Штурм Зимнего - Леонид Савельев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К началу октября почти все уже было готово к восстанию.
7 октября 1917 года в Петроград вернулся Ленин.
Ночное заседание
Поезд только что прибыл в Петроград. Пассажиры торопливо покидали вагоны. Внезапно их окружили юнкера[1] и стали проверять документы: юнкера искали Ленина.
В это самое время паровоз поезда отцепился от вагонов и быстро покатил назад. Потом он вдруг остановился. Со ступеньки паровоза соскочил невысокий седой человек в очках. Надвинув на лоб свою широкополую черную шляпу, быстро пошел он через рельсы.
Это был Ленин.
Для него уже приготовлена была партией секретная квартира — в доме № 4 по Сампсоньевскому проспекту. Владимиру Ильичу была отведена комната с балконом. Около балкона проходила водосточная труба. Это было удобно: в случае внезапной опасности можно было спуститься по трубе вниз, во двор. А в заборе, которым огорожен был двор, нарочно выломали одну из досок: получился как бы запасный ход. Все было предусмотрено заранее.
В этой квартире и поселился Ленин 7 октября 1917 года.
На другой день Ленин увиделся со Сталиным. Четыре часа продолжалось это свидание. Сталин рассказывал Владимиру Ильичу о том, как идет подготовка к восстанию.
А 10 октября вечером Ленин, впервые после трехмесячного перерыва, пришел на заседание Центрального комитета партии.
В тот вечер была ненастная погода. Шел холодный косой дождь. Порывами налетал ветер, гнул голые деревья к земле, бился в окна домов. Было сыро, холодно и темно. Так темно, что в нескольких шагах нельзя было различить человека.
Никому из редких прохожих, шедших в тот вечер по набережной реки Карповки, не могло притти в голову, что здесь, в доме № 32, собрались большевики, что они принимают сейчас решение, которое изменит весь ход истории человечества.
Ленин сидел в углу комнаты за маленьким столиком, у печки. Как и во все эти дни, он был в седом парике. Рядом с Лениным сидели Сталин и Свердлов.
Вот Ленин взял слово и начал свою речь. Это была удивительная речь.
Точно полководец накануне решительного сражения, Ленин подсчитывал силы, на которые могут опереться большевики. Он учил, как нужно распределить эти народные силы, куда двинуть их, чтобы добиться победы.
Это была речь революционера, полководца, ученого. Ленин говорил — и всем казалось, что они слышат голос не одного человека, а голос всего многомиллионного народа, видят биение его сердца, узнают его самые глубокие желания, его несокрушимую волю…
Центральный комитет был согласен с Лениным: восстание пора начинать. Но нашлись двое, кто выступил против Ленина, против его плана восстания. Это были Зиновьев и Каменев — трусы и предатели. Эти люди только прикидывались революционерами: на самом деле они были тайными пособниками капиталистов.
— Не надо поднимать восстания, — твердили Зиновьев и Каменев.
Ленин и Сталин дали отпор изменникам, разгромили их. Центральный комитет принял предложение Ленина.
Была уже ночь, когда после речей Ленина, Сталина и других товарищей заседание закрылось и члены Центрального комитета начали поодиночке расходиться.
На улице все еще шел косой дождь, было так же холодно и темно, как и прежде. Совсем безлюдно было кругом, ни в одном окне не горел свет, все уже спали.
Никто в городе, никто во всем мире не знал, что этой ночью большевики, приняв решение о восстании, начали самое смелое, самое великое за всю человеческую историю дело!
На следующем заседании Центрального комитета — 16 октября — большевики договорились о сроке восстания.
Был выбран Партийный центр по руководству восстанием во главе с товарищем Сталиным. В него вошли также Свердлов, Дзержинский и Урицкий.
Партийный центр являлся руководящим ядром Военно-революционного комитета Петроградского совета.
Военно-революционный комитет должен был осуществить план восстания, принятый большевиками, он должен был руководить восстанием.
Владимир Ильич беседует с товарищем Сталиным.
План восстания
Кто составил план восстания? И в чем состоял этот план?
Ленин заранее, вместе со Сталиным, наметил этот план. Изложил его Ленин в своих письмах в Центральный комитет партии.
Вот что писал Ленин в одном из писем:
«Комбинировать наши три главные силы: флот, рабочих и войсковые части — так, чтобы непременно были заняты и ценой каких угодно потерь были удержаны: а) телефон, б) телеграф, в) железнодорожные станции, г) мосты — в первую голову».
Стоит хорошенько вдуматься в эти краткие слова: в них действительно заключен целый план.
Почему Ленин считал нужным в первую голову захватить мосты?
Потому, что все главные учреждения, в том числе Зимний дворец, в котором находилось Временное правительство, расположены были в центре Петрограда; рабочие же жили на окраинах города. Если восставшие не захватят сразу же мосты, враг успеет их развести, и тогда рабочим не удастся проникнуть в центр города.
Почему Ленин считал необходимым захват железнодорожных станций, вокзалов?
Потому, что по железным дорогам неприятель мог подвозить в Петроград войска для подавления восстания. Если же железные дороги будут в руках восставших, враг не получит подкрепления, у него будет меньше сил.
Почему Ленин настаивал на том, чтобы восставшие заняли непременно телефонную станцию и главный телеграф?
Потому, что по телефонным и телеграфным проводам неприятель может передавать свои приказания всему городу, всей стране. Если же телефонной станцией и телеграфом завладеют восставшие, они не позволят врагу пользоваться проводами. Временное правительство не будет знать, что делается кругом, оно будет отрезано от мира, оно окажется как бы запертым в Зимнем дворце.
Чтобы выполнить все это, надо хорошо вооружить народ. Ленин указывал: нужно непременно захватить как можно скорее Петропавловскую крепость: в арсенале крепости хранятся сто тысяч винтовок, которые необходимы восставшим рабочим.
Захватить мосты и крепость; устремить разом в центр города со всех сторон восставших рабочих, матросов и солдат; завладеть телефонной станцией, телеграфом и вокзалами; окружить кольцом Зимний дворец; взять его штурмом и арестовать Временное правительство— так представлял себе Ленин ход восстания.
Таков был ленинский план восстания, единственно правильный план, обещавший победу.
Это был очень смелый план, и выполнить его было нелегко.
В самом деле, каждому ясно: в начале восстания все преимущества на стороне неприятеля. Ведь в это время и мосты, и железные дороги, и телефонная станция, и телеграф еще находятся в его распоряжении. У него хорошо обученная армия, огромные запасы оружия.
Восставшим придется надеяться только на самих себя, на свою смелость и напористость. Малейшее промедление, минутное колебание грозит им гибелью.
Если они будут стоять на месте и ждать, пока враг, собравшись с силами, нападет на них, они непременно проиграют. Им нужно, наоборот, самим сразу же напасть на неприятеля: напрячь все свои силы и непременно двигаться вперед, наступать.
«Раз восстание начато, — указывал Ленин, — надо действовать с величайшей решительностью и непременно, безусловно переходить в наступление».
Ленинский план восстания требовал от большевиков железной дисциплины, организованности, решительности и бесстрашия!
Измена
По мысли Ленина, восстание должно было начаться внезапно, так, чтобы застать врага врасплох. Все меры были к этому приняты.
И, однако, это не удалось.
Зиновьев и Каменев выдали буржуазии партийную тайну, разгласили накануне восстания его срок.
Эти люди, издавна боровшиеся против Ленина, пытались сбить большевистскую партию с правильного пути, отколоть ее от Ленина. Всеми силами старались они сорвать восстание. И когда они увидели, что из их усилий ничего не выходит, что партия все же идет за Лениным и готовится к восстанию, тогда они решились на последнее средство— на измену.
18 октября в меньшевистской газете Зиновьев и Каменев напечатали заявление, в котором раскрыли перед врагами решение Центрального комитета о восстании.
Возмущение, негодование, ярость охватили рабочих, когда они узнали об этом подлом поступке. Действительно, что может быть подлее: рабочие идут, рискуя своей жизнью, на бой, под пули, а в это время изменники готовят им тайно ловушку, выдают их с головой врагу!
«Я говорю прямо, — писал Владимир Ильич, — что товарищами их обоих больше не считаю и всеми силами и перед ЦК и перед съездом буду бороться за исключение обоих из партии».
Помогал врагам народа и Троцкий: он стремился оттянуть восстание и тем самым обречь его на неудачу. А в одной из своих речей он выболтал срок восстания, назвал день, к которому большевики приурочили начало восстания.
