Загадка убегающей блондинки - Эрл Гарднер

— Да я не пистолет ищу, а фонарик. Он на месте. Шериф сам открыл ворота, когда они пересекли дорогу около усадьбы Хигби.

— Старайся двигаться по своим следам, Сэм, — предупредил он, — и как можно точнее.

Бекет кивнул и поехал по пашне, придерживаясь колеи, которую он уже оставил. Они быстро добрались до места. Фары осветили скорченное безжизненное тело, лежащее на вспаханном поле.

— Эти следы твои? — спросил шериф.

— Мои.

— Но там вообще нет других следов!

— Я это уже заметил, — с трудом выдавил из себя Бекет. — Я вам говорил, что других следов нет.

— Но прилететь-то туда она не могла.

— Думается мне, девушке нанесли удар, она бросилась бежать по полю и, наткнувшись на первую же борозду, упала ничком, а сил встать-то уже не было. Там она и умерла. Тут я подъехал со своим плугом и, делая первый круг, ее не заметил. А потом и вообще ничего не было видно.

— Как же ты не заметил ее на первом круге?

— Луна к тому времени еще не взошла, а я смотрел только под переднее колесо, все вниз и вниз.

Шериф отошел от трактора, стараясь ступать по следам Бекета, и склонился над девушкой. Луч карманного фонарика старательно обшарил тело. Билл попробовал нащупать пульс, стараясь не сдвинуть труп ни на миллиметр. Потом он отошел к трактору, залез в него и коротко приказал:

— Отправляемся назад, Сэм. Держись колеи. Как доедешь до твердой земли, сразу остановись.

Оказавшись на твердом грунте, шериф снова слез с трактора и медленно пошел вдоль вспаханной полосы, ведя по земле лучом карманного фонаря и пристально вглядываясь в каждую травинку.

— Крови нет, — наконец объявил он.

— Я мог запахать кровь.

— Мог, но если девушка бежала и после того, как ее ударили в спину, то кровь попала бы на юбку, а следы есть только на пальто.

— Это точно. Боже мой! — воскликнул потрясенный Бекет. — Как это мне сразу в голову не пришло.

— Вот что, Сэм. Отправляйся назад и позвони моему помощнику, Квинлену. Пусть возьмет фотографа и свяжется с коронером. Сдается мне, мы наткнулись на нечто весьма загадочное. А я останусь здесь и прослежу, чтобы ничего не случилось. Скажи Квинлену, что служебная машина у меня, пусть едет на своей.

— О’кей. — В голосе Бекета слышалось нескрываемое облегчение от того, что он сможет убраться подальше отсюда.

— Кстати, как только позвонишь моему помощнику, немедленно возвращайся сюда с трактором. Я хочу, чтобы фотограф встал на него и сделал снимки земли вокруг тела. Надо зафиксировать, как оно лежит и что вокруг нет никаких следов.

— Кроме моих, — вставил Бекет.

— Кроме твоих. — Голос шерифа был абсолютно бесстрастным.

Глава 2

Девятнадцатилетняя дочь помощника шерифа Берил Квинлен сидела возле телефона уже более часа, потому что обожаемый ею Рой Джаспер должен был звонить из Форт-Бикслинга. О глубине чувств девушки к Рою свидетельствовал тот факт, что она могла ждать целый час, не вставая с места, только чтобы поговорить с ним по телефону.

Рядом, в гостиной, отец Берил о чем-то заговорщически совещался с тремя самыми уважаемыми жителями города. Они и не догадывались, что в прихожей девушка ждет звонка. Полностью поглощенная своими переживаниями, она сидела в большом кресле рядом с аппаратом, не вникая в смысл отдельных фраз, которые доносились сквозь портьеру и открытую дверь гостиной. Правда, Берил узнала голоса агента по недвижимости Джона Фарнхема, не менее известного под прозвищем Борец, Эдварда Лайонса и Бертрама Гласкоу.

— Не могу я так поступить, ведь Билл Элдон — мой шеф, — неуверенно возражал Квинлен.

— Да ему уже под семьдесят, — с самодовольством преуспевающего откормленного пятидесятидвухлетнего мужчины бросил Гласкоу.

Его, местную политическую шишку, интересовала только власть. Говорили, что он может повлиять на судьбу любого человека в графстве: либо уничтожить, либо посодействовать головокружительной карьере.

— Да Бог с ним, с возрастом, — поспешно вмешался шестидесятишестилетний Лайонс, — дело вовсе не в нем. Просто шериф ведет дела по старинке, совсем не меняется, одно слово — не годится. Именно так: он не годится. — И Лайонс замолчал, потрясенный собственной проницательностью.

Будучи издателем «Роквильской газеты», этот человек искал политические выгоды и при этом обладал редкой способностью влиять на сограждан, формируя общественное мнение. Лайонс привык держаться на стороне сильнейшего. Сначала он определял, кто победит, а потом, одевшись в его цвета, принимался обрабатывать и друзей и врагов, показывая, что поддержка его газеты — лучший способ заработать голоса на выборах.

— Вы служите графству и его населению, получаете от них зарплату. — Гласкоу указал на Квинлена. — Лично я считаю, что Билл не пройдет на следующих выборах и не будет даже пытаться выставить свою кандидатуру, если заранее встретит ожесточенное сопротивление.

— Но такого сопротивления может и не быть, — усомнился помощник шерифа.

Лайонс откашлялся:

— Если что, «Газета» внесет свою лепту.

— Слушай, Джордж, — нетерпеливо вмешался Гласкоу, — если при ближайшем важном расследовании ты будешь просто присутствовать, но не помогать шерифу советами, то старик сам выкопает себе яму и окажется в грязи по уши.

— Это вы сами придумали, чтобы я на дело наплевал?

— Да я вовсе тебе этого не предлагаю, — горячо запротестовал Гласкоу. — Просто делай, что скажет старик, и не лезь вперед со своими предложениями.

— Не нравится мне все это, — засомневался Квинлен.

— Суть в том, — поторопился с объяснениями Гласкоу, — что стоит Элдону напортачить в каком-нибудь действительно важном деле, он наверняка не пройдет на выборах. Тут возникает второй вопрос: ты выставишь свою кандидатуру?

— Конечно, если Билл откажется.

— Предположим, он заупрямится и все-таки решит участвовать в выборах. Неужели ты снимешь свою кандидатуру за пару месяцев до выборов и тем самым дашь всем понять, что они должны оставить шерифом Элдона, так как ты прекрасно чувствуешь себя на посту его помощника?

— Мне не хотелось бы становиться на пути Билла.

— Дело не в том, что ты хочешь, а чего нет, а в том… В этот момент зазвонил телефон, и Квинлен вскочил с кресла, радуясь неожиданному вмешательству. Берил мгновенно сняла трубку и наисладчайшим тоном, приберегаемым для близких приятелей мужского пола и знакомых из влиятельных семейств, произнесла:

— Хэлло.

Заговорщики в гостиной буквально оцепенели, неприятно пораженные столь близко раздавшимся голосом.

— Междугородная вызывает мисс Берил Квинлен. Она дома? — спросила телефонистка.

— У аппарата, — ответила девушка.

— Минуточку.

— Хэлло! Хэлло! — взывал на расстоянии Рой Джаспер.

— Рой! — воскликнула Берил.

— О, дорогая, я думал…

— Пожалуйста, опустите двадцать пять центов за три минуты, — сухо прозвучало в трубке.

Тут все затихло, и девушке пришлось ждать две томительные секунды, прежде чем она снова услышала страстный голос Роя.

— Слушай, Берил! У меня отличная новость! Мне кажется, ваш солдат возвращается домой!

— Не может быть, Рой!

— Обрадуешься, увидев меня?

— Спрашиваешь!

— А как вообще дела?

— Прекрасно… особенно после такого известия.

— Ты у телефона ждала, правда?

— Ну… да.

— Милая, кажется, я сломил их сопротивление. Вполне возможно, меня демобилизуют.

— Рой, ты не шутишь?

— Никаких шуток.

— Когда?

— Точно не могу сказать, но, наверное, скоро. Пока что собираюсь в двухнедельный отпуск. Завтра увидимся. У тебя найдется для меня свободное время?

— Еще бы!

— Как тебе танцы?

— Обожаю!

— Хочешь кое-что узнать?

— Что именно?

— Я от тебя без ума.

Звонкий голос девушки, хотя и сдерживаемый в попытке сохранить разговор в секрете, был тем не менее отчетливо слышен озабоченной компании, собравшейся в гостиной.

— Я буду так рада вновь увидеть тебя… — продолжила Берил.

— Надеюсь, она не сидела там все это время? — раздраженно рявкнул Гласкоу.

— Не думаю, — виновато пробормотал озабоченный отец.

Он подошел к дверному проему и выглянул в прихожую. Потом подчеркнуто старательно задернул тяжелые портьеры, но голос дочери продолжал проникать в комнату.

Четверо мужчин сидели молча, испытывая некоторую неловкость, пока интимные переговоры по телефону продолжались. Наконец деловитый голос телефонистки сообщил влюбленным, что три минуты истекли.

Рой отреагировал просто:

— Пока, сладенькая, — и отключился.

Берил же держала трубку в руках еще пару секунд после сигнала отбоя, как будто все еще слышала голос любимого. Но вот и она наконец повесила трубку.

Едва ли не мгновенно телефон вновь ожил. Берил поспешно схватила трубку:

— Хэлло! Хэлло! Рой!

Раздался взволнованный низкий мужской голос: