Харламов, Третьяк, Гретцки – трое великих хоккеистов мира - Илья Мельников

… Игра Валерия вызывала желание подражать. Причем далеко не только в том, что касается сугубо технических его достижений, а прежде всего в том, что относилось к неукротимому его бойцовскому духу, с особой силой проявлявшемуся в играх за спортивную честь Родины.

…Не знаю, чего сумеют достичь в жизни его сын Александр и дочь Бегония, но верю, что они вырастут хорошими, умными, добрыми людьми. И страна наша, и друзья Валерия и Ирины их детей не оставят. Помогут, поддержат, посоветуют, научат и главное – расскажут, кем был и кем навсегда останется в нашей памяти их отец.

Человек, не знавший своего величия».

О Харламове вспоминает и заслуженный тренер СССР Борис Кулагин и говорит о нем как о человеке мужественном, целеустремленным и человеке с большой силой воли. Кулагин говорит:

«Он был мужественный человек. Приведу один лишь пример. В серии встреч 1972 года сборных СССР и Канады Бобби Кларк опекал Харламова, не брезгуя ничем. В шестом матче – а он проходил на льду Лужников в Москве – Кларк нанес такой удар по ногам, что Валерий был не в состоянии больше выступать.

Многие, даже известные хоккеисты, получив и более легкую травму, отдают себя у руки эскулапов, и о выходе на лед не помышляют. Но, зная характер Харламова, перед последней, восьмой, игрой серии я обратился к нему с не совсем обычной просьбой. Я попросил Валерия все же выйти на площадку. «Канадцы, – сказал я ему, – опасаются тебя больше всех. Поэтому мы бы хотели, чтобы ты вышел на эту решающую игру. Сыграй вполсилы – и все будет нормально. Катайся осторожненько, на столкновения не иди… Сегодня нужно твое имя».

Валерий вышел на лед. Но играл не вполсилы – он так не умел… Он играл для людей. Не для себя. Не для своей славы – для людей. Таков уж был характер Валерия Харламова – хоккеиста талантливого, выдающегося. Был ли он честолюбив? Пожалуй, да. Только честолюбив по-своему. Сделать то, чего не мог сделать никто – вот что его радовало. А признание, славу он воспринимал как нечто вторичное. Не столь уж важное…»

Он вспоминает о том, как Харламов завоевал сердца хоккейной команды Канады. В отличие от легендарного Владислава Третьяка его признали не сразу, очень уж Харламов отличался от кумиров канадцев. Не выглядел Харламов так эффектно в беге, как, Ги Лефлер и бросок его не отличался особой мощью, как у Бобби Хала, однако монреальская газета «Стар», после третьего матча серии СССР– Канада написала так:

««…Нападающий Валерий Харламов забросил шайбу Тони Эспозито, когда советская сборная играла в меньшинстве. Еще недавно это могло бы вызвать удивление. Однако всего лишь за несколько сентябрьских дней русские, и в частности их нападающий Валерий Харламов, заставили нас посмотреть на хоккей другими глазами, оценить то, на что мы прежде не обращали внимания».

Действия Харламова было невозможно предсказать и канадские журналисты верно подметили эту особенность у советского хоккеиста. Он сам порой не знал, что сделает в следующий момент, однако мог верно оценить ситуацию и сделать единственный верный в данном положении ход. Не обладающий от природы особенными физическим качествами Харламов был мастером обводки, виртуозом.

Кулагин вспоминает о Харламове и говорит:

«Валерий был гордым человеком. Не гордецом, выставляющим напоказ свои регалии, а именно гордым. Справедливые замечания, порой даже резкие, он принимал с достоинством – благо сам прекрасно понимал, что такое хорошо и что такое плохо. Но несправедливости, не только по отношению к себе не переносил. И потому был особенно раним. Несмотря на свою, казалось бы, постоянную веселость, общительность он порой уходил в себя. И возвращал его к жизни – здесь без высокого слова не – обойтись – именно хоккей».

Врач команды хоккеистов сборной Советского Союза Олег Белаковский тоже рассказывает о необычайном мужестве Харламова в матче с канадцами, которые играли не выбирая средств:

«Казалось бы, незаметный тычок клюшкой, и у Харламова разбита переносица. Мне с трудом удается остановить у него кровь. Удар в переносицу – штука очень болезненная, но сейчас не до боли, и Валерий снова рвется на лед. Канадцы ставят перед собой задачу – сломить этого упрямца, сломить любой ценой. И тут же на глазах у тысяч возмущенных зрителей происходит нечто отвратительное. Рик Лэй, канадский защитник, настигает Валерия и бьет кулаком в лицо не с того не с сего. Бьет кулаком в переносицу! Удар Лэя служит сигналом, и начинается настоящее побоище. Больше всего достается Харламову, Якушеву, Мальцеву, Васильеву, Лутченко. Все он серьезно травмированы. Я едва успеваю перевязывать, подмазывать, подклеивать. Едва успеваю потому, что ребята буквально рвутся в бой. Рвутся, несмотря на опасность новых столкновений. Это было поистине великое противостояние».

После этого матча Лэй пришел лично на тренировку сборной СССР и принес публичные извинения Валерию Харламову.

О Валерии Харламове вспоминает Дмитрий Рыжов, обозреватель газеты «Советский спорт»:

«… Валерий был талантлив. Талантлив как художник – в широком смысле этого слова. Есть игроки – роботы. Иные даже – роботы-виртуозы. Валерий на льду был артистичен. Он выполнял тренерские задания так, что приводил в изумление и соперников, и самих тренеров. И хотя о спортсменах не принято говорить «гений», Валерий – рискну сформулировать это так – был гением на льду. Не случайно канадцы называли Харламова суперзвездой, скандинавы – игроком высочайшего класса. Журналисты многих стран писали, что такие хоккеисты, как Валерий, рождаются раз в сто лет… Присоединяясь к словам Анатолия Владимировича Тарасова, сказанным о Харламове – хоккеисте: «Найдите мне другого такого. Такого не было!», мне хочется еще раз повторить: это был не только Хоккеист, но и Человек».

Владислав Третьяк называет Харламова «академиком хоккея» и вспоминает о нем как об очень добром и великодушном человеке:

«Решения Харламова обычно казались непредсказуемыми. Создавалось ощущение, что и сам он за мгновение до маневра не знает, как поступит… И на самом деле, Харламов игрок удивительной интуиции. Я был бы неправ, если бы назвал Валерия игроком вдохновения, игроком настроения – и только. Харламов игрок, не побоюсь сказать, величайших хоккейных знаний, игрок, способный к тончайшим, сложнейшим расчетам. Расчетам, базирующимся, ко всему прочему, и на огромной информации. Он неустанно собирал, копил информацию о вратарях и защитниках, против которых играл. Для него не существовало мелочей – он умел учитывать все…. Пятнадцать лет мы были знакомы, близки. Со мной он был иным, чем с остальными. Считал меня более серьезным, основательным что ли… Со мной он обычно говорил о будущем – что будет с нами потом, после расставания с хоккеем…

Но получилось, что в хоккее он остался навсегда – на все времена».

Заместитель главного редактора журнала «Советский Союз», ответственный редактор журнала «Спорт в СССР» Олег Спасский говорит о Харламове

«…Знал славу. Но не знал себе цену. Не хотел знать. За пределами площадки был заметен меньше других. Порой застенчив. Невероятно застенчив. Когда Валерия уже не стало, разговаривал о нем с Чернышевым. Аркадий Иванович, с участием которого сложилась вся история отечественного хоккея, сказал:

«Это величайший хоккеист современности. Говорю не только о нашем хоккее. И очень скромный человек. Деликатный. Чуткий».

После матча, турнира, чемпионата он стремился отойти на второй план. Говорил о друзьях. О том, что без них не стал бы настоящим хоккеистом… Пояснял:

«Друг – это, по моим представлениям, человек, который тебе всегда поможет, человек, которому можно довериться в любой ситуации. Друг поймет твое настроение и поспешит принять участие в твоих заботах, если у тебя неприятности или просто плохое самочувствие»…»

В семь утра 27 августа 1981 года на 74 километре Ленинградского шоссе произошла авария в которой погиб выдающийся хоккеист мирового хоккея – Валерий Харламов. Вместе с Харламовым в тот трагический день возвращались с дачи его жена Ирина и ее двоюродный брат Сергей Иванов. Ирина, сидевшая за рулем «Волги» не справилась с управлением на скользкой дороже и машину вынесло на встречную полосу, где «Волга» врезалась двигающимся по дороге грузовиком ЗИЛ. Машина врезалась в ЗИЛ боком и от удара скатилась в кювет. Удар был большой силы и все пассажиры «Волги» скончались на месте.

Вечером 27 августа мировые информагенства распространили новость: «Как сообщает ТАСС, в автокатастрофе под Москвой сегодня утром погиб знаменитый хоккеист Валерий Харламов, тридцати трех лет, и его жена. У них осталось двое маленьких детей – сын и дочь…».

31 августа состоялась панихида во дворце тяжелой атлетика ЦСКА и произошли похороны. Погибшие похоронены на Кунцевском кладбище. Проститься с легендарным хоккеистам пришли тысячи людей, игроки сборной СССР в этот момент находились в Виннипеге и не могли прийти проститься с погибшим. На собрании, проведенном в Виннипеге было решено во чтобы то ни стало выиграть Кубок Канады. Советские хоккеисты выполнили свое обещание, обыграв в финале канадцев 8: 1.