Время божьего гнева - Андрей Саломатов

Весь третий день скитаний по таежным болотам Алексей брел словно в полусне. Он несколько раз устраивался на высоких сухих плешках, мгновенно засыпал, но поспать ему удавалось не более часа. Как Зайцев не натягивал на себя короткую куртку, насекомые находили лазейки. В этом подлинном преддверии Дантова "Ада" не хватало лишь червей, тут же глотающих кровь и слезы тех несчастных, кого, как сочинил поэт, "отвергло небо и не принял ад".

Проснувшись, Зайцев с остервенением скреб ногтями тыльные стороны ладоней, пока не расчесал их в кровь. То же самое произошло и с лицом. Поначалу он растирал его, но затем, увлекшись, разодрал лоб и щеки до такой степени, что они покрылись густой сеткой глубоких царапин. А вскоре зуд, скорее даже фантомный, распостранился по всему телу. Алексей стал часто останавливаться, чтобы забраться рукой под куртку или штаны, и с закрытыми глазами подолгу сладострастно чесался.

Постепенно Зайцев начал впадать в какое-то темное и густое, как болотная жижа, душевное оцепенение. Это было похоже на полуобморочное состояние, но оно помогало ему двигаться дальше. Так легче было идти в одном направлении: не мучили мысли о том, что он больше никогда не вернется домой и исчезло ощущение времени.

Под конец дня Алексей и не заметил, как выбрался из лабиринта зыбких тропинок, окружения черных болотных окошек и озер. Зайцев почувствовал под ногами твердую почву, не сразу осознал это, а когда ступил на серый скрипучий песок, даже не поверил, что это произошло. Он топнул ногой, огляделся и только сейчас сообразил, что солнце уже завалилось за деревья, и ему надо торопиться, чтобы подальше уйти от гиблого места. С этими мыслями к Алексею вернулась и надежда на то, что он успеет добраться до человеческого жилья или хотя бы влезть на дерево, которые стали попадаться все чаще. Но когда Зайцев наткнулся на такую сосну, с гладким, словно полированным стволом, он лишь обнял её, прижался щекой к теплому дереву и даже не стал пытаться забраться наверх - у него не было сил.

Ночная мгла опустилась ещё до того, как Алексей выбрался из леса, и некоторое время он шел на ощупь. Он медленно и осторожно пробирался от дерева к дереву с вытянутыми руками и не увидел как вышел на открытое пространство. Под ногами приятно похрустывал песок, впереди, на фоне почти черного неба, угадывалась едва заметная зубчатая кромка леса, зато слева на западе горизонт был чуть-чуть подсвечен не так давно закатившимся солнцем. Время было ещё не позднее, и если бы Зайцев вышел к жилью, он наверняка увидел бы огни. Здесь же не было и намека на человеческое присутствие.

Какое-то время Алексей по инерции шел по песку. Ему не хотелось верить в то, что опять придется голодным всю ночь мерзнуть на голой земле. Только здесь, в тайге, он со всей остротой ощутил, насколько зависим от таких привычных вещей, как теплая постель, с четырех сторон огороженная стенами и сверху защищенная крышей. От усталости и отчаяния Зайцеву вдруг захотелось повалиться на песок, укрыться с головой сырой курткой и забыться до утра, но он упрямо шел вперед, как-будто ещё надеялся, что из темноты, из-за невидимого в ночи косогора выступит край деревенской изгороди, затем сквозь садовую листву проклюнется огонек и хрипло залает цепной пес. Но сколько он ни шел, вокруг ничего не менялось, и только на западе, там, где небо смыкалось с землей, окончательно исчезли последние признаки умершего дня.

Неожиданно Алексей остановился. Он ещё не понял, что заставило его насторожиться, но уже весь превратился в слух. Рассмотреть что-либо в такой темноте было почти невозможно, и все же Зайцев принялся озираться по сторонам. Он таращился перед собой, подставлял ветру то одно ухо, то другое и даже принюхивался, по-звериному раздувая ноздри. В какой-то момент Алексею на мгновение показалось, что справа на неопределимом расстоянии, над землей виднеется слабое свечение, что-то вроде бледного пятна от карманного фонарика с подсевшими батарейками. Но едва появившись, видение исчезло, оставив Зайцева гадать, действительно ли он что-то видел или ему померещилось.

Алексей не очень надеялся, что обнаружит рукотворный источник света и все же решил проверить. Впрочем, уговаривая себя, мол, с усталости увидишь и не такое, он лукавил - как это бывает с суеверными людьми, когда они боятся сглазить, а потому убеждают всех и в первую очередь себя, что желаемого не существует вовсе, либо оно никогда не сбудется. Об опасности Зайцев и не вспоминал - за три дня усталость и голод вытеснили из него какой бы то ни было страх. Он даже забыл о ружье, хотя давно уже подумывал бросить этот бесполезный груз, которым натер себе оба плеча и прикладом набил синяки на ляжках.

Алексей шел медленно, словно по минному полю, внимательно смотрел не только перед собой, но и по сторонам. Попутно Зайцев искал приемлимое объяснение странному видению. Он вспомнил все, что видел, слышал и читал о подобных явлениях: болотные огни, фосфорицирующие могильные холмы, святлячков и даже инопланетян. Единственно, кому не нашлось места в этом перечне, это обыкновенному человеку - такому же охотнику, рыбаку, туристу или уголовнику, сбежавшему из лагеря, коих здесь было не мало.

По его расчетам Алексей уже прошел то место, где ему привиделось свечение, и он остановился. Выплывший из-за леса бледный серп луны и анемичные июльские звезды давали мало света, но и его было достаточно, что бы разглядеть огромный прямоугольный пустырь, по периметру ограниченный стеной леса. Ни о каком жилье здесь не могло быть и речи, появление маленькой сахары среди тайги не поддавалось разгадке, но сейчас у Зайцева и не было желания ломать голову над этой природной головоломкой. Сбросив с плеча ружье, он опустился на четвереньки, и тут услышал едва различимые человеческие голоса, которые доносились до него не спереди и не сзади, не с одной из сторон, а словно бы из-под земли.

Алексей забеспокоился, потом замер в неудобной позе и начал прислушиваться, но голоса на какое-то время стихли. Охотничья стойка не четвереньках быстро утомила Зайцева, он повалился боком на песок и с нарастающим раздражением подумал, что это всего лишь наваждение, что здесь, на открытом месте, почти нет комаров, и ему обязательно надо хорошенько выспаться, чтобы завтра вновь начать поиски обратной дороги. В это время снова явственно прозвучали голоса. Окончательно убедившись, что рядом есть люди, он решил во что бы то не стало отыскать их и попросить помощи.

Зайцев ползал на четвереньках, напрягал слух, пока наконец не задел рукой что-то твердое. Ощупав предмет, он определил, что это грубо сколоченная квадратная крышка и осторожно сдвинул её в сторону. Под крышкой оказался круглый лаз, по которому можно было только ползти по пластунски. Тоннель уходил вниз под углом в сорок пять градусов, стенки его были ровными и гладкими, словно отверстие высверлили гигантским буром, а через пару метров проход изгибался. Откуда-то снизу пробивался слабый оранжевый свет, и Алексей понял, что именно он увидел, когда выбрался из леса. Тот, кто влезал или вылезал из странного подземелья, конечно же не заметил чужака, иначе здесь появились бы люди. Кем они были и что здесь делали, не долго занимало Зайцева. И все же, как он не был вымотан, мысленно перебрал несколько вариантов ответов: военные, хотя для входа в ракетную шахту тоннель выглядел диковато; охотники - Алексей задумался, роют ли охотники себе землянки? Закончил он нечистой силой, но сразу отмахнулся от этой бредовой идеи - он был достаточно здравомыслящим человеком и не верил даже в существование легендарного йети.