14-й подвиг Геракла. Иронические повести и рассказы - Евгений Гончаров

Классикой кражи из АКХ было определение кода по количеству щелчков колесиков набора. Вор на внутренней стороне дверки выставляет все колесики в какое-то исходное положение и запоминает эту комбинацию. Таких свободных ячеек-ловушек у него несколько. Код, набираемый фраером, вор высчитывает по количеству щелчков.

Сидит пассажир в зале ожидания и дремлет. В действительности это вор, и ушки у него на макушке – он слушает и считает щелчки.

Я привнес в этот способ кражи новое – не зря ведь был студентом Московского государственного технического университета имени Н. Э. Баумана.

Посмотрев устройство замка ячейки АКХ, я понял, что при наборе кода замыкаются электрические контакты, и в эти моменты проскакивают искорки.

Вы же помните из школьного учебника физики, что самый первый в мире радиоприемник русского изобретателя А. С. Попова реагировал только на молнии – атмосферные электрические разряды. И все последующие – детекторные, ламповые и транзисторные – приемники слышат и воспроизводят электрические разряды в виде помех в эфире.

Теперь напрягите свое внимание. Подхожу я к запертой ячейке АКХ с включенной «Спидолой» и кручу первое с краю колесико шифратора: 0, 1, 2, 3 – треск помехи. Кручу второе: 0, 1, 2, 3, 4, 5 – треск помехи. Третье: 0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7 – треск помехи. И четвертое: А, Б, В, Г, Д, Е, Ж – треск помехи. Шифр: 357Ж – дверца ячейки открыта!

Благодаря своему гениальному изобретению я мог открывать любую ячейку автоматической камеры хранения.

Мою успешную деятельность на поприще вокзального вора, как я уже говорил, прервал сортирный шапкодер Огурец, ни дна ему ни покрышки, чтобы его мордой в унитаз опустили.

Глава 4

Китайская экспансия

На двери нашей квартиры была записка:

«Ключи у меня. Валя».

Я позвонил в квартиру Валентины, на мою удачу, она была дома. Моя соседка – женщина одинокая, после трех неудачных замужеств – все алкаши ей попадались. Валя работала медицинской сестрой, а вечерами подрабатывала на дому портной.

Когда мама хоронила отца, я сидел. Мать моя – женщина совершенно непрактичная, и все хлопоты по организации похорон и поминок отца взяла не себя Валентина. В ночь, когда умерла мама, я сам лежал при смерти в тюремной больнице. Мою мать похоронили соседи, а точнее, Валя.

– Надолго к нам пожаловал? – спросила Валентина, намекая на мои частые отлучки в места не столь отдаленные.

– Навсегда, – ответил я.

– Чем думаешь заняться?

– Жить честно и трудиться.

– Свежо предание, – усомнилась Валя.

– А у тебя как дела? – поинтересовался я.

– Работа – дом – работа. Личной жизни никакой, – откровенно призналась соседка.

Осмотревшись вокруг, я задумался, на какие шиши мне жить. После недолгих раздумий я решил сдать одну из комнат моей квартиры. О чем и дал объявление в газету. Сразу после выхода этого номера мой телефон раскалился от звонков желающих стать моими квартирантами. Среди них были молодые семейные пары, одинокие мужчины и женщины, иногородние студенты, узбекские торговцы с рынка и прочая публика.

Одно предложение заинтересовало меня больше остальных. На постой просились китайцы с Черкизовского рынка – муж и жена. Китайцы – люди непьющие и смирные, а еще мне захотелось попрактиковаться в китайском языке, который я с юности основательно подзабыл. И я пригласил их, чтобы обговорить условия аренды и проживания.

Маша и Миша, как они представились, пришли вечером в воскресенье. Китайцы как китайцы, в возрасте лет под тридцать. Цена аренды их устроила, хозяин квартиры, должно быть, произвел хорошее впечатление. Мне они тоже понравились – с виду аккуратные и честные.

Квартиранты заняли большую комнату, а мне и в маленькой было хорошо. Хоть Маша с Мишей не грязнули, в атмосфере квартиры сразу появились новые китайские, запахи: кулинарных приправ, травяных ароматических свечек и хромированной кожи.

Своим присутствием мне китайцы не досаждали – с раннего утра до конца дня они были на рынке, вечером готовили на кухне ужин и уносили к себе, телевизор громко не включали. Конечно, поначалу мне было непривычно пойти в ванную или туалет и уткнуться в запертую изнутри дверь или столкнуться нос к носу на кухне или в прихожей с кем-то из них.

Скоро у меня в квартире началась самая настоящая китайская экспансия.

Маша спрашивает:

– Гера дядя, можно мы свою обувь будем ставить на полочке в прихожей?

– Можно, – разрешаю я.

– И вот мою пару кроссовок и комнатные тапочки уже не найти в большой куче обуви китайцев.

– Гера дядя, можно мы будем в холодильнике хранить свои продукты?

– Можно.

– На следующий день мой «Апшерон» набит под завязку свиными ушами и лытками, куриными головами и лапами, сазанами и кальмарами. И под этими завалами я не могу найти свою говяжью косточку, припасенную для борща.

Это и есть китайская экспансия в действии. Китай под всякими предлогами занимает столько российской территории, сколько ему позволено.

Но в китайской концессии есть и свои плюсы. Коренное население получает различные преференции и займы.

К примеру, я был поставлен на полное пайковое довольствие Китая. Маша с Мишей стали приглашать меня к своему столу и разрешили в свое отсутствие брать из холодильника любые продукты.

Я быстро привык к блюдам шанхайской кухни: супу из морской капусты и креветок, свинине, тушеной с красным перцем, жареному соевому сыру с побегами чеснока. Вместо хлеба у них – вареный рис.

А китайский чай. Вы когда-нибудь пили ароматный и терпкий китайский чай?!

Я скоро отвык от ржаного хлеба, пайка которого в тюрьме была лучшим лакомством. Оказавшись в столовой, я по привычке ищу глазами палочки для еды.

Мне открыта китайская беспроцентная кредитная линия. В долг у своих квартирантов я беру китайской водкой. В зеленой бутылке с красной пробкой. На вкус, запах и по крепости, как русский деревенский самогон. И всего тридцать рублей за поллитровку – десять раз на трамвае проехать!

Чем ни жизнь под китайским засильем?

Глава 5

14-й подвиг Геракла

Из античной литературы известно, что Геракл совершил 12 подвигов: порвал пасть немейскому льву, замочил лернейскую гидру, очистил от навоза авгиевы конюшни и все такое прочее героическое.

Был у Геракла и 13-й, неофициальный, подвиг. За одну ночь он, без виагры, обработал 50 дочерей Феспия!

Я же, оправдывая свое мифическое имя, совершил 14-й подвиг Геракла. Сейчас расскажу, как это было.

Во время отбытия последнего срока в Тахтамыгде, мне надоела лагерная баланда и неустроенный барачный быт. Захотелось пожить по-человечески, и в моей умной голове созрел план, как это можно осуществить.

Я попросился на сходку воровской верхушки нашей зоны. Пахан авторитеты согласились меня послушать.

– Хочу сделать братве хороший грев, – заявил я.

– Что тебе для этого надо? – спросил пахан.

– Ноутбук с выходом в интернет. И несколько счетов в разных банках.

– Как же к тебе прибегут деньги? – поинтересовался один из авторитетов.

– Банки сами будут перечислять нам бабки.

– Разве так бывает? – усомнился авторитет.

– За базар отвечаю! – принес я воровскую клятву.

Блатная верхушка согласилась, и дело закрутилось.

В общем-то, ничего нового я не придумал. Входить в компьютерные системы банков и выводить с их счетов деньги – обыкновенная хакерская работа. Плохо одно – за такое можно поплатиться своей головой.

Как говорится, грудь в крестах или голова в кустах. А куполов с крестами на моей груди было выколото уже четыре – по количеству сроков.

Взломать главный компьютер банка – проблема небольшая. Главное при этом – скрыть свое местонахождение, чтобы тебя не нашли и не отомстили. Я умею заметать свои следы в Интернете. Ищите меня потом, господа кредиторы, в Гондурасе и в Зимбабве, где зарегистрированы мои IP адреса.

За три года я взял у одного большого российского банка 50 лямов безвозвратной ссуды. На эти бабки в зону пошел грев: чай и сахар, соленое сало, лук и чеснок, сигареты и водка. На столе у зэков появились мясо и рыба, сливочное масло и свежие овощи.

На мои деньги аптечку снабдили лекарствами первой необходимости, при тюремной больничке был открыт стоматологический и зубопротезный кабинет.

Я вконец оборзел – сказал, что мне нужен компьютер с двухядерным процессором и проводной интернет, а также рабочее место. Компьютер самой последней модели принесли, скоростной интернет подсоединили, в одном из трех карцеров сделали евроремонт и пробили окно в улицу.

К смотрящему зоны обращался с просьбами сам Хозяин (начальник исправительно-трудовой колонии).

– Угля для котельной надо купить, а то все замерзнем.