Душа бизнеса. Современная этика предпринимательства - Майкл Томс

Можно ли утверждать, что распространение демократических ценностей по всему миру стало отражением смены моделей управления?

Абсолютно верно. То, что мы сейчас наблюдаем в Восточной Европе, то, что видели во время падения Берлинской стены и во время перемен в бывшем Советском Союзе, – то же самое происходит с современными американскими корпорациями, только, естественно, здесь изменения сопровождаются гораздо меньшими беспорядками. Понятно, что во всех этих случаях работают очень похожие движущие силы.

Когда мы говорим о децентрализации, сразу всплывают и темы улучшения условий труда простых людей и наделения большей властью простых рабочих. Но вы когда-нибудь замечали, что некоторые главы американских корпораций готовы бороться за демократию в каждой точке земного шара, но только не в своей собственной компании? В своей организации они воспринимают наделение простых рабочих определенной властью как социализм – то есть как нечто опасное и противоестественное. Они поддерживают демократические идеи где угодно, но только не в своих компаниях. Но подобная устаревшая идеология уже мечется в предсмертной агонии, и ее конец очень близок. И многие прозорливые главы корпораций говорят о том, что новые силы, новые принципы уже начали действовать.

Я вспоминаю Ли Йакокку: он был представлен в книге «Рекордные исполнители» как человек, который переходит из одной организации в другую и совершает в каждой из них радикальные преобразования. Недавно он решил, что достоин большего, чем работать в компании «Крайслер».

Дело не в его амбициях. В книге «Рекордные исполнители» говорилось, что он был тем человеком, который, приходя в новую компанию, мог справиться с любым кризисом. Это всегда было его сильной стороной. Но он никогда не был хорошим руководителем, когда дело касалось управления работой компании в долгосрочной перспективе. Управление сложными процессами, налаживание которых занимает очень много времени, – это не для него.

В том, что касается стиля ведения дел, он похож на Уинстона Черчилля – Ли Йакокка может вовремя занять пост и быстро разобраться с серьезными проблемами, когда все идет не так, как надо. Это и есть принцип поведения индивидуалиста и первооткрывателя-одиночки. Но когда дела налаживаются и компания начинает ориентироваться на длительное развитие; когда успех становится невозможен без стратегических альянсов по всему миру или хотя бы внутри страны; когда необходимо вести себя с обычными рабочими на производстве как с деловыми партнерами, тогда приверженцы этого стиля управления уже не справляются. В определенных вещах они разбираются лучше всех, но их главный минус заключается в том, что они ориентированы только на прибыль и не задумываются о людях, которые на них работают.

И эта новая модель поведения руководителя меняет облик рекордного исполнителя?

Скорее, благодаря этой модели рекордный исполнитель превращается из ярого индивидуалиста в человека, который умеет играть в команде и прекрасно знает, как нужно общаться со своими сотрудниками. И, начиная с конца 90-х, именно такие люди достигают наибольших успехов в бизнесе.

Рекордный исполнитель прошлого добивался успеха, не отдавая должное корпоративной этике, а сейчас устанавливается образ более заботливого руководителя.

Совершенно верно. В 1986 году, после гибели космического шаттла «Челленджер», я тщательно изучал, что же тогда произошло, и насколько этот запуск отличался от миссии «Аполлона-11», над которой я в свое время работал.

Тогда я понял: что-то не так с самой системой. Она построена на том, что преуспевают и обогащаются руководители, а не вся компания. Многие люди, добившиеся больших результатов в жизни, вспоминая свою карьеру, признают, что они обогащались гораздо больше, чем их организация; больше, чем люди, работающие на эту компанию. И я задал себе вопрос – а что, если бы процветание компании зависело от успехов каждого сотрудника? Если бы была найдена взаимосвязь между благом корпорации и благом отдельного человека? Именно эту модель мы сейчас можем видеть в действии.

Вы затрагивали тему внедрения демократии в корпорации. Как это происходит на практике?

Сейчас мы являемся свидетелями движения в сторону совместного принятия решений, доверия к людям на производстве и на нижних уровнях организационной системы. Мы начинаем понимать, что все технические стороны, все аспекты, касающиеся продаж и маркетинга, и другие важные вопросы нельзя решать, оставив без внимания людей, которые непосредственно выполняют эту работу. Это не просто рабочая сила. До тех пор, пока эти люди не могут озвучить собственное видение ситуации, пока мы не услышим их голос, у нас просто не будет жизненно необходимой информации. Сидя в комфортном кабинете или в зале совета директоров, мы принимаем решения, опираясь только лишь на собственное мнение и не обращая внимания на повседневную жизнь и обычные проблемы сотрудников.

Но наиболее прозорливые руководители уже понимают, что только принятие решения совместными усилиями может обеспечить по-настоящему эффективное управление. Информация обязательно должна свободно циркулировать, надо справедливо распределять доходы, надо обмениваться новыми технологиями и использовать последние технологические новинки. Сейчас все это происходит гораздо демократичнее, чем когда-либо ранее, несмотря на то, что само слово «демократия» нечасто употребляется в повседневной речи сотрудников корпораций.

Еще недавно мы могли наблюдать зарождение новых отношений. Вы, возможно, спросите, почему происходят все эти изменения? Может быть, люди, которые считают, что так будет лучше для всего человечества, – идеалисты? Хотел бы я сам это знать. Если бы вы попросили меня дать только одну причину того, почему в бизнесе зарождаются демократические отношения, я бы ответил: главное в демократическом принципе управления – то, что он работает. Когда мы исходим из идеи, что каждый человек в организации не менее важен, чем сама организация, этот принцип работает лучше, чем любые другие модели управления.

И конечно, он работает лучше во времена больших перемен.

Он работает лучше во времена больших перемен, и работает исходя из идеи, что каждый человек в организации не менее важен, чем сама организация.

Как этот принцип соотносится с привычной старой моделью организации – иерархической и авторитарной?

Подобная организация просто не сможет нормально существовать в современном мире, где все происходит слишком быстро. К тому времени, как вы отправите служебную записку своему начальству, пока получите одобрение от двенадцати вышестоящих лиц, она может уже не соответствовать актуальным проблемам. Или вообще вам не понадобится. К тому же, скорее всего, трое из ваших конкурентов уже полгода назад решили этот вопрос.

В рамках этой устаревшей модели люди боялись действовать и принимать решения, потому что это могло привести только к двум результатам. Если бы они приняли правильное решение, то оказалось бы, что это заслуга их начальника. В случае же неверного решения ответственность легла бы на них самих. И чему же это учит работника? Учит не рисковать, а исполнять лишь ту работу, которую точно знаешь, как делать, и которую тебе дали руководители. А если увидишь, что что-то идет не так, то лучше промолчать. Ведь если окажешься неправ, то все будут думать, что ты паникер. А если прав, то еще хуже – скажут, что ты сам во всем виноват. Благоприятного исхода нет.

Вы рассказали миру о людях, которые смогли преодолеть это и в таких условиях создать что-то новое. Например, Чак Хаус из «Хьюлетт-Паккард».

Да, у нас с ним было очень интересное интервью. Частично оно использовано в книге «Рекордные исполнители», а в книге «Непревзойденные» приведена бо́льшая часть нашего диалога.

«Хьюлетт-Паккард» – очень известная компания. Она по праву находится в центре внимания средств массовой информации, потому что является новаторской и прогрессивной во многих отношениях. Чак Хаус – это человек, который всегда способен предложить нестандартное, инновационное решение. Он сумел подчинить себе внутреннюю культуру организации. Когда в компанию приходят на работу приверженцы старой системы управления, эти люди очень быстро учатся новым принципам отношений.

В каждой организации, помимо внешней культуры (правил, положений и политики компании), есть также внутренняя культура. Речь идет об осознании каждым сотрудником того, как на самом деле ведутся дела, как совершаются сделки, об использовании тех ресурсов, о которых не подозревает даже сама компания. И Чак Хаус очень хорошо чувствует внутреннюю культуру организации и умеет использовать ее возможности. Именно в этом и заключается секрет его успеха – точно так же, как и успеха многих из тех, кто вдохновил меня на создание книги «Непревзойденные». Эти люди смогли добиться потрясающих результатов, работая как в крупных, так и в небольших организациях, преодолевая угнетающую атмосферу нависшей над ними организационной культуры.