Только не Эбигейл! (сборник "Горячий шоколад") - Сюзанна Форстер

Она очнулась от глубоких раздумий и увидела на пороге Своего кабинета Мейвис

Свон, которая подергивала плечами в

такт мелодии, звучавшей в наушниках плейера, висевших у нее на шее, словно

какое-то украшение.

- Ничего, - заверила ее Эбигейл и резче, чем хотела, осведомилась: - А почему

ты спрашиваешь?

- Потому что ты снова играешь скрепками.

- Вовсе нет. - Эбигейл опустила глаза и вздохнула.

Ее застали на месте преступления. В выдвинутом ящике стола двумя аккуратными

рядами были выложены серебристые

скрепки, повернутые длинными петельками вниз. Одну она все еще держала в руке.

Эбигейл поспешно бросила улику и

задвинула ящик.

- Нет ничего дурного в том, чтобы класть вещи на место, - упрямо возразила

она. - Тогда ничего не будет теряться.

- Иногда не грех и потеряться, - проворчала Мейвис. - Иначе как же кто-нибудь

сможет тебя найти, детка?

Официально Мейвис принадлежала к числу технических сотрудников, но на самом

деле... Она отвечала на звонки,

регулировала поток посетителей и раздавала советы, которые, как правило,

оказывались верными. Что касается стиля жизни,

то для компании она была гуру, и даже Макс признавал, что мисс Свон вполне могла

бы преуспеть в качестве ведущей

собственного ток-шоу.

Никто лучше Мейвис не мог научить "жить полной жизнью", и с некоторых пор

Эбигейл стала объектом ее пристального

внимания. Секретарша клялась, что внутри мисс Гастингс притаилась "Эбби".

Эбигейл не знала, что было бы страшнее: если

бы Мейвис оказалась права - или если бы ошибалась.

- Господи, девочка, что это за красное пятно у тебя на лбу? - спросила

Мейвис.

- Я потерялась, а дверь меня нашла, - вымученно пошутила Эбигейл.

- Тебе необходима моя успокаивающая мазь "Бабуля Свон"! - Напевая себе под

нос и приплясывая, Мейвис подошла к

ее столу.

Временами Эбигейл мечтала хотя бы о половине той уверенности в себе, какой

обладала секретарша. Мейвис не

заблуждалась на свой счет, но нисколько не смущалась ни щедрости своих форм, ни

широты натуры. Она была крупной,

красивой женщиной, и окружающим оставалось либо примириться с этим, либо

убраться прочь с ее пути.

Сегодня на Мейвис были широченные брюки из легкого шелка в сине-зеленую

полоску, которые развевались вокруг ее

щиколоток цвета кофе с молоком, и такая же свободная длинная блуза. Сквозь блузу

просвечивал бирюзовый, скроенный по

индивидуальному образцу бюстгальтер, в котором покоился ее роскошный бюст.

Эбигейл в строгом бежевом костюме, сшитом на заказ, со своими сдержанными

манерами, с темной косой, узлом

скрученной на затылке - потому что это был самый быстрый способ уложить густые,

непослушные волосы, - казалась себе

рядом с Мейвис серой мышкой.

Мейвис водрузила сумку размером с небольшой чемодан на стол, пошарила в ней

и, выудив пеструю баночку с мазью,

вручила ее подруге с милой улыбкой.

- На, полечись!

Смазав липким снадобьем место ушиба, Эбигейл моментально почувствовала

облегчение.

Мейвис могла бы открыть аптеку и торговать только своими домашними

лекарствами фирмы "Бабуля Свон":

собственными снадобьями от головной боли, натуральными антидепрессантами,

средствами для увеличения объема бюста и

травами, способствующими повышению плодовитости. Она даже утверждала, что имеет

приворотное зелье, которое

подмешивает в еду своему приятелю Генри каждый раз, когда у того "начинает

блуждать глаз".

Мазь представляла собой причудливую смесь густого шоколадного цвета с

добавлением чего-то похожего на крем из

аптечного алтея. Как-то Мейвис варила такую смесь прямо здесь, в офисе, в

маленькой кухне-кофейне, но и близко не

подпустила Эбигейл к своему священнодейству.

- Я не отвечаю за то, чем все это может кончиться, - многозначительно

предупредила она тогда.

Эбигейл поблагодарила за лекарство и сделала попытку вернуть баночку, но

секретарша настояла, чтобы она оставила ее

себе.

- У каждого в домашней аптечке должна быть успокаивающая мазь, - объявила

Мейвис. - А теперь, радость моя,

рассказывай, в чем истинная проблема. Снадобье моей бабушки может снять боль, но

оно не лечит сердечные раны - а ты

вздыхала здесь так, словно у тебя отняли будущее.

Эбигейл взяла в руки блокнот и вручила его секретарше.

- Вот список поручений мистера Галлахера. В нем вся проблема.

Мейвис с огромным интересом начала проглядывать список.

- Каталог Интела, курс доллара к иене... - бормотала она. - Аспирин?

- Читай дальше. Он хочет, чтобы я нашла ему жену.

Мейвис вытаращила свои карие глаза и стала похожа на божью коровку.

- Если я обмочу свои брюки, ты будешь виновата, девушка! Ты ведь это не

серьезно?

Эбигейл потерла ушибленный лоб.

- Я тоже думала, что он пошутил. Но босс всегда такой серьезный...

- Что правда, то правда. Однажды кто-то подарил ему на Рождество кусок мыла

на шнурке, так Макс-Мидас решил, что

это намек.

- Он хочет жену и желает получить ее ко Дню святого Валентина.

- Ну что тебе остается? - Мейвис громко фыркнула. - Не обращай внимания на

его причуды, и через две недели он

сам обо всем забудет. Наш босс не в состоянии упомнить, что делал вчера, если,

конечно, речь не идет о сделках с акциями.

- Не думаю, что он об этом забудет. Это часть его двадцатилетнего плана.

- Часть чего?

Много лет назад Макс беседовал с Эбигейл перед приемом на работу и рассказал

о своих долгосрочных целях, а затем

вручил обтрепанный лист бумаги, который хранил еще со студенческих лет. На нем

были записаны его пятилетние планы

вплоть до сорокового дня рождения. К двадцати пяти годам Галлахер намеревался

завести собственное дело, к тридцати -

стать миллионером, к тридцати пяти - начать выставлять на продажу ценные бумаги,

а к сорока - найти идеальную

женщину и жениться на ней.

- Есть ли у вас соображения по поводу того, как помочь мне в достижении моих

целей? - спросил он тогда Эбигейл.

В тот момент девушка восприняла все это совершенно серьезно, потому что не

только двух первых целей, но и кое-чего

сверх того Макс уже добился. Его темно-синие глаза сверкали, как сапфиры. Глядя

в их таинственную глубину как

завороженная, Эбигейл пообещала сделать все возможное, чтобы его план был

выполнен. Она только что окончила колледж

и в двадцать лет не имела никакого опыта работы, но ее энтузиазм, должно быть,