Клятва - Кирилл Алейников

То, что вы прочтёте дальше, может показаться невероятным и абсурдным, но на самом деле это не так. Всё написанное ниже является чистой правдой, а не плодом моего воображения.

Две недели назад ко мне в кабинет зашел молодой человек в черных джинсах и кожаной куртке. Сразу с порога он спросил:

– Вы вели дело некоего маньяка в прошлом году?

– Ну, – ответил я ему, недовольный таким внезапным вторжением безо всяких приветствий.

– Меня зовут Игорь Пономарев. – Молодой человек окинул взглядом мой скромный, в общем-то, кабинетик, и убедившись, что мы одни, продолжил. – Я бы хотел поговорить с вами по поводу прошлогодних убийств.

Я долго рассматривал внезапного визитёра, решая, позволить ему ворошить прошлое или же выпроводить восвояси. На его лице отражалась сложная гамма чувств, из которых мне удалось заметить напряженность, усталость, некоторое смущение, но и облегчение тоже. Кожа лица была бледной, а под глазами виднелись синеватые круги, словно парня последнее время мучает бессонница.

– Ну, – снова бросил я небрежно, хотя следователь во мне взбудоражился после первых же слов визитёра. – Ну, говорите.

– Я знаю, кто убил семнадцать человек прошлой весной.

– Семнадцать? – Я удивился, ведь в то время точное количество жертв убийцы, о котором я, собственно-то говоря, и рассказываю, было неизвестно. Мне кое-как удавалось связать двенадцать убийств, и то безо всяких намеков на каких бы то ни было подозреваемых.

Молодой человек увидел мои удивленно поднятые брови, и ухмыльнулся. Ещё раз оглядев кабинет, он спросил:

– Вас интересует информация по данному делу или нет?

– Конечно интересует, – ответил я, состряпав некое подобие улыбки на лице. – Вот только о какой информации вы говорите?

Моего вопроса он не услышал:

– Когда мы можем поговорить?

– Да хоть сейчас.

– Нет, нам придётся говорить долго, и я хочу, чтобы это было наедине.

Я прищурил глаза, пытаясь понять, шутит ли этот паренёк, или действительно располагает чем-то, что может реально помочь годовалому делу. Мой взгляд произвел на парня нехорошее впечатление, и тот отступил к двери. Чтобы не дай Бог не спугнуть его, я спокойно, даже ласково произнёс:

– Хорошо, давайте встретимся в полшестого в удобном для вас месте.

Молодой человек пожал плечами.

– Кафе "Белая роза" недалеко отсюда. Знаете?

Я кивнул. Место, которое он назвал, находилось в паре сотен шагов от здания прокуратуры. За годы службы я много раз бывал там, поедая пирожки с картошкой и сосиски в тесте в обеденные перерывы и попивая пиво с сослуживцами перед выходными.

– Тогда в полшестого, – сказал парень, после чего развернулся и, не попрощавшись, вышел из кабинета.

"Белая роза" была неплохим кафе, с приятным, хоть и немного грубоватым интерьером в стиле старой Англии, с красивыми официантками и общительной, улыбчивой девушкой-барменом. Одиннадцать небольших столиков расположились в уютном сумраке зала по левую сторону стойки бара.

Парень, навещавший меня днём, сидел за самым дальним столиком лицом к двери и курил. Перед ним стояла полупустая кружка пива и полная окурков пепельница. Я подошел к нему, отодвинул свободный стул и сел напротив, бросив взгляд на пачку сигарет "Петр I", на которой лежала дешевая зажигалка.

– Ну что ж, молодой человек, надеюсь, вам действительно есть что сказать.

Он неотрывно смотрел на меня большими зелеными глазами, в которых можно было разглядеть при желании боль, тоску и усталость, но и некую твердость характера тоже.

– Как вам и говорил, я знаю его.

– И кто же это?

– Мой друг.

Я склонил голову набок и надул губы – так я делал всегда, когда кто-то пытался подсунуть мне взятку. Указав на пачку, я взглядом спросил, можно ли взять сигаретку, и, получив утвердительный кивок, закурил.

– И как зовут твоего друга? – На "ты" я перешел совершенно случайно; видимо, сказалась непринужденная атмосфера кафе и разница в возрасте.

– Саня. Александр Миронов.

– Ты уверен, что это был твой друг?

– Да.

– У тебя есть доказательства?

– Да.

С виду парень казался спокойным, лишь немного уставшим, но я готов поспорить, что в тот момент он боролся с чем-то внутри себя. Возможно, ему не хотелось закладывать своего приятеля, а может быть, он боялся мести с его стороны.

– А почему ты хочешь сдать друга?

– Потому что он хочет меня убить.

В яблочко, можно сказать. И всё равно мне ещё ничего не было понятно. Пустив пару дымных колец в потолок, я вздохнул и приготовился слушать чушь, которую наговорит сейчас этот юнец.

– Ну, рассказывай.

Парень залез рукой за полу своей куртки и вытащил запечатанный конверт и видеокассету, сопроводив свои движения словами:

– Это на тот случай, если вы мне не поверите.

– Что это?

– Вещественные доказательства, как вы говорите. Фото и видеоматериалы.

Парень сделал солидный глоток пива, задумчиво посмотрел на бокал и начал свой рассказ. В процессе повествования я незаметно включил миниатюрный диктофон, спрятанный в кармане моего пиджака, и записал основную часть, которая почти дословно пересказана ниже. Впрочем, диктофон оказался лишним: практически всё находилось на видеокассете, которую выложил на стол паренек. Всё было на чертовой видеокассете.

ГЛАВА 2

Как вы уже знаете, меня зовут Игорь. Я живу в этом районе, в доме номер сорок пять по улице Сиракуз. Именно там, где и произошло основное представление… У меня есть (или правильнее будет сказать, что был) друг по имени Саня. Это ничем не примечательный, в общем-то, пацан моего возраста, со светлыми волосами, тихим голосом, довольно приятной внешности.

Знаем мы друг друга уже семь лет, с восьмого класса, когда я перешел из одной школы в другую. Знакомство завязалось у нас сразу, незаметно перейдя из обычного внутришкольного общения в настоящую дружбу.

Саня всегда был способным учеником, хоть и нередко получал плохие оценки. Правда, нужно оговориться, что двойки-тройки он получал исключительно из-за безалаберности и лени, которые преследовали его всю жизнь. Но стоило немного напрячься, и как результат – ни одной плохой отметки в четвертных оценках.

В общем, школьная жизнь наша была веселой, не хуже чем у других. Мы влюблялись в девчонок – часто в одних и тех же, – ссорились, мирились, иногда дрались. Если я в школе слыл драчуном, то Саня предпочитал разрешать конфликты мирным путем и редко дрался.

В девятом классе мы впервые попробовали спиртное. Сначала это были коктейли типа джин-тоника, затем дешевые настойки и портвейны, продававшиеся в каждом ларьке, водка, наконец. Тогда же мы и закурили.