты им сказала, будто бы Наум не позволит им вытворять опасные вещи… — Лев вздохнул, — Теперь это неправда.

— Как?

— А вот так! Придётся и с ним работать, и с ними. Работать самим! А то мы и глазом не успеем моргнуть, а они такого наворотят!