Армянское древо - Гонсало Гуарч

В 387 году Армения была поделена между Византией и Персией. Создание алфавита в 406 году укрепляет национальную идентичность, а воина Вартананка (451 г.) против персов увенчалась признанием религиозных и национальных свобод, записанных в Договоре Неварсака (451 г.).

После периода владычества арабов (701–885 гг.) династия Багратидов (Багратуни) укрепила национальное единство (885–1045 гг.). Под влиянием византийского экспансионизма, нападений турок, селеусидов и монголов суверенитет над национальной территорией был утерян.

Армянское государство было восстановлено в 1080 году на берегах Средиземного моря. Армянское царство Киликия вплоть до своего распада в 1375 году было одним из главных торговых центров этого периода и базой для Крестовых походов тех, кто направлялся на Святую землю.

Начиная с XV века Армения была поделена между Турцией и Персией. В XVIII веке в Армении имели место несколько национально-освободительных движений, а в 1828 году Россия присоединила значительную часть армянской территории. Возрождение национального и культурного духа укрепляет у армян уверенность в важности собственных прав, и эти права благодаря международной дипломатии находят свое отражение в Сан-Стефанском и Берлинском договорах (1878 г.). Возрождение национального самосознания привело к образованию политических партий, которые направят армянское развитие в сторону национального освобождения.

Напряжение между армянами и турками возросло, когда под влиянием России армянские граждане Османской империи осознали, что независимость Армении может стать реальностью (хотя об этом говорилось лишь в самой общей форме).

Один народ и одна страна. Пламя революции начинает разгораться в сердцах армян, томящихся под игом деспотической власти султана Абдул-Гамида Второго. Но вскоре, как это часто бывает, возникают разногласия, и армянские повстанцы делятся на две группировки. Одна из них принимает название Гнчак («Колокол») — 1887 год, а вторая — Дашнакцутюн («Федерация»). Султан Абдул-Гамид, стремившийся усилить националистические настроения среди турок, пытается натравить курдов против их соседей армян, вызвать неприязнь к ним, их настроениям и чаяниям. Испытывая на себе растущее давление, к которому прибавился еще рост налогов, армяне в 1894 году подняли восстание, которое было зверски подавлено воинскими подразделениями курдов, разрушившими деревни и города и уничтожившими тысячи армян.

Два года спустя армяне вновь пытаются восстать против турецкой автократии и в надежде на то, что встретят понимание у европейских государств, захватывают Оттоманский банк в Стамбуле. Такого понимания не было проявлено, зато репрессии со стороны официальных властей были ужасны. Группировки турок — мусульман, объединенные в воинские подразделения с помощью официальных турецких властей, утопили в крови порыв целого народа, убив более 300 тысяч непокорных армян.

К этому периоду относится начало истории семьи Назаряна — Нахудяна. В повествовании эти две линии умело увязываются между собой. Автор с большим сочувствием относится к жертвам, тонко описывает палачей в лице, прежде всего, Османа Хамида и его сына Кемаля Хамида, раскрывает нам жестокую действительность этнической чистки, всего геноцида. Человеческая злоба и подлость не имеют границ, но солидарность, воля к выживанию самих жертв тоже безмерны. Автор высказывает очень важную мысль: необходимо восстановить память, вырвать ее из пут забвения, из оков времени и официальных версий истории.

Человек, рассматриваемый не просто как личность, но и как член сообщества, имеет право как на свое собственное, так и на коллективное видение истории, и никто не может лишить его этого права или как-то влиять на его переживания.

Когда все учреждения становятся неэффективными, когда все официальные установки оказываются ложными и невнятными, когда безнаказанность превращается в норму, навязанную правителями и военными ради собственного выживания и еще большего издевательства над жертвами, вынужденными обивать пороги в поисках справедливости, единственное, что нам остается — это память. И все ясно должны понимать, что она представляет собой неотъемлемое право людей, а правосудие является насущной необходимостью перед лицом безнаказанности.

Положение армян в Турции в первые годы XX века не улучшилось. В 1908 году конституционный путч младотурков[1], объединившихся вокруг Комитета за единение и прогресс, вызвал новые надежды у армянской части населения Османской империи. Это националистическое движение первоначально сформировалось в ответ на политику султана и имело целью освободить империю от иностранного вмешательства и модернизировать страну. Первоначально ставилась цель сохранить многонациональную империю, обеспечив представительство разных наций в парламенте (османизм).

Уже в 1909 году в Киликии были совершены новые убийства армян. На практике ничего не изменилось. Новая революция была не в состоянии вдохнуть новую жизнь в агонизирующую империю и лишь подпитывала традиционные предрассудки.

С 1909 по 1914 год национализм младотурков претерпевает идеологическую трансформацию — он переходит к поддержке империи, но уже не на основе многонациональности, а на базе «святого единства турецкой расы», в которую входят народы от Урала до Центральной Азии, говорящие на тюркском языке (пантюркизм). В этой связи политические требования армянского меньшинства, частично поддержанного Россией, были восприняты как шаг, создающий угрозу распада империи.

В 1915 году турецкое правительство проводит секретное совещание под председательством Талаата и принимает решение об истреблении армян. Назначается исполнительная комиссия, в задачу которой входит проведение в жизнь программы уничтожения армян.

В рамках этой программы комиссия решает освободить из тюрем 12 000 преступников, которым и поручается проведение геноцида.

Рене Пино в своей книге «Преследование армян» (Париж, 1916 г.) писал:

«Предполагалось разделаться с армянским вопросом, стереть с лица земли все, что связано с нашим народом, нашей культурой и обычаями с тем, чтобы создать условия для объединения народов тюркского происхождения и расширения своих границ, далеко за пределы Каспийского моря.

Колонны депортированных армян простирались на десятки километров. По мере продвижения их ряды редели под ударами сабель, выстрелов ружей, от голода и изнеможения… Эти несчастные создания становились жертвами самых отвратительных животных инстинктов палачей…

Их пытали и убивали, а те, кто достигал Месопотамии, оставались без какой-либо защиты, без еды, в гиблых местах пустыни; жара, влажность и болезни ускоряли гибель этих несчастных, привыкших к здоровому климату гор.

Остатки армянских беженцев погибали от лихорадки и нищеты».

Другие армяне, служившие в турецкой армии, тоже были депортированы и направлены в так называемые трудовые батальоны, где вскоре умирали от преждевременной смерти. Массовые расправы перемежались с физическими и психическими пытками, которые имели все тот же трагический финал, что и в других случаях.

Турки были чудовищны и безжалостны. 24 апреля 1915 года турецкий министр внутренних дел Талаат-паша под предлогом мнимого армянского восстания приказал арестовать около 600 представителей армянской интеллектуальной элиты, руководства, коммерсантов, состоятельных людей и отправить их в провинции Айш и Чанкири, где все они были убиты. Так было положено начало грандиозной акции, направленной на полное уничтожение армянского народа.

Геноцид был всеохватывающим и жестоким. Сначала он был направлен против военных и общественных лидеров. Затем друг за другом прокатились волны миграции за рубеж. По мере опустошения деревень — а этот процесс хорошо отражен в этом произведении — мужчин сразу же расстреливали, женщины и дети становились жертвами сексуальных надругательств, их вынуждали проходить пешком огромные расстояния, в пути они умирали от усталости, обезвоживания и голода, а те, кто переносил все эти беды, попадали в концентрационные лагеря.

В этих лагерях, самым ужасным из которых был расположенный в Сирии — Дер Зор, армяне перед смертью принимали неописуемые пытки, похожие на те, которые много лет спустя испытали на себе евреи в фашистских лагерях смерти. Как и евреи, армяне были сожжены или погибли в топках. Многих армян, живших в Турции, в частности в Трапезунде, погрузили на пароходы, а затем сбросили за борт в центральной части Черного моря. Еще в 1921 году, уже после Первой мировой войны, турецкие сторонники Кемаля удерживали в тюрьмах армян, подвергая их бесчеловечному и унизительному обращению.

В мире нет такого богатого языка, который смог бы описать ужасы, выпавшие на долю безвинных жертв. Последствия столь ужасных истязаний очевидны. Те, кто оказались свидетелями смерти своих родных и близких, были согнаны в определенные места и подвергнуты таким неописуемым пыткам и унижениям, что смерть казалась им избавлением.