Вьетнамский иммельман - Алексей Гребиняк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А летать, думаю, будем на своих же МиГах, — добавил он. — Только вряд ли будем воевать… Скорее всего, станем учить местных.
Под торжествующий скрип двери на крыльце, улыбаясь во весь рот, появился Вася. Он был самым низкорослым в компании, да к тому же рыжим, и обожал носить большие темные очки, — за что и получил прозвище Базилио, ибо слишком напоминал в таком виде персонажа сказки про Буратино. Даже ухмылка у него получалась какая-то кошачья.
— Ребята, а я годен! — сообщил он. — Правда, сказал, что спать люблю в жару, но меня утешили, что это у всех так.
— Увы, у всех, — кивнул Кирилл, открывая дверь и нос к носу сталкиваясь с симпатичной медсестрой. — Товарищи офицеры, кажется, нас приглашают на прививки…
Глава 1
Военная тайна
Первым к генералу пошел Володя.
— Служить будете во Вьетнаме, — без обиняков начал Карасев. — Вас перебросят на аэродромы, где базируются истребители вьетнамских ВВС. Туда будут привозиться из Союза разобранные МиГ-21, которые техники будут собирать, а вы — облетывать и передавать вьетнамцам. Параллельно вам предстоит переучивать их на этот самолет. Многие уже летали на МиГ-17 и имеют представление о реактивной авиации. Работа вам предстоит нелегкая. Все вьетнамские аэродромы расположены в зоне досягаемости американских самолетов, поэтому во время полетов вы можете встретиться с ними. Естественно, опознавательные знаки на МиГах будут вьетнамские. Старайтесь избегать боев с американцами. Официально Союз в войне не участвует, и потому вас в этом регионе как бы нет. Лишние проблемы нам не нужны.
— Исчерпывающе… — пробормотал Володя.
— Служить вам предстоит год, — продолжал Карасев, — который из-за тяжелых условий будет засчитан за два. Потом вас заменят другие инструктора.
— А могу я отстреливаться при встрече с американцами?
— Вы там будете летать на учебных машинах, без вооружения, — сурово ответил генерал. — Поэтому старайтесь уклоняться от боев. Война не наша — пусть воюют вьетнамцы. А ваше дело маленькое, — помедлил он, — научить их летать на новых машинах. Есть и еще один момент… Американцы не бомбят аэродромы, где есть наши специалисты, а мы за это не разрешаем своим пилотам воевать против них. Сегодня вы американца собьете — а завтра его товарищи отомстят, и погибнут ваши же соотечественники. Так что… — Карасев многозначительно умолк.
— Будут ли еще какие-то советские специалисты на аэродроме?
— Будут. Бригада техников и ваш командир. Боевой мужик, тоже наш выпускник, в шестьдесят втором на Кубе служил. Сработаетесь.
— А как быть с языком? Мы ж по-вьетнамски ни му-му…
— Офицеры знают русский, а с остальными будете беседовать через переводчика, — пожал плечами генерал. — Он также будет дежурить на командном пункте во время учебных полетов — на случай затруднений в общении с курсантом. Еще вопросы есть?
— Никак нет.
— Тогда будь добр, напиши рапорт, — генерал пододвинул Володе бумагу и ручку. — Пиши: «Прошу командировать меня для прохождения дальнейшей службы в Демократическую Республику Вьетнам»… записал?
— Да.
— Дальше: «…обязуюсь обучать союзных летчиков правильно эксплуатировать вверенную им технику… и прилагать все возможные усилия для ее сохранения». Написал? Отлично. Теперь подпись и число. Давай его сюда.
Рапорт исчез в папке.
— Все. Свободен. На днях все будет известно. Пока никому ни слова. Даже своим.
— Служу Советскому Союзу! — козырнул лейтенант.
Он вышел из кабинета. Остальные старлеи выжидающе посмотрели на него:
— Ну и?
— Велено молчать. Следующий…
Тяжело вздохнув, в кабинет вошел Вася.
…Все пять рапортов были рассмотрены в рекордно короткие сроки. Уже через три дня летчики знали, что командировка — дело решенное. Еще через несколько дней Карасев выдал им загранпаспорта, испещренные разноцветными визами, и приказал получить на складе обмундирование.
— М-да, — глубокомысленно изрек Вася, разглядывая полученную униформу: легкие брюки, рубашки с коротким рукавом и пилотки. — Служить будем на экваторе…
Перед отлетом Володя хотел встретиться с Лилей, но та отказалась, сославшись на занятость. Летчик так разозлился, что даже не стал говорить о своем отъезде, — пусть помучается.
Глава 2
О чем молчат газеты
Среднестатический житель Советского Союза в те годы знал о Вьетнаме немного: там очень жарко, и еще там партизаны борются с американцами. Какие партизаны, за что они борются, газеты умалчивали. Видимо, следовало полагать, что братский вьетнамский народ строит коммунизм, а американцы ему мешают в этом.
Более знающие люди могли рассказать о том, что в стране выращивается рис. Кое-кто знал названия некоторых населенных пунктов — Ханой, Сайгон, Дьенбьенфу… Еще более эрудированные сказали бы, что на старинных гравюрах страну изображали в виде коромысла, на котором были подвешены две корзины. Корзины тут символизировали дельты рек Меконг и Хонгха, главных рисовых житниц страны, а коромысло — горный хребет Чыонгшон, пересекающий всю страну. Но на этом познания наших сограждан о далекой и таинственной стране зачастую исчерпывались.
Лейтенанты, которых судьба забросила сюда, знали не больше остальных. О том, что во Вьетнаме весной уже стоит жара, их никто не предупредил, — и теперь они страдали от духоты, обливаясь потом. Разделись до пояса, расстегнули рубашки, закатали до колена брюки — все равно помогало мало.
— Ну, и погодка… — пробормотал Володя, утирая пот. — Как в Сочи перед грозой!
— Приезжай к нам на Кавказ — там лучше, — устало улыбнулся Ашот, сидя на корточках в тени приземистого ханойского аэровокзала. — Вот приедем отсюда — прошу в гости!
— Конечно, конечно… — рассеянно пробормотал Вася. — Если раньше коньки от жары не откинем…
Самой страны летчики толком почти и не видели. Впрочем, как и Китая. Сначала уютный пассажирский лайнер привез их и сопровождающего, сурового неразговорчивого майора, в Иркутск. Здесь офицеров быстро пересадили в зябкий транспортник, забитый темно-зелеными ящиками с оружием. Самолет сразу поднялся в воздух, и следующие несколько часов друзья мерзли в его холодном грузовом отсеке.
— Нам еще повезло, — сказал майор. — Других во Вьетнам поездом отправляют. Через Китай. Чуть ли не две недели в пути. А так дня за два доберемся…
Ночевать пришлось на узких и жестких скамейках аэровокзала в китайском городе Лунчжоу. Отсюда до Ханоя лейтенантов довез обычный рейсовый самолет, — а дальше их пути разошлись. Кириллу и Мише предстояло служить на аэродроме Нойбай, располагавшемся к северу от Ханоя, а Володе, Васе и Ашоту — на другой базе, юго-западнее столицы. «Нойбайцев» уже ждал на машине замполит подшефного полка, и потому они сразу уехали. Остальным повезло меньше — попутный вертолет, на котором им предстояло добираться до аэродрома, только начали загружать, и потому предстояло ждать еще как минимум час.
Лейтенанты скучали, ибо делать было решительно нечего, а в город их не выпускали. То ли союзники блюли секретность, то ли свои опасались диверсий, — но из аэропорта выходить не разрешалось. Есть летчикам не хотелось, только пить, — и потому они то и дело прикладывались к бутылкам с минеральной водой, запасы которой быстро таяли.
…Казалось, прошла целая вечность, пока все грузы были размещены в необъятном чреве транспортного Ми-6, и лейтенантам разрешили подняться на борт. Майор сунул в руки Володе запечатанный пакет с документами, который надлежало передать новому командиру на новом месте службы, пожелал удачи и исчез. Забравшись в вертолет, друзья облегченно вздохнули, — наконец-то!
Кроме них в грузовом отсеке никого не было. Лейтенанты как раз обустраивались на откидных сиденьях, смонтированных вдоль бортов грузового отсека, когда из кабины выглянул пилот-вьетнамец и сказал:
— Здравствуйте, товариси! Дверь не трожь. Подобьют, — быстро выпрыгнете. Парашюты в углу.
Он исчез прежде, чем офицеры успели что-нибудь уточнить. Переглянувшись, лейтенанты надели парашюты — обычные летные, которые не на спине висят, а почти под коленями, являясь одновременно чем-то вроде подушки для сидения, — и в молчании устроились поближе к открытой двери.
— Хороший нам курорт попался… — саркастически заключил Вася. — И люди душевные…
— Ага…
Загудев, включились двигатели, быстро раскрутившие огромные винты. Вертолет, оглушительно стрекоча, оторвался от земли и полетел на юго-юго-запад. Промелькнули внизу окраины Ханоя, кое-где обезображенные руинами, — и потянулись леса, холмы, поля, деревни… Пилоты шли на бреющем, в сотне метров от земли. Ашот, заметив это, крикнул, стараясь перекрыть стоящий в салоне шум:
