Прививка от ничего (сборник) - Евгений Ехилевский

На оборону страны не работали только те, кто:

– учил работающих на оборону страны,

– кормил работающих на оборону страны,

– лечил работающих на оборону страны,

– следил за работающими на оборону страны, а также теми, кто их учил, лечил, кормил.

Если вспомнить, что страна – это люди, то получится, что все работали на свою же оборону, забыв о еде, одежде, элементарных удобствах. По 40 часов в неделю стойко обороняли коммуналки и очереди за туалетной бумагой.

Несмотря на лёгкий флёр таинственности, все примерно представляли себе, чем занимаются «драгоценные» и «полудрагоценные» учреждения. Но спокойнее было молчать или говорить шёпотом на кухне:

– Там выпускают оборонные Изделия…

«Изделиями» в стране являлось всё. От конфет до презервативов, которые в народе назывались «Изделие №1».

В «ящике» работать было не так уж плохо. Несмотря на жёсткий контрольно-пропускной режим, внутри можно было делать, что угодно. Кто хотел – трудился для своего удовольствия. Остальные курили, обсуждали бытовые проблемы, читали, вязали. Правда, в общении приходилось быть осторожным. Особенно, если дело касалось анекдотов. Но встречались и порядочные стукачи, которые выходили из помещения, когда речь состояла из невинных шуток, а не чего-то политически-серьёзного.

Вообще, компания в «ящиках» подбиралась хорошая. Эти учреждения были брендами, как теперешние трансконтинентальные корпорации, – кого угодно туда не брали. Во всяком случае, там работали люди с хорошим образованием, которое тогда тоже было брендом.

Работа в «ящике» почти всегда сопровождалась командировками – Изделия надо было испытывать. Кому не везло – ездил на север, кому везло – на юг. Последнее было особенно приятным моментом в работе. Свободное от испытаний время можно было посвятить пляжу, купанию, купальщицам и «Изделию №1». Контраст между режимным учреждением и морским побережьем действовал, как холодный душ. Некоторые начинали вытворять совсем безрассудные вещи.

Один командировочный сразу опьянел от запаха моря. В секретной телеграмме, которую нужно было отправить по прибытии, он написал:

«Изделие 12 прибыло месту испытаний. Срочно вышлите документацию 21 сопровождении тов. Золотарёвой».

Весь «ящик» знал, что с Золотарёвой у них роман. Весь «ящик» знал, что такие телеграммы просматриваются теми, кто следит за работающими на оборону страны. Но руководство, несмотря на риск, отбило ответную секретную телеграмму:

«Приступайте испытаниям Изделия 12. Документацию 21 высылаем. Золотарёву найдёте на месте».

Всё-таки, некоторым людям удалось даже в то время не стать «Изделием».

СТОМАТОЛОГиЯ

Я – упрямый человек. Как-то мне сказали: «Эта барышня тебе «не по зубам»… Так я первый раз женился. Потом – первый раз развёлся. С зубами у меня всегда было плохо. Но к стоматологу я не спешил.

Я не доверяю людям, которые спешат к стоматологу. Если маленькая дырочка в зубе мешает человеку жить, я не понимаю, что для него «жизнь».

Стоматолог – замечательная профессия. Никому из его клиентов не придёт в голову давать ему советы. Чего не скажешь, например, о рекламной отрасли. Я придумал это сравнение несколько лет назад, а недавно вычитал его в интервью Фредерика Бегбедера.

Мой знакомый стоматолог всё время принимает «левых» пациентов. На чужом оборудовании, с чужими материалами. Отсюда – евроремонт, две иномарки и обязательный отдых на Кипре. При этом мама дантиста считает, что Ходорковского посадили правильно, налоги нужно платить. Так рассуждает она, складывая тарелки в посудомоечную машину.

Стоматологи наступают. Их кабинеты уже в каждом квартале, как раньше – булочные. Значит ли это, что время складывать зубы на полку?

С другой стороны, зубы – это модель жизни. Сначала период «молочных» – некая проба, когда можно ещё что-то исправить, сделать заново… Потом «коренные» – уже не исправишь, можно только латать или удалять… Всё меньше зубов, всё больше дыр.

Жизнь желтеет, воняет вчерашним алкоголем и болит.

И Молдаванка, и Пересыпь

Я боялся ехать туда… Со всех сторон слышалось снисходительное: «Одесса уже не та…» Я же вообще не понимал, как город может быть «таким». Да, есть Ильф и Петров, есть Жванецкий, есть команда КВН «Джентльмены», есть, в конце концов, многочисленные анекдоты. Но это всё же литературный юмор, это искусство. За ним – конкретные люди, талантливые писатели, до фанатизма любящие свой родной город и потому наделяющие его частицей своего творчества. А чтобы вот так – прямо на улице, первый встречный… Как это может быть?

К счастью, опасения мои развеялись уже в троллейбусе, идущем от одесского вокзала по Пушкинской улице, – два одессита разговаривали о ценах. Тот, который постарше, с жаром произнёс:

– Сейчас всё так дорого! Сейчас даже прививка от ничего стоит пятнадцать…

Видимо, южный темперамент и относительная независимость от любых государств, считающих Одессу своим городом, позволили одесситам сохранить этот уникальный врождённый дар. Никакие политические и экономические катаклизмы не заставили горожан – от негоциантов до уличных нищих – перестать смеяться.

Первое время я пытался запоминать. Потом, когда многое уже потерялось в лабиринтах немилосердной памяти, всё-таки стал записывать.

***

Надпись на автобусе: «Водитель, будь осторожен при проезде мимо детей!»

***

Надпись в трамвае: «Придерживайтесь за поручни!»

***

На улице ко мне и моему приятелю подошла женщина средних лет, достаточно бедно одетая:

– Молодые люди, вы меня не выручите пятью копейками? У меня сегодня такая радость – муж повесился!

– ?!?

– Вы себе не представляете, какое это горе…

***

Бармен в пивной:

– Вы отдаёте кружки?

– Нет, мы повторяем.

– Так повторяйте уже!

***

На пляже парочка разгадывает кроссворд.

Она: «Проулок без сквозного проезда»

Он: «Пересыпь после дождя…»

***

Афиша дискотеки: «Девушкам до 60 лет вход свободный…»

***

За стеклом автобуса, стоящего на кольце, табличка с надписью: «ОБЕД».

***

Инструкция в междугородном телефоне-автомате начинается так:

1. Присядьте и успокойтесь.

***

Разговор в булочной.

Покупательница: «Ещё один и вот такую вот«

Продавщица: «Какой один?»

***

Бомж благодарит меня за поднесённую спичку:

– Спасибо большое!

– Не за что…

– Как не за что? Огонь… Прометей…

***

Объявление: «Обучаю английскому за 2 месяца с гарантией на 2 месяца.»

***

Протянул нищему папиросу «Беломорканал». Он спрашивает:

– Какой?

– Питерский.

– О, Питер очень красивый город… Можно ещё одну?

***

В кафе мужчина просит для ребенка стакан сока. Продавщица:

– Сок – ребенку? Что Вы – он же разбавлен сырой водой!..

***

В том же кафе маленькая девочка жалуется на недовес (недолив):

– Вы хотите сказать, что здесь 150 грамм?

– А ты по мерке знаешь? Так иди в аптеку работать – там взвешивают!

***

В аэропорту шуточное объявление, написанное остряком от руки:

«Кто будет уезжать последним, не забудьте выключить свет!»

***

Реклама на дверях магазина:

«По самым низким ценам. Хлеб. Масло. Песок. Цемент«

***

Надписи на обратной стороне бутылки водки «Привет из Одессы»:

Об чем думает старый биндюжник?

«…Он думает об выпить хорошую стопку водки…»

Исаак Бабель

Водка особая «Привет из Одессы» – это что-то особенное!Особенно хороша в меру и в душевной компании.Перед употреблением рекомендуется охладить.После употребления рекомендуется закусить.

***

На Дерибасовской спешащий прохожий обращается к пожилой одесситке:

– Вы не подскажете, сколько времени? А то у меня часы то туда, то сюда…

– Молодой человек! Пять минут больше, пять минут меньше – какая разница?

***

На пирсе сидят рыбаки. Подходит дама с собакой, и собака бросается в море. Один из рыбаков обращается к женщине:

– А что же хозяйке не нырнуть следом? Собачка уже нагрел море!

***

Монолог пожилой женщины в трамвае:

– У нас в коммуне три проститутки, четыре наркомана, остальные – алкоголики… Зато мы центральногородские, а поселок Котовского – это сельпо…

Глубокий подход

Маршрутка №1 преодолевает путь от полубандитской Сенной площади до пролетарски грязной Нарвской заставы. Естественно, – мимо Консерватории и Мариинского театра…