Падаю в небо. Роман и новеллы - Ольга Ламперти

Расставаясь не раз, кромсали души по живому, без наркоза. Не удавалось. Кровило, ныло, и заново прирастало как попало. Да! Порочные. Ошибочные. Бесхарактерные. Но кто имеет право судить? – Только ни человек!

Ты управлял мной, как марионеткой, а я чувствовала себя балериной в шкатулке у обожаемого мастера. Взрыв гормонов? – Возможно, это о страсти. Чувство. Неподдельное. Долгое. Любовь нелегко объяснить, нет никакой логики. Сумасшедшие из разных палат, зная, что нельзя, продолжали обрастать чувством вины, надеясь, что когда-нибудь разлюбим. Будет безболезненно и уныло, а значит не страшно. Бывало, заливалась слезами в одиночестве от обид, ощущая себя беспомощным виноградом под жестким прессом винодела.

Когда же возвращался, словно оживала, оплетая сильные руки кудрявой лозой. Цепляясь за надежные плечи новыми веточками, обвивала шею, вплетаясь в копну желанных волос.

Вместе не опасалась ничего. Не вникая кто прав, кто виноват, ты всегда был на моей стороне, доверяя в кредит. Но однажды твой банк опустел. Доверия не хватило сделать выбор в мою пользу. Никогда не побиралась, только ждала. Лишь раз высказала, что невыносимо. Довольно. Испугавшись, в итоге, предпочел не меня, боясь разницы в возрасте или ещё чего-то.

Страхи – своеобразный пульт управления от всяких дверей лишь с единой кнопкой «Закрыть». Нам не дано увидеть другой финал.

История закончилась давным-давно.

Ты в семье, как прежде. Все на официальных местах. Прибрано. Окружающим по нраву видимая чистота.

Миновало.

После была увлечена ещё не раз, и ты тоже. Сходила замуж и развелась. Сызнова в гармонии с собой, и всех по-своему боготворю. Помню твои красивые руки и пальцы, такие же у моего сына.

Как-то задумалась, как определить чувства? Где этот индикатор? Жизнь отдать – слишком пафосно звучит. И тут:

– О! Эврика! А почку легко отдашь?!

Так вот! Воображаешь? Если завтра потребуется, не задумываясь, отдам тебе. Странно, правда? А ведь прошло.

Отношения без обязательств

Окончание декабря, беспощадный мороз щипал нос, но ей не до стужи, тяжело болела мама.

Стоя перед оконным стеклом в больнице, пыталась нацарапать на возникшем инее заветное желание: ХОЧУ…

Сзади подкрался сын маминой соседки по палате, и прикрыл своими тёплыми руками замёрзшие кисти на холодном стекле.

Парень весело продолжил: «Всё! Желание исполнилось! Я уже с тобой! Идём пить глинтвейн, и греться!»

Вложив свою руку в чужую, уверенную ладонь, пошла стараясь отвлечься от горьких мыслей. Всё было банально просто. В первый же вечер Никита спросил: «Хочешь посмотреть, как обитает холостяк? Могу предложить настоящий английски чай и романтическое рождественское кино, и, главное, секса сегодня не будет, даже не проси».

Секса, вправду, не было. Но когда он всё-таки был, ухажер также легко сообщил, что не может долго находиться в отношениях с одной женщиной. И это вовсе не его вина, не складывается почему-то. Делается скучно, исчезает интерес, уходит азарт.

Молчаливо прикусив губу, девушка с печальной улыбкой приняла мужские правила, уже успев потерять голову.

После свиданий Казанова неизменно отправлял избранницу домой даже если это было под утро. Та не противилась, и никогда не просила остаться.

По первому зову приходила, когда любовник нуждался в ней. Отдаваясь с любовью, ничего не ждала взамен.

О трудностях не сообщала, боясь стать неудобной, нарушив закон холостяка: «Отношения должны быть легкими, без обязательств и требований». Красивый секс, немного напускных иллюзий в фальшивых словах любви.

Обещав перезвонить, он непременно забывал. Скромница с достоинством не собиралась быть навязчивой, и не беспокоила.

Лишь однажды позвонила, когда стало невыносимо больно, в тот день умерла мама.

Тяжело дыша, ловец приключений сообщил, что в настоящий момент трудно говорить, пообещав перезвонить. Осознав, что любимый был не один, она уже не могла испытывать дополнительную боль.

Едва ковыляя по заснеженной улице, окружённой фонарями, сквозь слезы пыталась разговаривать с мамой. Снег падал огромными хлопьями, наряжая улицу в скорбный белоснежный саван. В то время казалось, что жизнь утратила всякий смысл. Нет справедливости, все жестоко и нечестно. Пустота заглянула в неиспорченную душу, оставив глубокий рубец.

Вспомнив о существовании покорной нежной мышки, беглый ухажер без обязательств позвонил через полгода, когда очутился с банальным аппендицитом в больнице. Как всегда, ему понадобилось участие легкого заботливого посетителя с апельсинами в белом халатике.

Отчётливо прервав непринуждённый разговор, она пообещала перезвонить позже, Никита догадался, что впервые помешал. Внезапно, на миг, ему показалось, что обронил что-то исключительно важное и ценное. Только не мог вспомнить вследствие чего? Запамятовал.

Она не перезвонила.

Есть женщины, которые уходят раз и навсегда. Игра по правилам без обязательств в один миг становится для них пустой и непривлекательной.

Развод и девичья фамилия!

Сегодня началась новая глава моей жизни, кажется, этот месяц над нами ворожили черти. Вдвоем единогласно решили разрушить созданное и развестись. Накал страстей. Глупые угрозы. Бестолковые упрёки. Тяжелые обвинения. Манипуляции, ограничения и запреты. В итоге нервный срыв с эмоциональным истощением.

Где же была любовь? Не обнаружила ее нигде и ни в ком. Измученная и подавленная, уехала за покупками. Сил болтать по телефону не было, а тот, как назло, трезвонил без конца.

Ноги и мысли путались, к одному прилавку приходилось возвращаться как минимум дважды. Решение проблемы не находилось, хотелось заснуть, и проснуться в другой сказке с хорошим концом.

Купила букет фиалок, продукты и вино, типичный рядовой набор, исключая цветы. На стоянке парковщик сказал, что неправильно занимать место для инвалидов.

– Простите, не заметила. Согласна, но сегодня я калека душой.

Уши заложило, в глазах потемнело, всего-то энергетическая слабость. Жутко захотелось спать. Медленно, не спеша, поехала домой.

В руках газировка. Открыт люк машины. Звучит негромкая музыка. Пытаюсь отвлечься.

Непонимающий противник копошится в саду, обрезая кусты. И что я вижу? Злодея словно подменили. Глаза сердечные, из детства, движения мягкие, неторопливые. Славный садовник бережно пересаживает улитку, приговаривая что-то понятное только ей.

Кто это? Неужели тот прежний добряк за которого я вышла замуж?

Боясь испортить происходящее, долго подглядывала из открытого окна. Чудаковатый ботаник был всего в пяти метрах от авто. Выйдя наружу, осторожно присела на свежескошенную траву возле него. Продолжая тихо присутствовать, мерно потягивала напиток. Тогда снова увидела ребёнка, беззаботного и сосредоточенного, что комментировал свои действия, весело бубня что-то под нос. Хотя и выглядел постаревшим и довольно уставшим, впрочем, как и я.

С удивлённой гримасой на лице, опустошено слушала и наблюдала. Вдруг встала, подошла и чмокнула громко в родное ухо, он изумился:

– Почему?

– Не знаю, просто так! Он сразу по-детски чмокнул в ответ. Разведя руки по диагонали, как делаю всегда, когда хочу душевно обнять близкого человека, послала жест окончательного примирения. Любимый тут же ответил. Знаете, эдакие объятия кольцом, только непременно взаимно. Это выпускает добрую энергию и нежность. В момент волшебного действа, пара становится чем-то общим целым, монументально крепким. Это замечательно работает.

Никто не мог уже вспомнить обид, потому что желание быть вместе затмило все.

Несомненная женщина

Осень быстрыми темпами меняла экстерьер, окрашивая город в тёплые сочные тона, рыжим не везло, они сливались с природой. Выделяться в осеннем миксте помогали разве что белоснежные зубы в улыбке. По улице уверенно шагала женщина без возраста, рыжеволосая бестия с лукавыми глазами цвета малахита. Стильный кофейный сапог. Болотный кардиган. Сумка под кожу крокодила. Тонкая кисть в объятиях неповторимых браслетов и философский взгляд вглубь витрин. Скидок больше нет, есть слова из глянца и манящие призывы: «новая коллекция от…» Цены больше не волнуют, она научилась плохо видеть прайсы итальянских витрин, охраняя свой безмятежный покой. И снова по кругу: другой зелёный, сложный коричневый, глубокий синий. Как же завораживают эти застывшие объемные кадры с такими живыми манекенами! Вокруг меха, что так к лицу. А вот очки ручной работы, способные любое лицо сделать произведением искусства. Взрослая девушка с волосами цвета осень, ускоряет ход почти подпрыгивая в каждом шаге, она неотразима в побеге от соблазнов. И вдруг витрина. Стопор. В ней пальто. Минуты без времени, тик-так, тик-так… Или это учащённый пульс?!