Среди звезд - Владимир Михайлов

Вот звезд не следовало касаться. Круг-биограф понял это слишком поздно: звезды не находились в его ведении, ими занимался Круг-аналитик. И он немедленно воспользовался удобным случаем для того, чтобы повысить голос и привлечь всеобщее внимание.

Круг-аналитик начал с того, что призвал не слушать этого болтуна, лепечущего что-то о предках, стенных контактах и классах кораблей. И об Эвридике впридачу. Какая разница, куда шел корабль: к Эвридике или еще куда-нибудь? Не надо позволять страху овладевать собой. Надо трезво и беспристрастно взглянуть на создавшееся положение. Этот дешевый, наигранный тон храбрящегося, но на самом, деле.смертельно напуганного человека никому не нужен. Нужна оценка ситуации. Она не в нашу пользу, да. Но это еще не значит, что можно сложить руки и умирать.

Положение таково: здесь - обычный мир, пространство трех измерений. В нем, действительно, сияют звезды. Но они. - далеко, и сейчас ни к чему. Кроме звезд, в этом пространстве существует корабль. Тот самый "Ньютон". Он близко. Он виден. И еще в этом пространстве есть человек. Электрик Круг. Закованный в тяжелый скваммер, он висит в пустоте, как самостоятельное, независимое, единственное в своем роде небесное тело. Но, поскольку существовать самостоятельно и независимо в межзвездном пространстве человек может очень недолго, - пока не исчерпаются ресурсы скваммера, - то, чтобы исправить ситуацию, а попросту говоря, - спастись, надо попасть обратно на корабль. Догнать его, вернуться на борт. Вот и все.

Аналитик тоже, конечно, был испуган: смерть грозила ему в той же мере, что и остальным Кругам, и даже в большей, потому что первой умирает от страха именно способность к анализу. Но именно поэтому он и хотел отыскать путь к спасению как можно скорее.

Но это было трудно, потому что такие пути, кажется, все были уже испробованы - и безрезультатно.

Волей-неволей пришлось обратиться к биографу, чтобы он напомнил все, что уже было испробовано. Биограф же воспользовался этим и вернулся к тому, с чего все началось.

А началось с того, что в тесной каморке вахтеняого электрика загорелся сигнал. Сигнал показывал, что в районе третьей палубы вышла из строя восьмая антенна защитного поля.

Посредством этих антенн поддерживается защитное поле, предохраняющее корабль от встречи в пространстве с частицами вещества. Вещество - даже если это просто пыль - сталкиваясь с кораблем, имеющим высокую, очень высокую скорость полета, быстро разрушает корпус, каким бы прочным он ни был. Поэтому корабль защищен статическим полем, закутан в иего, как в пуховое одеяло. Это поле наводится и поддерживается при помощи множества небольших антенн. Стоит выйти из строя хотя бы одной из них, и настройка поля искажается. Пыль при этом еще не страшна, но если навстречу попадется даже небольшой метеор, даже крохотный камешек, то он сумеет, чего доброго, прорваться к обшивке и даже повредить ее.

Конечно, заторопился тут Круг-биограф, это необязательно. Во-первых, вещество во Вселенной сосредоточено, как всем известно, главным образом в звездах, а не в пылинках и метеорах. Так что надо быть уж очень невезучим, чтобы встретиться с чем-то подобным. А во-вторых, если этот метеорчик даже доберется до корабля, то может что-то произойти, а может и ничего не произойти. Последнее даже вернее: не такая уж хрупкая вещь "Ньютон".

Биограф хитрил, явно хитрил. Он был страшный лентяй, этот биограф. И в тот момент вахтенным электриком был, по сути дела, он. Дело происходило тогда, когда по корабельному распорядку была ночь. Все, кроме вахтенных, спокойно спали, а члены экипажа спали особенно крепко: за три часа до этого перезарядка реактора была завершена, аврал кончился, и все смертельно устали. Была ночь, и аналитик-Круг тоже задремал: аналитики ночью спят. Бодрствовал другой Круг - влюбленный. Но ему не было дела ни до каких вахт на свете, он сидел и, как полагается в этот час суток, в мечтах беседовал с той девушкой, которая занималась электрохимией на Эвридике. Но до этого-то она была на Земле, там они и встретились и встречались еще неоднократно, а когда ей пришла пора лететь на три года на Эвридику, они расстались с трудом, и было сказано много слов и так далее. Три года истекали, и было известно, что девушка эта - ее звали Инна, очень хорошее имя - полетит назад именно на "Ньютоне". Круг-влюбленный развил в этой связи немалую активность и, кроме прочего, договорился с некоторыми коллегами и теперь отстаивал вахты то за одного, то за другого из них, имея в виду, что на обратном пути они ему отплатят тем же. Аналитик с этим ничего не мог поделать, в споре с влюбленным он всегда проигрывал, но на вахте он положил за правило дремать.

И вот получилось, что на вахте был именно Круг-лентяй, он же биограф. Да и он смотрел вполглаза, потому что то и дело помогал влюбленному вспомнить, как все тогда было, а то и пытался представить, как все будет. И по этим причинам он в первую очередь понадеялся, что сигнал зажегся случайно, и сейчас погаснет. Но сигнал не гас. Тогда биограф стал размышлять так, как вот только что: не может быть, чтобы так не повезло, и они напоролись на метеорит за те несколько часов, которые им осталось провести в этом пространстве до разгона и перехода в надпространство. На размышления ушло некоторое время, и только тогда аналитик проснулся.

Проснувшись, он сразу напомнил, что Правила звездной навигации не оставляют места никаким размышлениям. В них прямо сказано, что в случае нарушения настройки защитного поля должны быть немедленно приняты меры по ее восстановлению, До тех пор, пока неисправность не будет устранена, всякое увеличение скорости, а тем более разгон для Н-перехода, запрещаются. Такчтояадо было исправлять, да побыстрее. Потому что никакая задержка немыслима; и тут он напомнил нечто, о чем все остальные Круги, находясь в расслабленных чувствах, совершенно забыли, а теперь схватили себя за волосы.

Дело в том, что незадолго до вылета "Ньютона" были получены с Эвридики сообщения об участившихся случаях странных заболеваний. Возникла опасность эпидемии. Болезнь была на Земле неизвестна, и в этом нет ничего удивительного: у каждой планеты свой характер и свои болезни. Поэтому на корабль погрузили немало всяческих лекарств, части пассажиров пришлось остаться, а их каюты заняли врачи. Круг об этом знал; аналитик знал и то, что болезнь - ее пока так и называли "Болезнь", она даже приличного имени еще не получила, - угрожает Инне в такой же степени, как и всем другим. Но остальные Круги в это просто не верили, и сейчас, когда аналитик спал, ухитрились вовсе забыть. Он напомнил, и оказалось, что действительно рассуждать не о чем.