Открытые сны Раскаяние - Мира Львова

— Да, это я. А вы Дмитрий Сергеевич?

— Да, это я, — усмехнулся он и протянул руку. Они обменялись рукопожатием и направились к лифту.

— Что вам Валерий Борисович про меня рассказал? — равнодушно спросила. Однако внутренне напряглась и заготовила речь, которую продумала по пути в больницу.

— Велел встретить и проводить к больному. Еще я должен с каким-то Евгением увидеться. Если честно, то не совсем понимаю, что происходит и хотелось бы услышать от кого-нибудь объяснения.

Он многозначительно посмотрел на Ярославу, но тут подъехал лифт и двери со скрипом распахнулись. Она первой вошла в кабинку, аккуратно перешагнув дыру в линолеуме на полу лифта. Дмитрий Сергеевич зашел следом и втянул живот.

— Вот Евгений и объяснит, — улыбнулась она и нажала на кнопку. Лифт дернулся и пополз вверх. Нос защекотал запах хлорки, и Ярослава уткнулась в шарф, исподтишка рассматривая молодого врача. Волнистые светло-русые волосы торчали в беспорядке. Под круглыми карими глазами пролегли темные тени.

— Вы с дежурства?

— Да. Ночь выдалась тяжелой. Люди с обморожением поступают. Быстрее бы морозы закончились, — он подавил зевоту и уставился на свои ботинки.

Они вышли на четвертом этаже и повернула направо, в отделение реанимации и интенсивной терапии. Медсестра издали приветственно махнула рукой Ярославе и бесшумно прошла в одну из палат.

— Дмитрий Сергеевич, мне надо переодеться. Где я это могу сделать?

— В ординаторской никого. Идите туда, — махнул он рукой.

— Хорошо. Подождите меня, — сказала она и скрылась в ординаторской.

Дмитрий Сергеевич кивнул и, зевая, поплелся к посту медсестры. Ярослава надела белоснежный медицинский костюм и убрала волосы в хвост. Из потайного кармашка рюкзака вытащила иконку Ангела- хранителя, поцеловала и спрятала в карман.

«Мама, работаю. Проснусь — позвоню», — написала сообщение и выключила телефон. Затем опустилась в мягкое кресло и крепко обняла себя. Страх, сдерживаемый волей и загнанный в угол смелостью, начал просачиваться, обволакивая противными щупальцами.

— Я справлюсь. Мы справимся. Выход есть всегда, — несколько раз, словно мантру, прошептала она и дышать стало легче. Она вышла из ординаторской и зашагала к Дмитрию Сергеевичу, перелистывающему историю болезни.

— Я готова. Куда идти?

Он скользнул по ней взглядом.

— Форма вам к лицу. Палата справа, в конце коридора.

Ярослава замерла, прислушиваясь к знакомой тяжести в сердце. Дмитрий Сергеевич вопросительно приподнял бровь. Она мотнула головой и решительно зашагала по коридору, освещенному несмелым зимним солнцем.

Звуки приборов, запах лекарств, антисептика и кварцевой лампы — всё было знакомо. Реанимационная палата стала для нее обыденным местом.

В палате стояли две кровати. Кровать у окна пустовала. На второй лежал мужчина лет пятидесяти. Его опутывали провода и трубки.

— Бирро Константин Львович. Пятьдесят три года, — прошептал Дмитрий Сергеевич.

— Почему шепчете? Боитесь разбудить? — усмехнулась она.

— Привык беречь сон больных, — сконфужено ответил он и почесал затылок.

Ярослава приблизилась. Крепкий, широкоплечий, с редкой сединой в темных волосах.

— Почему впал в кому?

— Мы точно не знаем. Возможно, дело в анестезии. После операции на сердце не смогли разбудить. Хотя операция прошла успешно: сердце работает, ткани заживают, воспалений нет.

Ярослава дотронулась до теплой руки Константина.

— Заграницей отдыхал?

— Не знаю. А что?

— Ничего. Загар.

В палату зашла пожилая медсестра и обняла Ярославу.

— Здравствуйте, Тамара Ивановна.

— Здравствуй, моя дорогая. Снова мученье для тебя. Я там всё приготовила.

Она кивнула в сторону пустующей кровати. На тумбочке у окна стояли бутылка с водой и стакан. В пластиковом контейнере лежали две таблетки.

— Со сном проблем не будет. Полночи проворочалась, — пожаловалась Ярослава.

— С прошлого раза еще не отошла? — Тамара Ивановна с сочувствием смотрела на нее. — Удачи. Надеюсь, сегодня всё пройдет быстро, и мне не придется ставить тебе катетер и капельницу.

Ярослава кивнула и тяжело вздохнула. Медсестра погладила ее по плечу, вышла и прикрыла за собой дверь.

— Что вы собираетесь делать? — спросил озадаченный Дмитрий Сергеевич.

— Спать, — она взяла с тумбочки таблетки и проглотила.

— Не понял. В смысле, спать? — не отступал он.

— Вам все объяснят. Если не возражаете, я бы хотела остаться одна. Мне надо настроиться.

Дмитрий Сергеевич кивнул, но уходить не спешил. Поправил одеяло на пациенте, посмотрел показатели на приборах, пощупал пульс и нехотя направился к выходу.

— Напомните, как его зовут? — окликнула Ярослава.

— Бирро Константин Львович, — с готовностью ответил он и остановился, но Ярослава замахала рукой и, пришлось выйти.

Сквозь белые металлические жалюзи просачивалось солнце. Она подошла к окну и выглянула на улицу. Вдали клубился дым из трубы котельной, по дороге сновали редкие машины, покрытые инеем прохожие, спешили по делам.

Снотворное начинало действовать. Веки отяжелели, дыхание стало глубоким и спокойным. Ярослава легла на кровать, вытянула руку и положила на ладонь Константина.

— Скоро увидимся, — сказала она и закрыла глаза.

Илья набрал в ладони холодную воду и со звуком выпил. Желудок неприятно сжался, грозясь всё выплеснуть наружу. Он громко рыгнул и, шлепая босыми ногами, направился в родительскую спальню за аптечкой. Упаковка с аспирином оказалась пуста, поэтому сжевал семь таблеток активированного угля, опустошил чайник и решил сходить до аптеки.

Он натянул отцовскую ушанку, надел дубленку, обмотался шарфом и вышел на улицу. Под ногами хрустел снег, глаза слезились от солнечного света. Свежий морозный воздух отрезвлял. Илья снял варежку и снова набрал номер Ярославы. Телефон был выключен. Зло выругавшись, он забежал в аптеку.

В аптеке никого не было. Женщина- фармацевт расставляла препараты на полках.

— Дайте обезболивающее. Голова болит, — выпалил он в окошко.

Женщина отпрянула от терпкого запаха перегара, затем положила перед ним красную упаковку и назвала цену. Илья расплатился и сразу же разжевал горькую таблетку. Так она подействует быстрее. В магазинчике на первом этаже своего дома купил две бутылки минеральной воды и поднялся в квартиру.

Через час головная боль отступила, и в животе громко заурчало. Илья вылез из-под одеяла и