Перемены - Джим Батчер

Магия и эмоции связаны неразрывно. Я уже бывал в сражениях прежде, и старался не обращать внимания на ужас и ярость, чтобы в бою мыслить здраво и хладнокровно решать возникающие проблемы. Я несколько раз использовал эти чувства, как топливо для моей магии в ситуациях, когда все шло псу под хвост, и я видел, каким пугающим был результат. Когда большинство людей теряет контроль над своим гневом, кто-то может пострадать. Может быть даже умереть. Когда это случается с чародеем, страховые компании разоряются и меняют профиль.

По сравнению с тем, что бушевало сейчас во мне, предыдущие ощущения ярости были беспомощными котятами.

— Мне нужно поговорить с кем-нибудь, — услышал я свой тихий, спокойный голос. — С кем-то беспристрастным, объективным. Мне нужно начать рассуждать здраво, прежде чем все понесется в тартарары.

Мак смотрел на меня, опершись на барную стойку.

Я покачал стакан в руке и тихо спросил:

— Ты помнишь Сьюзен Родригез?

Он кивнул.

— Она сказала, что кто-то забрал нашу дочь. Она сказала, что будет здесь ближе к полуночи.

Мак медленно вдохнул и выдохнул. Затем он поднял бутылку, налил себе в стакан и выпил напиток маленькими глотками.

— Я любил её, — произнес я. — Может быть, люблю до сих пор. И она не сказала мне.

Он кивнул головой.

— Она могла солгать.

Он пожал плечами.

— Меня уже использовали прежде. Я легкая добыча для женщин.

— Да, — кивнул Мак.

Я посмотрел на него. Он слегка улыбнулся.

— Ей сейчас… шесть? Семь? — я покачал головой. — Я не могу даже точно подсчитать.

Мак чуть сжал губы.

— Тяжелый случай.

Я закончил второй стакан. Некоторые из острых граней стали мягче. Мак коснулся пальцем бутылки, наблюдая за мной. Я покачал головой.

— Она могла солгать мне, — сказал я тихо. — Если же нет… тогда…

Мак быстро закрыл глаза и кивнул.

— Тогда у этой маленькой девочки проблемы, — я чувствовал, как непроизвольно сжались мои челюсти, и шторм во мне угрожающе усилился. Я проигнорировал это. — Моей маленькой девочки.

Он кивнул снова.

— Я не знаю, рассказывал ли я тебе это прежде, — продолжил я. — Я был сиротой.

Мак безмолвно смотрел на меня.

— Были времена, когда… это было ужасно. Когда я хотел, чтобы кто-то пришел и спас меня. Я желал этого так сильно. Мечтал о… том, чтобы не быть одиноким. И когда, кто-то, наконец, появился, он оказался самым страшным монстром из всех. — Я покачал головой. — Я не допущу, чтобы это случилось с моим ребенком.

Мак положил руки на стойку, пристально посмотрел на меня и сказал звучным баритоном:

— Тебе надо быть очень аккуратным, Гарри.

Я потрясенно смотрел на него. Он… использовал предложение.

— Пришло время испытать себя, — продолжал Мак. — Ты собираешься узнать, кто ты на самом деле, Гарри. Ты собираешься узнать, от каких принципов ты не отступишь даже на краю могилы и какие границы ты пересечешь. — Он забрал пустой стакан из моей руки, — Ты собираешься ступить на очень зыбкую почву, где можно очень легко утонуть.

Я наблюдал за ним в ошеломленной тишине, пока он заканчивал допивать свой виски. Он чуть скривился, словно напиток обжигал ему горло по пути вниз. Может быть, он напряг голос, используя его так интенсивно.

Я какое-то время разглядывал свои руки. А потом произнес:

— Мясной сэндвич. И что-нибудь для дворняжки.

Мак проворчал что-то утвердительное и начал готовить. Он не спешил, предугадывая мои намерения с инстинктами бармена. Я не чувствовал голода, но мне надо было убить время, чтобы отойти от звонка.

Мак поставил передо мной тарелку с сэндвичем, затем отнес Мышу миску с костями и небольшим количеством мяса, и плошку с водой. Я откусил свой сэндвич и лениво отметил, что Мак никогда ни для кого не выносил еду. Догадываюсь, он был собачником.

Я медленно доел и заплатил Маку.

— Спасибо, — поблагодарил я его.

Он кивнул.

— Удачи.

Я поднялся и направился обратно к машине. Мыш следовал возле меня, его глаза косили, наблюдая за тем, что я буду делать. Я собрал свои мысли. Мне следует быть аккуратным. Мне следует быть осторожным. Мне следует держать глаза широко раскрытыми. Мне следует удержать шторм внутри от взрыва, потому, что одной вещью, которую я знал наверняка, было то, что кто-то — может быть Сьюзен, может быть мои враги, пытались манипулировать мной.

В любом случае, Мак был прав.

Я ступаю на очень зыбкую почву.

Глава 2

Сьюзен приехала около часа ночи.

Я добрался домой из паба и, спустившись в подвал лаборатории, занялся чародейством, которое требовало от меня полной концентрации. В течение нескольких последующих часов я подготовил пару вещей, которые могли пригодиться в ближайшем будущем. Потом я поднялся по стремянке в квартиру и надел энергетические кольца. Каждое из них объединяло три отдельных кольца, и я зачаровал их, чтобы они накапливали немного кинетической энергии всякий раз, когда я шевелю рукой. Они весьма эффективны, но сейчас кольца были почти разряжены, так что я потратил полчаса, выбивая пыль из тяжелой груши, подвешенной в одном из углов комнаты.

Я принял душ, побрился, приготовил ужин, и в целом не прекращал двигаться. Если я остановлюсь, мысли снова могут начать кружиться в голове, и я не был уверен, смогу ли совладать с ними на этот раз.

Я даже не рассматривал возможности немного поспать. Это просто было невозможно.

Так что я оставался в непрерывном движении. Я убрал на кухне; искупал Мыша и расчесал ему шерсть; прибрался в гостиной, моей спальне, ванной; поменял содержимое маленькой коробки Мистера; вычистил камин и поставил новые свечи для освещения комнаты.

Прошло несколько часов, и я понял, что пытаюсь сделать квартиру более опрятной и красивой, потому что Сьюзен приедет. Я полагаю, старые привычки умирают тяжело.

Я спорил сам с собою, стоит ли вымыть Мистера (при этом чувствовал пристальный взгляд ярко блестевших глаз, следящих за мною с высоты самой последней книжной полки), когда раздался очень вежливый стук в дверь.

Моё сердце бешено заколотилось. Я распахнул дверь и увидел смотревшую на меня Сьюзен. Она была женщиной среднего роста, что означало, что она была на фут ниже меня. У неё были острые черты лица, за исключением рта; темные, прямые волосы и еще более темные глаза, и я никогда не видел у нее такого насыщенного бронзового загара. Она выглядела худее, её скулы стали более резкими, чем прежде. Я мог видеть сухожилия и мышцы под кожей её шеи. Она была одета в черные кожаные штаны, черную футболку и кожаную куртку, в комплекте к штанам.