Герои без вести не пропадают - Митри Кибек

— Понятно.

Часть стены кабинета была завешена, Барсуков дернул за шнурок, и темное полотнище раздвинулось, обнажая большую топографическую карту восточной части Польши. Люблинское воеводство занимало почти половину этой карты. Разноцветными кругами были указаны районы действий советских партизан, частей и подразделений Армии Людовой и Армии Крайовой, а также некоторых отрядов самообороны.

— Как видишь, силы Сопротивления контролируют довольно значительную часть оккупированной территории, — обводя указкой закрашенные места на карте, пояснил генерал. — Но города и основные транспортные узлы противник удерживает прочно. С выходом наступающих частей Красной Армии на государственную границу Люблинщина становится фронтовым тылом немецких войск. Значит, интерес к этому району у нас увеличится; Поэтому мы решили усилить разведывательную деятельность наших партизанских отрядов.

Подобное решение вытекало из военной обстановки на данном участке фронта и не могло вызвать сомнений. Полковник кивнул. Он уже начал догадываться о своей роли в предстоящих событиях.

— Здесь имеется лагерь военнопленных, — ткнул указ кой Барсуков в карту рядом с кружочком, обозначающим город. Полковник прочел название Бяла-Подляска. — Там в основном содержатся выходцы из национальных республик Поволжья, в том числе и твои земляки. Они установили связь с партизанами, действующими в районе Парчевских лесов. Командование партизан и польские товарищи подготовили операцию по освобождению военнопленных из лагеря. Большинство бежавших, несомненно, вступят в действующие партизанские отряды, организуют и новые. Тебя мы рекомендуем в качестве командира одного из этих отрядов.

— В котором будут мои земляки? — спросил полковник.

— Само собою разумеется, — кивнул генерал. — У своих земляков ты, конечно, будешь пользоваться особым авторитетом. Потому-то, собственно говоря, выбор и пал именно на тебя.

— Спасибо за доверие. Какие задачи ставятся перед моим отрядом?

— Прежде всего — непрерывное наблюдение за работой железнодорожного узла Луков. Там у тебя должен быть постоянно действующий пост. Через польских подпольщиков постарайся держать связь с работниками других железнодорожных станций, дабы знать, что, в каком количестве и в каком направлении перевозят немцы. Ра боту по уничтожению военных объектов и живой силы противника планируйте сами, исходя из положения дел на месте.

Затем, генерал рассказал о способах связи со Штабом партизанского движения, показал на карте местонахождение посадочной площадки для легких самолетов, сообщил имена командиров партизанских отрядов и некоторых руководителей польских подпольных организаций, с которыми следовало поддерживать связь.

— Задача ясна? — спросил генерал в заключение.

— Ясна, — ответил полковник. — Как долго будет продолжаться моя командировка?

— Это зависит от общего положения на фронтах. С приходом наших войск большинство советских, партизан присоединится к частям Красной Армии, но некоторые отряды могут быть переброшены в глубь Польши. В таком случае наша следующая встреча состоится не раньше чем через несколько месяцев.

— Постараемся, чтобы война быстрее закончилась.

— Вот это дело, — засмеялся генерал. — Разобьем фашиста — и по домам. А пока… Вылет назначен на завтра. Все ли у тебя готово?

— Да, могу выехать хоть сейчас.

— Тогда займемся техническими вопросами. Прежде всего зайди в секретную часть, сдай все документы, личное оружие, орденские знаки и взамен получи новые на имя Турханова Владимира Александровича. Как видишь, имя осталось прежнее, фамилия же… Отныне друзья и враги должны знать тебя только под этой фамилией. Сам понимаешь, законы конспирации следует соблюдать строго.

— Дело знакомое, еду не в первый раз.

— Никаких выписок из приказов и инструкций на руки не положено. Внимательно проштудируй их в секретной части. Деньги и обмундирование выписаны еще вчера. Если у тебя вечер сегодня свободный, просим к нам на ужин. Анастасия Варламовна будет рада. Она всегда живо интересуется твоими делами…

— Благодарю за приглашение. Приду обязательно, — пообещал полковник.

Глава вторая

Город был сильно разрушен. В сорок первом году, когда гитлеровцам не удалось с ходу ворваться в него, они подвергли его варварской бомбардировке и артобстрелу. Лучшие административные здания и многоэтажные жилые дома превратились в груды развалин. То, что уцелело, было уничтожено осенью сорок третьего года, когда немцы перед отступлением заложили под дома мины замедленного действия. Только благодаря героизму наших саперов удалось спасти часть зданий, в том числе и здание гостиницы «Советская». Барсуков со своей супругой жил здесь около месяца.

Между Барсуковым и Владимиром существовала давняя и прочная дружба, которая для многих оставалась загадкой, ибо как по возрасту и служебному положению, так и по происхождению и воспитанию люди они были совершенно разные. Сергей Васильевич родился и вырос в семье профессионального военного. Дед его вышел в отставку в чине кавалерийского ротмистра, отец дослужился до полковника, но в 1904 году погиб во время Ляоянского сражения. Сережа воспитывался в кадетском корпусе.

Владимир же родился в чувашской деревне, разбросавшей свои бревенчатые избушки с подслеповатыми окнами и соломенными крышами на левом берегу реки Свияги. Собственно говоря, эту деревню к тому времени уже нельзя было назвать чувашской, ибо еще в начале века она срослась со своими ближайшими соседями-с татарским аулом с одной стороны и с русским селом с другой. Правда, до революции все три общины жили самостоятельно: отдельно созывались сходки, общинным земельным фондом распоряжались строго по национальному признаку, соблюдали свои религиозные обряды, но дети играли вместе, ходили в одну общую школу и между собой разговаривали на всех трех языках. Поэтому для юного Володи и чувашский, и татарский, и русский языки были родными.

В 1921 году народы Поволжья испытали страшное бедствие — в результате небывалой засухи наступил голод.

Смерть косила людей сотнями и тысячами. Особенно трудно приходилось детям. Надо было сохранить молодое поколение, и по указанию Ленина детей начали вывозить из пострадавших районов в другие республики и области. Маленький Володя попал в один из московских детских домов, открытых специально для чувашских детей. Это его спасло от верной смерти. Когда он вернулся домой, отца и двух братьев уже не было в живых. Сестра тоже была в детском доме. «Если бы не Советская власть, — сказала мать, — и я бы давно протянула ноги. Весною выдали немножко муки, обеспечили семенами. Вот и выжила. Не забудь об этом. Когда вырастешь, отплати Советской власти добром…»

Володя не забыл. Еще в школьные годы он старался отблагодарить государство как только мог: собирал для аптеки лекарственные травы, заготовлял кору, в школьном саду сажал деревья, развешивал дуплянки для птиц, а когда вступил в комсомол, вместе со взрослыми стал строить новую, колхозную жизнь.

Правда, не всегда он занимался общественными делами. Как всякий здоровый ребенок, он увлекался и играми. Специальных спортивных сооружений тогда не было, и сельские ребята довольствовались самыми простыми и доступными видами спорта: игра в лапту, городки, бабки. Самой же интересной была игра в войну. В ней принимали участие даже девочки, выполняя роль медсестер. Играли во время большой перемены. Наступали группа на группу, класс на класс. «Ранеными» и «убитыми» считались те, кто падал на землю. Побеждала та «армия», в рядах которой к началу урока оставалось больше «живых» бойцов, и командиров. Учителя тоже принимали участие в этих играх. Они исполняли роль арбитров, следили, чтобы, как говорят чуваши, игра не превратилась в бой быков. Победа обычно доставалась той «армии», во главе которой стоял не только самый сильный и храбрый, но и умелый командир, способный сплотить вокруг себя товарищей, маневрировать силами, воодушевлять бойцов. Володя считался одним из таких лучших командиров. Впоследствии именно это обстоятельство и определило его судьбу.

— Скажи, Володя, правда, что ты собираешься поступать в землеустроительный техникум? — спросил директор, вручая Володе документ об окончании школы.

— Мама хочет, чтобы я выучился на межевика, — ответил Володя.

— А ты сам?

— Не знаю. Мне нравится работа учителя. Люблю возиться с ребятами.

— Учителя бывают разные. Одни занимаются с детьми, другие со взрослыми.

— В ликбезе?

— Не только там. В армии тоже. Для красноармейцев командир является таким же учителем, каким я был для тебя. Ты мог бы выучиться на командира.

— Что вы говорите! — с удивлением воскликнул Володя. — Разве на командира учатся?