Урфин (СИ) - Машошин Владимир Анатольевич "manity"

На мгновение майору померещилось испуганное лицо провидца, но оно только укрепило пролетарское убеждение, что нет бога, есть лишь диктатура. У кого оружие, тот и бог, и пророк, и победитель…

Глава 1

Солнце слепило глаза, окна брызгали светом, повсюду плясали жёлтые зайчики. Август 2013 года холодный и дождливый, уже на исходе, сухими тёплыми днями радовал городских жителей. Раскалённый воздух пропитался запахом извёстки, словно русские печки, стены домов дышали жаром.

У крайнего подъезда пятиэтажного дома, будто взмокший воробушек, на лавочке сидел старичок. Слабые дуновения ветра колыхали редеющие волосы, загорелый лоб блестел капельками пота, типичный российский пенсионер, имеющий нетипично пронзительные глаза.

Над стариком навис жилистый бледный парень с заячьей губой и косящим глазом, его татуированные руки мелькали, как крылья мельницы, по-волчьи хищно напрягалось лицо. Старик отклонился от хищного парня, поджал ноги, сухими морщинистыми руками упёрся в скамейку.

– Нет, ты чё, дед? Хочешь сказать… можешь забрать у меня?!! – парень, по кличке Щепа, вызывающе глянул на старика.

– Почему забрать? Сам отдашь, – невозмутимо парировал дед.

Второй парень, известный как Булат, наблюдал исподлобья, мускулистые руки сцеплены за спиной, стриженая голова упрямо наклонена.

Непохожестью внешности, одежды, поведения, парни составляли странный дуэт.

Щепа длинный худой человек, нервный и шумный, почти совершенно белый, даже глаза прозрачные.

Булат напротив, спокойный мускулистый и темный на столько, что многие считали его нерусским, ещё и нос с горбинкой.

Парни второй день караулили Сёму, который задолжал Белому.

Подобные задания Булату не нравились, а Щепа лишь усложнял положение.

Вчера блатной напарник, полдня увивался за школьницей, сегодня прицепился к деду, хотя, старик тоже хорош, сам провоцирует. А если неспроста?

Разглядывая старика, Иван Булатов, в народе Булат, сдвинул брови.

С виду обычный пенсионер, таких сотни ковыляют по тротуарам, сидят на лавочках, жалуются в собес. Коричневые мятые брюки, взмокшая глухая рубашка, но нет, пугающе пронзительный взгляд.

Однако старик подозрительно спокоен, рядом уркаган, того и гляди заденет клешнями, а дед улыбается, подначивает, играет.

И ещё… смутное предчувствие… нужно держать ухо востро.

– Сколько? – спросил Щепа и достал пухлый бумажник.

– Давай, что есть, – лениво ответил старик.

Щепа охотно вынул бумажки, тоненькая пачка перешла к деду, мелькая наколотыми перстнями, пальцы уголовника выгребли мелочь.

Булат не верил глазам. Напарник любил деньги брать, а не отдавать, урка скорее отмутузит деда, невзирая на возраст и заслуги, чем отдаст хоть грош!

И всё-таки, с довольным, сияющим лицом, Щепа чуть высунул язык и старательно выскабливает последние копейки.

Старик ловко свернул бумажную пачку и спрятал в карман, звонко ссыпая монетки, дед весело подмигнул Булату.

«Что это?! Не может быть!..»

Щепа сунул бумажник на место и задумался. Его обычно резвые руки безвольно повисли, взгляд потух, будто, выполнив назначение, робот застыл в режиме ожидания.

Задумчивое спокойствие совсем не шло к его блатной привычке говорить и действовать быстро. Под палящим солнцем напарник, кажется, завис.

Продолжая загадочно улыбаться, старик слегка толкнул Щепу.

– Что за?!. – Щепа дико оглянулся. – Это… ты чё… чё сделал?!!

На его лбу вздулись синие жилы, пальцы собрались угловатыми кулаками, напарник подступил к старику.

Мимо шла семейная пара, женщина покосилась на Щепу, муж под руку подхватил жену и повёл быстрее.

– Ты знаешь, кто я? – зашипел Щепа.

Старик молчал, лишь на его бледных губах обозначилась презрительная улыбка.

Ослеплённый яростью, Щепа заметался, как лев в клетке, белые брови сдвинулись, прозрачные глаза свирепо буравили старика, кажется, скрипнули зубы. Щепа подбежал с боку, кулак похожий на увесистую кувалду взлетел, но рука, будто встретив невидимую преграду, застыла и бессильно опустилась. Злобно вращая глазами, он отошёл.

– Ты меня узнаешь!.. Я тебе сокращу время доживания… – бессильно бубнил Щепа.

Из-за угла появился высокий молодой человек. Привычным шагом юноша направлялся к подъезду.

Заметив на пути странный дуэт, а может испугавшись разъярившегося Щепу, паренёк остановился.

Мгновение юноша пребывал в нерешительности, затем, изменил направление и двинулся дальше. Вероятно, он собирался пройти мимо опасного подъезда.

Однако Булат заметил юношу, он сделал пару шагов навстречу молодому человеку, их взгляды встретились, вдруг паренёк развернулся и бросился бежать.

– Это он! Не упусти! – крикнул Булат.

Щепа кинулся догонять…

Местные дворы имеют два выхода, один ведёт на оживлённую улицу, другой обрывается глухим лесопарком.

Уверенный, что Сёма попытается выскочить на людный проспект, Булат решил его перехватить.

Увы, должник искал спасения в лесопарке, как волк, быстрый Щепа первым настиг Сёму.

Когда подошёл Булат, дело оказалось сделанным.

Сёма валялся на траве, колени упёрлись в живот, руки прикрыли голову, губа разбита, из носа тянется тоненькая кровавая струйка. Светлая футболка смотрелась грязной половой тряпкой, при каждом шорохе тело должника нервно вздрагивало и стонало.

– Надо было лишь напомнить.

– Я и напомнил, разбитая морда лучшее напоминание, – Щепа улыбнулся. – Как глянет в зеркало, сразу вспомнит, у-у-у… – подопнул он жертву.

Разгорячённый погоней, напарник пританцовывал, его волчье лицо оживилось.

– Ладно, идём. Хоть не торчать больше здесь… надоело, – махнул рукой Булат.

***

Вечером мысли крутились вокруг старика, поэтому Булат долго ворочался. Стоило закрыть глаза, тут же проступал образ хитрого деда. Как легко обобрал Щепу!

Фокус с деньгами ловкий, но Булата тревожило другое… старик полон знакомой силы.

«И не ясно, действительно подмигнул или показалось?..»

Очнулся от ощущения, что в квартире чужой.

Придавленная темнотой комната молчала. Сохраняя неподвижность, Булат прислушался: мягко шелестят ходики, глухо стучат капли о железо раковины, за дверью спальни тарахтит унылой песней сопение матери.

Всё как всегда, но тревога скользкой змеёй ползла в душу, затылок ныл от чужого взгляда, позади определённо кто-то есть!

Вдоль позвоночника пробежал нервный холодок, рука Булата скользнула под подушку, влажные пальцы нащупали талисман – булатный нож.

Подскочив на кровати, Булат резко сел и повернулся, в лунном свете блеснуло стальное лезвие.

У стены занял стул вчерашний старик. Старческая фигура выглядит моложе, узловатые пальцы задумчиво поглаживают колено, жёлтым пламенем светятся глаза, словно призрак, старик сидит неподвижно.

– К..как?.. – слова застряли, пальцы до боли сжали рукоять ножа.

– Не стоит… – старик ожил и кивнул на оружие. – Мне, этим не навредишь.

«Как попал в квартиру, обошёл сигнализацию, кто с ним??! В квартире тихо… нет, не мог… скорее глюк…»

– Зачем вы… здесь? – стараясь подробнее разглядеть старика, Булат прищурился.

– Нужно поговорить, – старик говорил спокойно, будто в его ночном появлении нет ни чего необычного.

– Я не… не по этим делам…

Булат зажмурился и резко тряхнул головой, незваный гость оставался сидеть.

– Всю жизнь на подхвате, бегать за неудачниками? По этим делам?!! Брось, Иван, сколько осталось, год, два, а потом? Смерть, тюрьма??!

Булат вздрогнул, будто получил удар током, старик угадал его собственные мысли.

– У тебя хорошие задатки. Я покажу путь, – гость наклонился, – завтра в полдень на Лысой горе. Не забудь! Полдень!..

Темнота навалилась, оказалась сном…

Проснулся Булат, как обычно, часы показывали шесть утра. Старая армейская привычка глубоко укоренилась: рано встать, умыться, пробежать три километра, выполнить комплекс упражнений на турниках, и лишь потом начинать дела. Многие посчитают такое поведение чудачеством, взрослый человек бегает, как мальчишка, прыгает, кувыркается словно белка – бред! Но далёкие от спорта люди даже не подозревают, что тренировка даёт огромный заряд бодрости. Стоит пропустить, тут же чувствуешь вялость, появляется хандра.